Шрифт:
Закладка:
Но давайте посмотрим на Лукрецию.
V. ЛУКРЕЦИЯ БОРДЖИА: 1480–1519
Александр восхищался, возможно, боялся своего сына, но дочь он любил со всей эмоциональной силой своей натуры. Кажется, он получал огромное удовольствие от ее умеренной красоты, от ее длинных золотистых волос (настолько тяжелых, что от них у нее болела голова), от ритма ее легких танцев,95 и в сыновней преданности, которую она дарила ему через все презрения и утраты, чем он когда-либо получал от прелестей Ваноццы или Джулии. Она не отличалась особой красотой, но в юности ее называли dolce ciera — милое лицо; и среди всей грубости и распущенности своего времени и своего окружения, среди всех разочарований развода и ужаса от того, что ее мужа убили почти на ее глазах, она сохранила это «милое лицо» до самого благочестивого конца, ибо оно было частой темой в ферраресской поэзии. Ее портрет, написанный Пинтуриккьо в апартаментах Борджиа в Ватикане, хорошо согласуется с этим описанием ее юности.
Как и все итальянские девушки, которые могли себе это позволить, она отправилась в монастырь для получения образования. В неизвестном возрасте она перешла из дома своей матери Ваноццы в дом донны Адрианы Мила, двоюродной сестры Александра. Там она завязала дружбу на всю жизнь с невесткой Адрианы Джулией Фарнезе, предполагаемой любовницей ее отца. Одаренная всеми благами, кроме законности, Лукреция росла веселой и жизнерадостной девушкой, и Александр был счастлив ее счастьем.
Беззаботная юность закончилась замужеством. Вероятно, она не обиделась, когда отец выбрал для нее мужа; в те времена это была обычная процедура для всех хороших девушек, и она принесла не больше несчастья, чем наше собственное упование на избирательную мудрость романтической любви. Александр, как и любой правитель, считал, что браки его детей должны отвечать интересам государства; Лукреции это тоже, несомненно, казалось разумным. Неаполь в то время враждовал с папством, а Милан — с Неаполем; поэтому первый брак связал ее в тринадцать лет с Джованни Сфорца, двадцати шести лет, повелителем Пезаро и племянником Лодовико, регента Милана (1493). Александр по-отцовски развлекался, устроив для пары красивый дом во дворце кардинала Дзено, недалеко от Ватикана.
Но Сфорца вынужден был часть времени жить в Пезаро и взял с собой свою юную невесту. Она томилась на этих далеких берегах, вдали от заботливого отца, волнений и великолепия Рима; через несколько месяцев она вернулась в столицу. Позже Джованни присоединился к ней; но после Пасхи 1497 года он остался в Пезаро, а она — в Риме. 14 июня Александр попросил его дать согласие на аннулирование брака на основании импотенции мужа — единственного основания, признанного каноническим правом для аннулирования действительного брака. Лукреция, то ли от горя, то ли от стыда, то ли чтобы обойти скандалистов, удалилась в монастырь.96 Через несколько дней был убит ее брат герцог Гандия, и тонкие умы Рима предположили, что он был убит агентами Сфорца за попытку соблазнить Лукрецию.97 Ее муж отрицал свое бессилие и намекал, что Александр виновен в инцесте с его дочерью. Папа назначил комиссию во главе с двумя кардиналами, чтобы выяснить, был ли этот брак заключен; Лукреция дала клятву, что нет, и они заверили Александра, что она все еще девственница. Лодовико предложил Джованни продемонстрировать свою потенцию перед комиссией, включающей папского легата в Милане; Джованни простительно отказался. Однако он подписал официальное признание того, что брак не был заключен; он вернул Лукреции ее приданое в 31 000 дукатов; и 20 декабря 1497 года брак был аннулирован. Лукреция, не родившая Джованни потомства, родила детей обоим своим последующим мужьям; но третья жена Сфорца в 1505 году родила ему сына, предположительно, от него самого.98
Ранее предполагалось, что Александр расторг брак, чтобы заключить политически более выгодный брак; доказательств этому предположению нет; более вероятно, что Лукреция рассказала жалкую правду. Но Александр не мог позволить ей остаться без мужа. Ища сближения со злейшим врагом папства, Неаполем, он предложил королю Федериго союз Лукреции с доном Альфонсо, герцогом Бишелье, внебрачным сыном наследника Федериго Альфонсо II. Король согласился, и официальная помолвка была подписана (июнь 1498 года). Доверенным лицом Федериго в этом деле был кардинал Сфорца, дядя разведенного Джованни. Лодовико Миланский также подтолкнул Федериго к принятию этого плана.99 Судя по всему, дяди Джованни не испытывали никакого недовольства по поводу аннулирования его брака. В августе свадьба была отпразднована в Ватикане.
Лукреция облегчила ситуацию, влюбившись в своего мужа. Помогло и то, что она могла стать его матерью, ведь ей было уже восемнадцать, а ему — семнадцать. Но их несчастье было важным: политика вошла даже в их брачное ложе. Цезарь Борджиа, отвергнутый в Неаполе, отправился за невестой во Францию (октябрь 1498 года); Александр вступил в союз с Людовиком XII, объявленным врагом Неаполя; молодому герцогу Бишелье становилось все более не по себе в Риме, заполненном французскими агентами; внезапно он бежал в Неаполь. Лукреция была разбита горем. Чтобы успокоить ее и загладить разрыв, Александр назначил ее регентом Сполето (август 1499 года); Альфонсо воссоединился с ней там; Александр навестил их в Непи, успокоил юношу и вернул в Рим. Там Лукреция родила сына, которого назвали Родриго в честь ее отца.
Но их счастье снова было недолгим. То ли потому, что Альфонсо был неконтролируемо вспыльчив, то ли потому, что Цезарь Борджиа символизировал французский союз, Альфонсо воспылал к нему страстной неприязнью, на что Борджиа с презрением ответил. В ночь на 15 июля 1500 года несколько браво напали на Альфонсо, когда он выходил из собора Святого Петра. Он получил несколько ранений, но сумел добраться до дома кардинала Санта-Мария-ин-Портико. Лукреция, вызванная к нему, упала в обморок, увидев его состояние; вскоре она пришла в себя и вместе с сестрой Санчией заботливо ухаживала за ним. Александр послал охрану из шестнадцати человек, чтобы защитить его от дальнейших травм. Альфонсо медленно выздоравливал. Однажды он увидел Цезаря, гуляющего в соседнем саду. Убедившись, что это тот самый человек, который нанял его убийц, Альфонсо схватил лук и стрелы, прицелился в Цезаря и выстрелил на