Рокси кончила с диким криком, ее ногти впились в мою кожу, когда я врезался в нее снова и снова, гоняясь за своим собственным удовольствием, одновременно продлевая ее. И кончил, с ревом, выдавшим во мне зверя, и когда я почувствовал яростное биение своего сердца, я с трепетом осознал, что ее собственный пульс вторил моему.

— Ну, я полагаю, что угрюмость — это не так уж и плохо, когда это приводит к такому, — поддразнила Рокси, целуя меня в шею, пока я оставался в ней, прижимая ее к месту и наслаждаясь бунтом, который только что произошел между нашими плотями.

— И меня не манят, как собаку, — согласился я, заставив ее рассмеяться.

И этот звук, этот чертов звук, полный жизни и радости, был причиной того, что я не собирался склоняться перед шансами, которые стояли перед нами. Именно из-за этого звука я готов был сражаться до смерти и даже больше в этой войне. Ради нее. Моя королева. Та, кто, заслужила еще столько дней смеха.

ГЛАВА 56

— Все будет точно так же, просто сиди и смотри, — убеждала Дарси, проводя меня сквозь толпу танцующих Фейри в Лесу Стенаний и подталкивая меня на резное деревянное сиденье.

Я сжал губы.

— Вряд ли будет то же самое.

— Будет, будет! — взволнованно сказала она, ее блестящая синяя юбка подпрыгивала в такт ей, заставляя меня заметить ее трусики.

— Хорошо. — Я расслабился в своем кресле. Я далек от того, чтобы помешать Блю устроить для меня шоу. — Тогда посмотрим.

Дарси оглянулась вокруг, когда песня от Imagine Dragons пронеслась по воздуху, заметив Ксавьера в сиреневой форме Пегаса и поманив его к себе. Он подбежал к ней с выражением интриги на лошадином лице. На его роге свисал венок из цветов, и он отсвечивал фиолетовым светом, его радость заставляла его мерцать повсюду. Он фыркнул в знак приветствия, уткнувшись носом в щеку Дарси.

— Ты мне нужен как реквизит, — сказала она. — Просто стой спокойно.

Взгляд Ксавьера скользнул на меня, а затем снова на нее.

— Представь, что Ксавьер, блестящая звезда находящаяся в очень глубокой темной яме, — сказала Дарси, махая руками и создавая иллюзию, из-за которой он казался большим блестящим камнем. В слегка пьяном состоянии ей не удавалось скрыть ни его глаза, ни рог, а он все еще смотрел на нее смущенно искоса.

— Ух ты, я как будто действительно был там, — сказал я сухо, и Дарси махнула на меня рукой, решив попытаться вызвать иллюзию звезды, высвобождающей свою силу в замке Лайонела. Но иллюзия не могла точно передать великолепие такой вещи. Нет, похоже, мне снова не повезло. Моя пара стала свидетелем двух Donum Magicae, тогда как большинство Фейри за всю свою жизнь так и не увидели ни одну. Я ревновал? Может быть.

— Просто подожди, — призвала она.

Уголок моего рта тронул улыбка.

— Жду.

Дарси что-то прошептала Ксавьеру, но я пропустил это только потому, что смотрел на ее губы, вспоминая, как идеально они обхватывали мой член менее часа назад. Черт, она была неотразима, и я чертовски жаждал ее.

— Тик-так, Блу. Ночь только начинается, и у меня слишком много планов, чтобы я тратил время, сидя здесь.

Она взглянула на меня с озорной улыбкой, затем отошла от Ксавьера и снова начала создавать свою иллюзию. Внешность Ксавьера начала сиять, сияя все ярче и ярче, подпитываемая его Орденом, в то время как Дарси устраивала вокруг него представление с кучей Фейри.

— А потом грандиозный финал, — объявила она, но Уошер, спотыкаясь, вышел из толпы в своих белых плавках и спотыкаясь пролил на нее свою чашку пива. Она выругалась, и я оказался рядом с ней, в ту же секунду, отталкивая Уошера назад с рычанием.

— Смотри, куда идешь, засранец, — предупредил я.

— Ой, прошу прощения, моя королева, — сказал Уошер, извиняюще кланяясь Дарси. — Я съел слишком много старой сочной Люси.

— Вот ты где, клыкастая оладья, и, конечно же, моя дорогая Дарси! — Джеральдин выскочила из толпы, таща за собой Леона.

Габриэль счастливо улыбался, а Леон выглядел чертовски возбужденным, но это не обязательно означало, что он пил. Клянусь, этот парень жил на жидком солнечном свете, бодрый в любое время дня.

— Мы весело проводим время, — сказала Джеральдин. — И я пытаюсь собрать нашу величественную команду бегониевых бандитов для небольшого ура-ха.

Ксавьер принял форму Фейри, накинув на свое тело пару штанов, сделанных из листьев.

— Разве не это имя ты даешь своему… ну, знаешь, — спросил он, подбегая ближе.

Дарси закусила губу в забавной улыбке, и я обнял ее за плечи, пока мы ждали, чтобы узнать, что у Джеральдин на уме.

Джеральдин рассмеялась, шлепнув Ксавьера по спине настолько сильно, что он споткнулся на шаг вперед.

— Ты готовишь мне отбивную, мой милый брат Пего. Нет, действительно, я понимаю, откуда взялась путаница. Властные бандиты — еще одно имя для моих Брендасов. Она обхватила свои гигантские сиськи чашечкой. — Но я думаю, что вы говорите о моей леди Петунии.

— Кто говорит о твоей петунии? — Макс пробирался сквозь толпу в блестящей розовой шляпе, усыпанной ракушками.

— Успокой своего моллюска, Макси бой. Никто не поливает мой сад, кроме твоего бодрого морского огурца, но, увы, Фейри мечтают. Мы не можем винить Ксавьера в его выходках. — Джеральдин на цыпочках подошла, чтобы поцеловать Макса, и он безмятежно улыбнулся.

— Не правда, — пробормотал Ксавьер, но Джеральдин, казалось, его не услышала.

— Джеральдин заставит меня и Гейба сделать что-нибудь дикое, — сказал Леон, подпрыгивая на цыпочках. Лев-оборотень был одет в рубашку Skylarks Pitball с его именем и номером на спине, и в моей груди звенел старый колокольчик ревности. Прошло много времени с тех пор, как я думал о своих прошлых попытках стать профессиональным игроком в Питбол, но тот факт, что Леон Найт утверждал, что судьба все еще способна заставить меня завидовать, очевидна.

— Я абсолютно уверена, — сказала Джеральдин. — И твой наряд натолкнул меня на эту идею.

Леон посмотрел на свою футболку Питбол, его Львиная Харизма отскочила от него так сильно, что почти все взгляды были прикованы к нему.

— Это будет потрясающе. Черт возьми, куда я положил свое пиво?

Он огляделся вокруг, как будто кто-то мог знать ответ, и три девушки из стаи Оскура выбежали с танцпола, схватили связку пива из холодильника и побежали, чтобы предложить его ему. Он выбрал одно, неопределенно кивнув в знак благодарности, и девушка,