— Иди домой!

— Но…

— Иди в дом!

Дженни побежала домой, чуть ли не в слезах, растерянная Жасмин последовала за ней, а Мэрилин повернулась лицом к старику на тротуаре.

— Вы больше не должны разговаривать с моей дочерью, это понятно? Если вы хотя бы посмотрите в её сторону, я отправлю вас в тюрьму, и глазом моргнуть не успеете.

Он развернул своё кресло и стал уезжать от нее. Ей показалось, что она услышала, как он пробормотал слово "Манда", но момент для разборок уже был упущен — он быстро удалялся, и она развернулась и направлялась обратно к себе на участок.

Она отправила Жасмин домой. Они с Дэвидом поговорили с Дженни и напомнили ей о том, что она не должна встречаться с мистером Голтом, и объяснили, как важно, чтобы она следовала этому правилу. Дженни будто бы все поняла, но Мэрилин в этом очень сомневалась, вспоминая, с каким энтузиазмом девочка подбежала к мистеру Голту, как она, казалось, была готова взять конверт у старика.

В тот же день Дэвид повел Дженни в парк. Повинуясь внезапному порыву, Мэрилин вошла в комнату девочки и начала рыться в её столе, коробке с игрушками, книжном шкафу и других вещах. Она сомневалась, что это был первый раз, когда старый извращенец пытался связаться с их дочерью, и хотя она точно не знала, что ищет, не сомневалась, что найдет какие-то доказательства того, что мистер Голт тайно общался с Дженни.

Ни в коробке с игрушками, ни в книжном шкафу ничего не было. Она перерыла верхний ящик комода, второй ящик, третий.

И нашла их в самом нижнем ящике.

Доказательства.

Это не было плодом её воображения, она не слишком остро реагировала. Он преследовал её.

Мэрилин достала из ящика комода своей дочери маленький пояс с подвязками и детский черный кружевной бюстгальтер. Стук её сердца заглушил все остальные звуки, жар ненависти опалил её кожу. У нее было такое чувство, будто из нее вынули все внутренности. Она чувствовала себя опустошенной, пустотелой и испытывала ужасную боль. Не думая, даже не осознавая, что она делает и что планирует сделать, Мэрилин схватила детское нижнее белье и выбежала из дома, взлетела на крыльцо Голтов и без стука ворвалась в их дом.

Как всегда, дверь была не заперта. Она понятия не имела, где миссис Голт, да и ей было все равно, но мистер Голт находился там, где она и предполагала, — перед телевизором, смотрел мультики. Она со всей силы толкнула его, выбив из инвалидного кресла на пол. Все ещё сжимая в правой руке пояс с подвязками и лифчик, левой рукой Мэрилин инстинктивно схватила с дивана декоративную подушечку и упала на колени, оседлав грудь старика.

Она положила подушку на лицо ублюдка и плотно прижала с обеих сторон его тощей головы. Он выглядел ошёломленным, казалось, секунду не понимал, что происходит, не двигался, но затем дико заметался, отбиваясь своими костлявыми старыми ногами, нанося удары старческими руками, дергаясь всем телом в тщетной попытке избежать смерти. Она скорее чувствовала его крики, чем слышала их — отчаянные, необузданные, эффективно заглушенные подушкой крики, исходящие из самых глубин его диафрагмы.

Он умер. Это заняло больше времени, чем она думала. Практически все её силы иссякли к тому времени, когда он, наконец, дернулся в последний раз и затих, но все-таки она уничтожила жизнь психопата, развратившего её дочь.

Она все ещё плохо соображала, все ещё не могла мыслить здраво. Она осознавала произошедшее на каком-то подуровне, но это знание казалось отфильтрованным, диссоциированным, и не имеющим к ней никакого отношения. Она только что убила своего соседа, и если бы она вела себя разумно, то придумала бы способ представить все как несчастный случай или самооборону, или любым другим способом попытаться отвести вину от себя, но она даже не потрудилась проверить, где в это время находилась его жена. Она просто встала, оставив подушку, пояс с подвязками и бюстгальтер как есть, и в каком-то оцепенении вышла из дома.

Вернувшись домой, в комнату Дженни, ведя себя так, будто ничего необычного не произошло, будто она просто сделала короткий перерыв на туалет, Мэрилин продолжила рыться в нижнем ящике комода своей дочери. Больше там не было ничего необычного, но когда она начала перебирать содержимое стола девочки, то под стопкой канцелярских принадлежностей Хэлло Китти обнаружила полноцветный каталог Фредерикс оф Голливуд.

Когда Мэрилин взяла в руки глянцевый журнал, из него выпал бланк заказа нижнего белья.

Заполненный небрежным детским почерком Дженни.

Мэрилин начала метаться по комнате, переворачивая все верх дном, в поисках других скрытых доказательств того, что мистер Голт развращал её дочь, используя невинность маленькой девочки в своих извращенных целях.

Но она не была готова к тому, что обнаружила.

Под матрасом Дженни, рядом с завернутым в фольгу презервативом, лежал скомканный список, на котором она написала имена нескольких мужчин из их района. Рядом с именами мистера Голта и мистера Крески стояли красные звездочки, и Мэрилин с внезапным спазмом в животе вспомнила, что до того, как Дженни поссорилась с близнецами Крески, она довольно часто ночевала у них дома, и что она с восторгом говорила о том, каким хорошим был их отец.

Может быть, это все-таки был не мистер Голт.

Она ненавидела себя за такую мысль, но однажды возникнув, она продолжала крутиться в голове, никуда не исчезая, и жуткий холод сковал сердце Мэрилин.

Входная дверь открылась.

— Мы вернулись! — объявил Дэвид.

Ошёломленная, Мэрилин вышла из спальни дочери. Дэвид, казалось, даже не заметил её, проходя мимо нее по коридору. Включив свет, он зашёл в уборную и закрыл за собой дверь.

Мэрилин зашла в гостиную, прошла мимо дивана, мимо кофейного столика и выглянула в открытое окно. Она увидела, как её дочь разговаривает с мистером Миллером, программистом на пенсии с соседней улицы.

Мистер Миллер — ещё одно имя из списка, вспомнила Мэрилин

Она отступила от окна, прячась за шторой, боясь, чтобы Дженни её не увидела. Схватившись за край шторы, Мэрилин выглянула наружу.

Дженни огляделась вокруг, проверяя, нет ли кого поблизости. Довольная тем, что за ней никто не наблюдает, она лукаво улыбнулась старику.

— Я покажу вам свою киску, — сказала она, — если вы покажете мне свою петушишечку.

Перевод: Игорь Шестак

Соответствующее наказание

Bentley Little, "Apt Punishment", 2016

— Я скорее отпилю мамочке