Зарубежные новости. Главные известия из Великобритании. Ирландские повстанцы захватили несколько населенных пунктов и теперь стремительно движутся по направлению к Дублину, где уже начались бои с полицией. К Дублину стягиваются вооруженные силы.

Ясно. ИРА распределила полученное оружие по отрядам, расположенным по разным местам, а вместо того, чтобы сосредоточиться в Дублине и начать освобождение страны со столицы, раздергала собственные силы и средства. Можно предположить, что будет дальше. Скорее всего, правительственная армия для начала окружит Дублин, выставит на дорогах заслоны, отрезая направляющиеся туда отряды и разгромит повстанцев поодиночке. Впрочем, всем может быть. Вон, репортер, оказавшийся в Дублине, рассказывает, что для британцев большим сюрпризом оказались имеющиеся у ИРА пулеметы.

Вон, тут написано, что под контроль ИРА перешел Белфаст, а полиция либо разоружена, либо перешла на сторону повстанцев. А что, там нет военных?

Кажется мне или нет, что о событиях в Великобритании французские газетчики пишут с плохо скрытым злорадством? Вроде бы, союзники. Хотя, союзники-то они союзники, но с удовольствием ставят подножки друг другу. Франция недовольна итогами Версальско-Вашингтонского мира, ей кажется, что могли бы получить больше, нежели получили, а англичанам не нравится слишком вольное поведение «друзей» по Антанте на континенте.

А еще, кажется, может разгореться дипломатический скандал между Англией и США. Высказано предположение, что американское оружие (англичане об этом уже знают!), передано повстанцам ирландскими эмигрантами, проживающими в Соединенных штатах. Ирландцы, некогда вынужденные покинуть свою страну, к британской короне большой любви не питают. Надеюсь. Семенцов сумел замести следы?

Нет, чудес я не жду, ИРА против регулярной армии слабовата, но проблемы британскому правительству обеспечены на несколько месяцев.

Светлана Николаевна официально числится делопроизводителем торгпредства. А также выполняет обязанности машинистки, совмещая это с деятельностью моей личной разведчицы и контрразведчицы, а еще и телохранительницы. А иной раз — и моего ангела-хранителя, и мамки.

— Олег Васильевич, к вам дипкурьеры, — сообщила товарищ Исакова. — Привезли документы из наркомата внешней промышленности и от товарища Чичерина. Все документы я приняла, расписалась в получении, но они очень хотят видеть вас. Говорят — по известному делу.

— Ага, зовите.

— Но среди них есть товарищ из вашего ведомства, — предупредила Светлана Николаевна. — Я его один раз видела.

Из моего ведомства? То есть, с Лубянки? Любопытно, кого принесло? Может, это те люди, которых я жду? Тех, о которых мне говорил начальник?

* * *

— Итак, Владимир Иванович, — пристально посмотрел на меня Дзержинский. — Вы человек умный. Артур Христианович уже как-то говорил — Аксенов наверняка уже обо всем догадался.

Я кивнул. А чего тут не догадаться? Об идее создания «антибольшевистской» организации внутри РСФСР я много читал, даже фильмы смотрел. Восхищался, как ловко чекисты смогли подцепить на крючок и Савинкова, и Сиднея Рейли и затащить их к нам, а потом расколоть их до самого донышка. Жаль, с Кутеповым это не получилось, зато с Миллером удалось. Правда, в этой реальности генерала Миллера давно скушали селедки — не то норвежские, не то наши, не знаю. И даже разговор у нас с Дзержинским был. Но в прошлый раз Феликс Эдмундович мне сказал, что меня задействовать не станут, потому что я слишком значимая персона. И что изменилось? Думаю, начальник и сам скажет. Но за него сказал Артузов:

— Владимир Иванович, тебе предстоит самая главная роль. Будешь у нас руководителем тайной организации. Если не против, разумеется.

Лестно, разумеется. Да и интересно заняться конкретным делом. Отказываться не стану, но все-таки кое-что непонятно.

— Так я же в Париже? Как я смогу руководить антибольшевистским подпольем из Франции?

Дзержинский и Артузов переглянулись. Мой лучший друг сказал с усмешкой:

— Вот, как мы и думали — Аксенов отказываться не станет.

— А почему не спрашиваете — отчего выбор пал именно на вас? — поинтересовался Дзержинский.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Странно, разумеется, что начальник одного из ведущих отделов, кавалер орденов станет руководителем тайной организации. Вы считаете, в это поверят?

Дзержинский усмехнулся. Вытащив папиросу, молча попросил у меня разрешения закурить, но к форточке, как обычно, не пошел. Затянувшись, Председатель ВЧК сказал:

— Артур Христианович считает, что именно поэтому и поверят. Уж слишком вы неординарная фигура. Любимец Ленина, орденоносец, молодой карьерист — в хорошем смысле этого слова, желающий радикальных перемен для страны. С одной стороны — парадоксально, а с другой, чем нелепее что-то выглядит, тем быстрее поверят. Но есть еще кое-что. Вас не очень-то любит Лев Давидович. А в ситуации, когда авторитет Троцкого очень вырос, это тоже важно. Троцкий опасен лично вам.

— Ты человек известный и среди эмигрантов, и среди своих, — вмешался Артур. — Слывешь бессребреником, неоднократно ранен. Уж если такой как Аксенов желает перемен — то что же взять с остальных?

— К тому же, Владимир Иванович, требуется использовать лишь ваш образ, — дополнил Дзержинский. — Ваша фамилия напрямую называться не будет. В некотором отношении вы фантом. Да, у организации имеется руководитель. Занимает высокую должность, фамилия, разумеется, есть, но она известна только узкому кругу лиц. В крайнем случае в вашей роли выступит товарищ Артузов.

— Тогда какой смысл вообще использовать мой образ? Не лучше ли придумать настоящего фантома? Взять кого-нибудь из военных. Того же Фрунзе, скажем, или Петина?

— Тогда надо посвящать в это дело военных, а это нежелательно, — покачал головой Дзержинский. — Вымышленный персонаж тоже нежелателен. Тем более, что совсем не исключено, что и вам придется играть какую-то роль в своем образе.

— В общем, лицо, фигуры не имеющее, — пришел я к заключению, так ничего и не поняв.

— Именно так, — кивнул Дзержинский. — Через неделю после возвращения ждите гостей.

Ладно, что не стал спрашивать — не сам ли я эту сентенцию сочинил?

И вот, дождался-таки.

В кабинет вошли два человека. Первый — крепкий и очень красивый парень, которому впору в кино сниматься. Второй постарше, лет сорока пяти, худощавый, в интеллигентном пенсне вместо пролетарских очков.

Выйдя из-за стола, я подошел поздороваться к дипкурьерам.

— Здравствуйте, товарищ…? — спросил я, задерживая руку в ладони молодого.

— Смолянинов, — ответил тот, стараясь не улыбнуться. Посмотрев в сторону, добавил. — Иван Петрович, можно без отчества.

Правильно, улыбаться не нужно, хотя и я его знаю, и он меня. Артузов прислал сюда своего лучшего оперативника. Смолянинов (фамилия, хотя и на С, но другая) был в составе нашей группы во время поездки в Смоленск. Сколько раз просил Артура отдать его в мой отдел, не отдает, упирается. Понимаю. Хороших сотрудников никто не отдаст.

— Александр Александрович Полунин, — представился второй. А вот фамилию этого товарища я не знал. Хотя, имя и отчество казались знакомыми. Из операции «Трест»? Или из «Синдиката-2»?

— Мы с товарищем Полуниным по поручению наркомата внешней торговли, а заодно выполняли функцию дипкурьеров, — сообщил Смолянинов.

— И на сколько дней у вас командировка? — поинтересовался я.

— Командировка на месяц, но начальник сказал, что вы можете ее продлить. Еще — мы готовы выполнить какое-нибудь поручение торгпредства, если понадобится.

— Вашу командировку я продлить не смогу, но если понадобится, то отправлю от своего имени телеграмму в Москву, чтобы ваш наркомат ее продлил. Вас я озадачу каким-нибудь делом. Должны же вы оправдывать свое присутствие, верно? А сейчас я вас познакомлю…

Я вышел в коридор, оставив свою дверь открытой (товарищам я доверяю, но…) и постучал в дверь секретариата, а вышедшей на стук бывшей подпольщице сказал:

— Светлана Николаевна, приехали люди, которым будет интересно узнать о человеке в странных штанах. Все адреса, прочее. И их самих тоже пристройте на какой-нибудь наш адрес…

— Я поняла, — тихонько отозвалась Светлана Николаевна, делая вид, что ей все равно. Но глазенки-то уже загорелись, словно у кошки, вышедшей на охоту. Не зря же она пасла Савинкова, отслеживая его явки.

Еще разок кивнув товарищам, позавидовал им. Вот, люди станут настоящим делом заниматься, а мне тут в кабинете сидеть, штаны протирать.

Глава 10

Серебряная ложечка

Истинно — зверь выходит на ловца. Позвонил граф Игнатьев и предложил встретиться с экс-послом Временного правительства. Дескать — Маклаков очень хочется встретиться, да и мне полезно познакомиться. А встреча будет приватной, журналистам о ней знать не обязательно.

— Олег Васильевич, только не вступайте с Маклаковым в разговоры о праве, — предупредил меня граф, встречая на входе. — Как только начнете — заговорит до смерти.

Я кивнул.