нашим славным носильщикам из Дарджилинга с переноской грузов до второго лагеря. Исходя из опыта, на бравых дарджилингцев можно положиться во всем. Чтобы поберечь их до бо́льших высот, придется уменьшить грузы до минимума и приготовиться к тяжелым дням. На этот раз железная воля должна привести нас к успеху. Если хорошая погода продержится, значит, суждено осуществиться тому, чего на Родине от нас с надеждой ожидают сотни тысяч человек!

Я могу похвастаться отменным здоровьем. До сих пор не подцепил даже легкую простуду, надеюсь, так будет и дальше. Несколько дней назад мы с Бехтольдом, Мюльриттером и Вельценбахом взошли на пятитысячный пик Джилипер. Это потрясающее восхождение принесло много новых впечатлений и видов на массив Нанга-Парбат. А для меня это еще и хорошая тренировка!

Дальнейшие новости вы теперь гораздо быстрее будете узнавать из радиопередач и газет, чем из писем. Главное, пожелайте нам удачи, чтобы восхождение состоялось!

Как там дела с переводом отца в Аугсбург? Все ли в порядке?

Тысяча пламенных приветов, ваш Вилли.

Это последнее письмо Вилли Меркля родным.

ВИЛЛО ВЕЛЬЦЕНБАХ, НАНГА-ПАРБАТ, БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ

22 июня 1934

Кажется, Меркль так и не осознал, что поставлено на карту. И что пора принимать самые энергичные меры, от них зависит успех экспедиции. Иначе мы уедем домой без вершины, и ему потребуется отчитываться, на что потрачены 200 тысяч рейхсмарок. Ему нравится чувствовать себя здесь своего рода падишахом, но эту роль придется оставить, когда дело примет серьезный оборот. Бальбо похоронили 11-го. И нужно было сразу 12-го или 13-го числа начинать восхождение, вне зависимости от того, принесли цампу[34] или нет. Мы бы, наверное, уже приближались к вершине. В запасе достаточно других продуктов, и можно обойтись без цампы. Но мы потратили драгоценное время впустую. Последние четыре дня на небе ни облачка, а мы ничего не делаем. Удастся ли вообще покорить вершину? Если продолжать в том же духе, то вряд ли! Команду из десяти-двенадцати человек не провести на восьмитысячник. Иначе ни один из них потом не спустится. Но никакие доводы не помогают – Вилли все знает лучше всех. При этом он страшно непоследователен в своих решениях.

ВИЛЛО ВЕЛЬЦЕНБАХ, НАНГА-ПАРБАТ, ЛАГЕРЬ VII

10 июля 1934

Всем сагибам от лагеря VI до лагеря IV, в особенности доктору-сагибу!

Мы лежим здесь со вчерашнего дня, после того как потеряли Ули на спуске. Оба больны. Попытка добраться до лагеря IV не удалась из-за общего недомогания и слабости. Я явно подхватил бронхит, ангину и инфлюэнцу[35]. Бара-сагиб чувствует общую слабость в теле, у него обморожены ноги и руки. Вот уже шесть дней мы не ели горячего и почти ничего не пили. Пожалуйста, помогите нам! Ждем вас в лагере VII. Вилло и Вилли.

ХАННС ИЕРОНИМ, НАНГА-ПАРБАТ, БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ

17 июля 1934

Глубокоуважаемый господин Вельценбах, милостивая государыня фрау Вельценбах, в связи с тем, что мои товарищи в настоящий момент находятся в четвертом лагере, проводя одну за другой спасательные операции, которые, к сожалению, пока не увенчались успехом, я, незнакомый вам человек, но приходящийся другом и товарищем Вилло, вынужден сообщить печальное известие. Когда вы получите это письмо, вас уже должны будут известить телеграммой, что мы потеряли нашего дорогого друга и замечательного товарища Вилло. Мы еще не вполне пришли в себя после смерти Альфреда Дрекселя, как вдруг неожиданно разразилась вторая и куда более страшная катастрофа. Все известия о смерти вашего сына поступили от вернувшихся с горы носильщиков-дарджилингцев. Они, сами потерявшие пятерых товарищей, рассказали о событиях лишь обрывочно, порой их рассказы противоречат друг другу.

Прежде чем попытаюсь восстановить ход трагических событий, прошу вас, милостивая государыня, и вас, глубокоуважаемый господин Вельценбах, принять глубочайшие искренние соболезнования. В лице Вилло Вельценбаха мы потеряли не только замечательного товарища и верного друга, всегда готового прийти на помощь, но и человека с богатым внутренним миром, принимавшего живейшее участие во всех делах и пользовавшегося большой симпатией у товарищей по восхождению и носильщиков.

Все участники экспедиции, равно как и неутомимые, ни разу не подводившие нас носильщики-дарджилингцы, скорбят о друге и сагибе.

Никогда прежде в истории горных восхождений и тем паче в истории освоения Гималаев экспедицию не преследовало столько неудач, как это произошло с нами. Все началось еще в Мюнхене, когда заболел изначально утвержденный в качестве завхоза базового лагеря Хайнц Баумайстер. Затем в начале июня умер Альфред Дрексель. Никто не переживал это горе сильнее, чем Вилло, который был другом погибшего. Когда вместе с остальными членами штурмовой группы Вилло спустился в базовый лагерь, он был абсолютно сломлен, что очень обеспокоило врача. Вилло эмоционально был вымотан гораздо больше, чем физически, но сумел восстановиться и подкопить сил, да так, что через десять дней уже не мог дождаться момента выхода на гору. Мы все вместе поднялись на пик высотой примерно 5200 метров справа от базового лагеря. Петер Мюльриттер, который поднимался в связке с Вилло, подтвердил, что тот снова замечательно себя чувствует и находится в хорошей форме.

Штурм Нанга-Парбат начался из четвертого лагеря на отметке 5990 метров 2 июля. Перед этим, 26 июня, Вилло с Шнайдером, Ашенбреннером, Мерклем, Бехтольдом и Мюльриттером совершили восхождение на западный пик Чонгра[36]. 27 и 29 июня именно он всегда был впереди и наряду с Ашенбреннером и носильщиками неустанно предпринимал попытки установить пятый лагерь. Благодаря напряженной работе штурмовой группы, в составе которой был Вилло, получилось установить пятый и шестой лагеря. Затем Вельценбах и Виланд, а за ними – Шнайдер и Ашенбреннер проложили непростой путь к лагерю VII, который разбили под Серебряным седлом. На этой высоте все превосходно себя чувствовали. А вот погода стала – хуже не бывает. Метель и холод потребовали от альпинистов невероятных свершений. 7 июля ценой нечеловеческих усилий штурмовой группе удается установить лагерь VIII над Серебряным седлом. Шнайдер и Ашенбреннер теперь в четырех часах пути от вершины, всего в шаге от цели.

И тут происходит катастрофа. Едва восходители поверили, что заветная вершина близко, как погода портится окончательно. Метель переходит в ураган, ветер такой силы, что со спин носильщиков срывает рюкзаки, один из спальников улетает, как воздушный шар. Нескольких носильщиков буквально сдувает со склона, их спасает лишь то, что они шли в связке. И альпинисты, и носильщики, переживают в восьмом лагере ужасную ночь. Палатки ломаются, их приходится удерживать и укреплять чем возможно, чтобы не улетели.

В эту ночь никто не спит. Мороз жестокий, сильнейшая метель, снег идет безостановочно. Новый день не приносит изменений, ужасная погода сохраняется. Тогда штурмовая группа решает пуститься в обратный путь. Шнайдер и Ашенбреннер с тремя