– Тогда не мешай.

– Ну, дальше?

– Пришельцы, выжившие после атаки Кхер-Тхар, вывели корабль на стабильную орбиту вокруг планеты, но сами спастись не смогли. Когда Кхер-Тхар вернулась в сопровождении толпы Серке, все они были мертвы. Серке сообразили, насколько важна находка, но так ничего в ней и не поняли. После долгих и зачастую яростных дебатов их правящий совет проголосовал за то, чтобы попросить о помощи союзы братьев-звездоплавателей. С тех пор они уже больше двадцати лет изучают корабль пришельцев, постепенно растаскивая с него оборудование и технологии, и ждут, когда на поиски первого корабля прилетит другой.

– С чего они взяли, что он прилетит? Мы редко посылаем кого-то на поиски пропавшего темнолета.

– Точно не знаю. Но они убеждены: кто-то обязательно появится. Возможно, потому, что подобный корабль требует немалого вложения средств. По словам пленников, он огромен. Чтобы построить такой же, нам потребовалось бы не меньше усилий, чем для проекта с зеркалами.

– Выходит, вся та война, что они устроили в Понате, основана лишь на их предположениях? И с тем же успехом она могла оказаться полностью бессмысленной?

– Похоже на то. Силты своим заклятием могут добиться откровенности от любого. И все же пленники утверждают, что ни один мет никогда не встречал живого пришельца.

– Идиотизм.

– Возможно. Неизвестно, как бы ты сама себя вела в подобных обстоятельствах. Кто-нибудь вроде Градвол с ее навязчивой идеей добиться власти для общины Рюгге, возможно, поступил бы так же, а может, и хуже. Невозможно обвинять Серке, не обвиняя всех силт, – просто потому, что они силты.

– Не стану спорить. Скажу лишь, что они повели себя самым глупым образом, насколько это возможно для силт. И продолжают вести себя так же глупо. Прошло столько лет, и никакого корабля не появилось – но они до сих пор не сдаются?

– Как давно ты их ищешь?

– Дольше, чем тебе кажется. Грауэл и Барлог совсем этому не рады.

– Для Серке это единственная надежда, Марика. Если пришельцы не появятся, рано или поздно появишься ты. И, как я уже говорил, они боятся, что Бестрей уже не та, какой была прежде. Что, если тот корабль совершал исследовательский полет, как и сама Кхер-Тхар? И цель его была не более определенной, чем у нее? Что, если бы без вести пропала она? Сколько ты уже ищешь убежище Серке, даже точно зная, что оно существует?

– И все равно… Хотя, кажется, понимаю.

– Так что, полагаю, поиски следует продолжать, хотя прекрасно представляю, насколько они выматывают. Ты в любом случае приближаешься к цели, пусть даже и методом исключения. Но и пришельцы наверняка тоже. Даже думать не хочу, что может случиться, если Серке с ними договорятся.

– Оружие, уничтожившее Теллерай…

– Не говоря уже о том, что есть на кораблях мятежников. Мы изучили все захваченные обломки, но так ничего и не поняли. Боюсь, нам просто не хватает знаний и технологий. С тем же успехом мы могли бы изучать твое колдовство. И тем не менее братья-ученые считают, что более мощное оружие подобного типа можно использовать против целых планет.

– Должна признаться, у меня было искушение прекратить охоту.

– Я так и подумал, когда увидел тебя, Марика. Ты выглядишь крайне уставшей, как будто готова признать поражение. Но хватит об этом. Я действительно прилетел сюда вовсе не по делу. И намерен исполнить приказ начальства – провести несколько месяцев без лишних забот.

– Как продвигается проект?

– Ведущее зеркало завершено на семьдесят процентов. Замыкающее – на сорок. Системы точной корректировки орбиты уже на месте. Максимальный выход энергии – почти сорок процентов. Насколько я понимаю, эффект зеркал уже сказывается. За прошлую зиму линия вечных снегов почти не сдвинулась.

– Как далеко она добралась?

– Почти до тропиков, намного южнее Рухаака. Но скоро она должна начать отступать – если пыль не станет гуще. А зонды, которые мы отправили в сторону солнца, показывают, что плотность облака не растет вдоль всего пути, который предстоит преодолеть солнцу в ближайшие пятьсот лет. Думаю, мы победили в войне с долгой зимой. И хотя ты участвовала в проекте совсем недолго, тебя будут помнить как его вдохновительницу.

– Меня не особо волнует, что будут помнить обо мне в будущем, – главное, чтобы оно было. И я продолжаю за него сражаться. Уверена, моя охота не будет напрасна, и конец ее уже виден.

Багнел склонил голову, пытаясь скрыть выражение морды.

– Ладно, торговец и искатель приключений. Хочешь провести отпуск с пользой? На моем темнолете найдется место еще для одного. Можешь стать первым самцом, когда-либо видевшим новые миры.

III

Сойдя с темнолета, Багнел окинул взглядом лагерь с таким видом, будто вернулся домой.

– Признаюсь, Марика, я никогда так не волновался за судьбу проекта.

Марика весело оскалилась:

– Неужели все было так плохо? Хуже, чем на «Летящем в ночи»?

– Ничего похожего. И ты сама это прекрасно знаешь. Такое ощущение, будто постоянно падаешь. Куда неприятнее, чем полет на темнолете дома. Там хоть чувствуешь землю под лапами, пусть даже до нее несколько тысяч футов. И все же…

– Что это у тебя вдруг глаза заблестели?

Марика то и дело поглядывала на бат и Грауэл с Барлог, в задачу которых входило проследить, чтобы темнолет подготовили к следующему полету. Она поддерживала на базе жесткие правила, настаивая, чтобы все темнолеты были готовы взлететь в любую минуту. Серке могли нанести удар когда угодно. И она подозревала, что они обязательно нанесут, если узнают, где ее искать. Марика шла по их следу с упорством, достойным охотящейся арфты.

– Полагаю, от любопытства. Должен признаться, сколь бы мучительным ни было то, что мне пришлось пережить, оно затронуло некие струны в моей душе. Возможно, во мне проснулся исследователь.

– Тогда оставь зеркала. Вот я, а вот темнолет.

Багнел пристально взглянул на нее, борясь с искушением:

– Вряд ли, Марика. Твои сестры не поймут.

– Да, пожалуй. Просто подумалось. Может, когда-нибудь… Когда завершим проект. Когда мы разделаемся с Серке. Когда наконец найдутся те пришельцы и мы с ними договоримся. До чего же было бы здорово продолжить традицию – улететь и никогда больше не возвращаться!

Багнел решил ей подыграть:

– Да, мы могли бы вечно странствовать среди звезд, от одной к другой. Силты иногда бы чуяли нас издалека, и появились бы слухи о темнолете-призраке, возникающем на краю пустоты. А молодые повелительницы отправлялись бы на темнолетах на поиски легенды.

– Увы, это невозможно. Нам не взять с собой столько припасов. И где мне найти бат, согласных на такое?

– Да уж.

– Завтра полетим снова. В этом секторе звездам не видно конца – хотя тех, которые стоит исследовать, осталось не так уж много.