меня никогда и ничего не отвергать, даже если наблюдаемый факт идет вразрез с общепринятыми (увы, столь недолговечными) теориями или каким-то иным образом предстает необъяснимым. Согласен, такие события заставляют испытывать волнение, поскольку нет уверенности в том, что компас показывает верное направление; однако открытия, как все знают, не совершаются в безопасности, надежности и покое. Сходная картина открывается нам с этим китайским гадательным методом. Он с очевидностью нацелен на самопознание, пускай рядом с ним всегда и всюду маячит суеверный обычай. Самопознание мнится вредным только тем людям, которые страдают от глупости и неполноценности: их ничто не заставит отказаться от своих убеждений. Те же, кто более разумен, могут пойти на хладнокровный риск, дабы приобрести, быть может, благодаря этому методу кое-какие поучительные знания.

975 Сам метод гадания легок и прост. Затруднения, как уже было сказано, возникают при истолковании результатов. Начнем с того, что понимать символы далеко не просто, даже если под рукой блестящий и содержательный комментарий Вильгельма. Чем больше у читателя познаний в области психологии бессознательного, тем легче пойдет толкование. Другое, более существенное затруднение состоит в том, что среди человеческих существ широко распространено неведение о собственной тени, то бишь о неполноценной стороне своей личности, образованной прежде всего вытесненными комплексами. Сознающая личность нередко и решительно восстает против таких содержаний и тяготеет к передаче их ближним в форме проекций. Люди охотно замечают соринку в глазу ближнего, а в своем, по пословице, не видят и бревна. Тот факт, что мы частенько рвем на себе волосы, сетуя на собственную слепоту, необходимо иметь в виду при изучении и толковании «И-цзин». Так и хочется съязвить, что человек, при частом применении этого метода не находящий в нем ничего разумного, отмечен, по всей видимости, изрядных размеров бельмом на глазу. Наверное, будет полезно составить комментарий к отдельным знакам гадания с точки зрения современной психологии (а комментировали его по-другому еще со времен Конфуция). Однако такой труд выходит далеко за рамки обычного предисловия и представляется чрезмерным, поэтому я выбрал иной способ действий.

976 Еще только приступая к предисловию, я сказал себе, что не стану ничего писать, не посоветовавшись предварительно с «И-цзин». Поскольку от меня требовалось познакомить с этим трактатом новую публику в доступной форме, я счел, что будет правильным и справедливым предоставить китайскому гадательному методу случай проявить себя в отношении моего замысла. Согласно древним китайским представлениям, в мире существуют некие духовные силы, таинственным образом побуждающие стебли тысячелистника к осмысленному ответу[915], и потому я решил вообразить готовящуюся к изданию книгу в виде действующего лица и задать ей вопрос о том, как она относится к своему нынешнему положению, то есть к моему намерению поведать о ней современной публике. Для гадания я воспользовался монетами — и получил гексаграмму 50 (Дин. Жертвенник).

977 В соответствии с тем планом, которым я руководствовался, задавая свой вопрос, мы далее будем рассматривать содержание гексаграммы так, как если бы нам отвечал сам текст. Получается, что это гексаграмма обозначает себя как жертвенник, как ритуальный сосуд с приготовленной пищей. Последнюю, к слову, нужно понимать как «духовную пищу». Вильгельм комментирует: «Жертвенник, примета утонченной культуры, намекает на попечение и пропитание благородных мужей, забота о которых служит на благо государству… Значит, культура здесь достигает вершины своего развития в религии. Жертвенник используется для жертвоприношения Божеству… Высшее откровение Господа доносится через пророков и святых. Их почитание есть истинное почитание Бога. Воля Божья, явленная через них, должна приниматься смиренно».

978 В соответствии с нашей гипотезой мы должны считать, напомню, что «Книга перемен» говорит сама о себе.

979 Когда та или иная линия гексаграммы получает значение 6 или 9, это означает, что она особо выделяется как крайне важная для толкования[916]. Эти «духовные движущие силы» (spiritual agencies) с числовым значением 9 заняли в моей гексаграмме вторую и третью позиции. Текст гласит:

Сильная черта на втором месте.

В жертвеннике есть полнота.

У моих противников нужда, но до меня она не достигнет.

Счастье.

980 Таким образом, «И-цзин» говорит о себе: «Во мне содержится (духовная) пища». Поскольку обладание чем-то большим всегда возбуждает зависть, хор завистников примыкает к этому образу[917]. Завистники хотят забрать имущество, ограбить или разрушить смысл «Книги перемен», но их стремление тщетно. Смысловое богатство хранится надежно, книга убеждена в своих позитивных свершениях, которые никто не в состоянии отнять. Далее читаем

Сильная черта на третьем месте.

Ушки жертвенника изменены.

В действии будут препятствия.

Жиром фазана не насытишься.

Как только пройдет дождь, так он и иссякнет.

Раскаяние.

Но в конце концов — счастье.

981 Ушки — это захват, за который можно поднять жертвенник. То есть это понятие[918], которое складывается об «И-цзин» (= жертвенник). По прошествии времени это понятие, разумеется, изменяется, поэтому «Книга перемен» и кажется непонятной. Отсюда «препятствия в действии»: оракул больше не может поддержать человека ни мудрым советом, ни глубоким прозрением, вследствие чего исчезают ориентиры в лабиринте судьбы и во мраке собственной самости. Никто больше не насыщается «жиром фазана», наилучшей и сочнейшей частью угощения. Но когда на страждущую от засухи землю наконец проливается дождь — когда устраняется состояние нужды, — «раскаянию», сожалению о потере мудрости, приходит конец, появляется долгожданная возможность. Вильгельм пишет: «Под этим подразумевается человек, который в период высокой культуры занимает такое место, где никто не обращает на него внимания и не признает. Для его полезности это существенная помеха». Следовательно, «Книга перемен» фактически жалуется на то, что ее отменные свойства не замечаются и не используются, но утешает себя надеждой, что ей помогут вновь обрести признание.

982 Значение обеих указанных линий гексаграммы в ответ на поставленный мною перед «И-цзин» вопрос не требует сколько-нибудь хитроумного истолкования, умственных трюков или нетипичных познаний. Смысл ответа доступен любому, кто воспользуется хотя бы толикой человеческого здравомыслия: это ответ того, кто считает себя полезным, но его подлинная ценность либо всеми отвергается, либо вообще неизвестна другим. Субъект ответа выказывает любопытное понимание себя; он ощущает себя сосудом, в который кладут жертву богам, ритуальную еду для их пропитания. Иными словами, он понимает себя как культовую принадлежность, назначение которой — обеспечивать духовную пищу, уделять подобающее внимание тем бессознательным факторам или энергиям (spiritual agencies!), которые проецируются в виде богов, дабы те могли принять участие в жизни индивидуума. В этом и заключается исходное