Выходит, чары создания инфернала в момент своего накладывания идут сразу по двум направлениям – атакуют и физическое вместилище, и духовную составляющую жертвы, фиксируя ее в сосуде. Этот очень важный момент я умудрился упустить, хотя недавно сам сравнивал их с «империо». Подобно непростительным, игнорирующим любые защитные заклинания по причине различия в самом принципе воздействия, некромантские чары крепились не только к телу, но и к душе. Оборвав эти скрепы своим лечением, я добился того, что энергетическая оболочка отторгла давно переставшее подходить ей тело мертвеца и вырвалась на свободу. Отсюда вывод - сначала мне нужно лечить тело, а уже после начинать работать с душой.

Прислушавшись к ощущению своего магического резерва, я снова обреченно вздохнул и в очередной раз нырнул в палатку. Мне пришлось выпить больше сотни инферналов, прежде чем попался подходящий «образец» - паренек лет четырнадцати, судя по галстуку с цветами Хаффлпаффа, магглорожденный ученик Хогвартса. Его я раздевать не стал, просто задрал рубашку и приложил ладони к животу, приступая к лечению.

Первая стадия – исцеление тела – прошла без сучка и задоринки. Немного набив руку на утопленнице, я действовал уже не наобум. Однако в тот момент, когда сердце инфернала заработало, а в легкие после многолетнего перерыва попал живительный кислород, дырявая душа паренька встрепенулась. Подозревая худшее, я лихорадочно принялся латать ее повреждения, но не успел. Энергетическая оболочка, получив подпитку от живых тканей тела, рванулась на свободу, решительно сбрасывая заклинание и окатив меня напоследок волной боли. Попытавшись задержать ее своей магией, я получил лишь странное ощущение ускользающего сквозь пальцы ветра.

- Твою ж мать! – не сдержался я, глядя в стеклянные глаза живого трупа.

Опять неудача. Но почему? Восстановив тело, я тем самым предотвратил процесс его отторжения, скрепы фиксирующего заклинания даже не трогал, и все равно остался с носом. Задумчивое почесывание затылка неведомым образом стимулировало мою соображалку. Вспомнив вопли утопленницы, я предположил, что причиной фиаско стали чувства, которые покалеченная душа подарила вышедшему из комы мозгу. И пусть разум школьника все еще контролировали наложенные на тело чары, поступающей извне силы хватило для банального магического выброса, который выполнил единственное подсознательное желание подростка – избавиться от мучений. В общем, как и говорил Август, без крови единорога никак не обойтись. И зря я на него бочку катил – нормальный, грамотный специалист! Может, чего полезного посоветовал бы.

Избавив пустое тело от силы и отправив его к остальным, я в очередной раз полез в закрома и обнаружил, что инферналов в палатке осталось не больше сотни. К счастью, волшебников среди них нашлось аж трое – старик с крючковатым носом, еще один аврор, на теле которого виднелись явные следы разложения, и коренастый мужик в кожаной куртке, украшенной затейливой рунной вышивкой. Первые два превратились в мумии, пополняя мой резерв, а вот байкеру повезло – он стал моим последним подопытным. «Последним», поскольку я понимал, если и в этот раз ничего не получится, нужно будет завязывать с экспериментами, наступать на горло своей гордости и звать на помощь Руквуда.

Трансфигурировав сразу парочку шприцов, я заполнил их «жидким серебром» и заранее ввел иголки в вены подопытного. Оглушающее на этот раз я снимать не стал – само разрушится вместе с прочими чарами, когда кровь единорога попадет в организм. Да и силу на магические веревки решил сэкономить – никуда подопытный от меня не денется! Задействовав частичный оборот, чтобы увеличить скорость своей реакции, я сосредоточился, положил ладони на серую кожу и принялся вливать в тело лечебную магию.

Предыдущие пациенты позволили мне закрепить навык воздействия на неживую плоть, поэтому преобразование тканей шло быстро. Параллельно я уделял внимание восстановлению повреждений души, стараясь совмещать процессы, чтобы приведенные в порядок области энергетики совпадали с возвращенными в первозданный вид участками тела. Шаг за шагом организм мага оживал. Закончив работу над головой, я почувствовал, как дрогнула наполняемая силой духовная оболочка, и ощутил чужую боль. Понимая, что счет пошел на мгновения, я оставил осторожность, вливая мощный поток своей силы в подопытного, тем самым смывая, разрушая все наложенные чары.

Целительная магия, подчиняясь моей воле, безжалостно меняла саму реальность, создавая самое настоящее чудо. Раз - вены пациента заполняются свежей кровью, два - запускается сердце, три – в кровоток впрыскивается огромное количество биологического стимулятора, который позволяет мне ударными темпами восстановить целостность духовной оболочки, тем самым привязывая ее к носителю, четыре – подстегнутое «жидким серебром» преобразование поврежденных тканей организма окончательно завершается, пять – неожиданно для меня запускается механизм эволюции, преобразуя ожившие клетки мага, делая их лучше, совершеннее…

Не представляю, сколько времени занял процесс оживления. Я конкретно выпал из реальности, сосредоточившись на наблюдении за любопытным механизмом, работу которого в период экспериментов над пикси мог представлять исключительно по косвенным признакам. А очнулся, лишь ощутив мощный удар в челюсть. Отшатнувшись и повалившись в подвернувшееся кресло, я машинально схватился за пострадавшую часть тела и уставился в наполненные гневом серебряные глаза своего пациента, который решил довольно своеобразным способом выразить мне благодарность за возвращение в мир живых.

Байкер без каких-либо затруднений принял сидячее положение, оглядел свою куртку, расползающиеся по швам джинсы и прорычал:

- Что ты со мной сделал, недоносок?! Да ты хоть понимаешь, с кем связался?!

Приведя в порядок треснувшую от удара челюсть точечным вливанием магии, я поднял руки и миролюбиво произнес:

- Спокойно! Я не имею никакого отношения к тем чарам, воздействию которых вы подверглись в пещере…

- Какой еще пещере?! – не дал мне закончить буйный пациент, пытаясь что-то отыскать в правом рукаве. – А ну, живо вернул мою палочку!

- Заткнись! – рявкнул я, переходя на понятный мужику тон. – Я нашел твое тело в пещере с инферналами и вылечил. Понятия не имею, как ты там оказался, и где твоя палочка. Мое имя – Сириус Блэк, а как тебя зовут?

- Блэк? – удивился волшебник. Наткнувшись взглядом на рог единорога, очень неосмотрительно оставленный мною на столе, байкер цапнул его, направил на меня и прорычал: – Импе… кха!

Ну да, я же не дурак, чтобы безучастно сидеть, пока на меня накладывают непростительное! Едва заметив, что именно схватил пациент, я метнулся вперед и жестко ударил мага костяшками пальцев в горло, травмируя кадык. Схватив кашляющего байкера за кисть, я вывернул ее до хруста, подхватил