планированию. Однако она не знала, что он стал непосредственным участником мести, и как только узнала об этом, пожертвовала собой ради его освобождения.

Я не упоминал о Саттоне.

Эд кивнул, ничего не сказав. Я знал, что у него все ещё были вопросы, но на самом деле он не хотел знать ответы, а я уж точно не хотел ему больше ничего рассказывать.

— Спасибо, — сказал он мне. — Спасибо за все.

— Для чего ещё нужны друзья?

Мы вышли на улицу, спустились по ступенькам на тротуар.

— Все-таки у пианиста есть пальцы, — сказал я.

Он посмотрел на знойное голубое небо, посмотрел на меня и грустно улыбнулся.

— Да, — сказал он. — Думаю, да.

Перевод: Игорь Шестак

Мужчина, который смотрел мультики

Bentley Little, "The Man Who Watched Cartoons", 1999

По телеку шли Смурфики. Поливая лужайку, Мэрилин слышала искаженную классическую музыку, служившую саундтреком к жизни синих созданий. Знакомые мелодии доносились как из её собственного дома, так и из открытого окна соседнего дома мистера Голта. Она ненавидела Смурфиков, ненавидела их, когда росла, и ненавидела их ещё больше теперь, когда повторные показы бесконечно крутились по кабельному телевидению к удовольствию её дочери. Багз Банни — вот где класс, как и Джетсоны, Флинстоуны, Том и Джерри. Даже некоторые из новых мультперсонажей были классные.

Но Смурфики раздражали её. Она ненавидела монотонность голосов, монотонность анимации, монотонность историй. Однако Дженни мультфильм нравился, и Мэрилин неохотно, но разрешила дочери смотреть его.

Она не понимала, почему мистер Голт включил мультфильм. По другим каналам транслировались фильмы, спорт… было много других передач, которые он мог смотреть.

Просто ему тоже нравились Смурфики. Она заметила, в основном ему нравятся мультфильмы. После прошлогоднего инсульта он был частично парализован, и с трудом передвигался. Когда он все-таки выбирался на улицу, то всегда рядом со своей женой и в инвалидном кресле. Однако все чаще и чаще он оставался дома, смотрел телевизор, смотрел мультфильмы.

Смотрел чертовы Смурфики.

Пошла реклама. Дженни высунула голову из окна гостиной.

— Привет! — окликнула она мистера Голта.

Старик ответил, хрипло засмеявшись.

— Привет, дитя!

Секунду спустя сетчатая дверь с грохотом распахнулась, и Дженни выбежала из дома.

— Могу я пойти к мистеру Голту? — спросила она, запыхавшись. — Он тоже смотрит мультики, а у него телевизор побольше.

Мэрилин рассмеялась.

— Хорошо, — сказала она. — Но возвращайся, как только Смурфики закончатся. Не утомляй мистера Голта. Ему нужен отдых.

Дженни сорвалась с места и понеслась уже после слова "Хорошо". Мэрилин крикнула ей вслед:

— Потише! Споткнешься!

Однако девочка не сбавила скорости, направляясь в соседский дом, она старалась успеть устроиться перед телевизором до окончания рекламы. Мэрилин подождала мгновение, и не услышав ни крика, ни плача, ни вспышки паники, решила, что Дженни благополучно добралась до дивана Голтов.

Мэрилин подошла полить тюльпаны, отмечающие границу двух дворов. В этом году из-за теплой погоды луковицы зацвели рано, и хотя сезон тюльпанов только начинался, её тюльпаны уже полностью раскрылись. Она переложила шланг из левой руки в правую и посмотрела на часы. Десять часов. Двигаясь вперёд, сквозь шум мультфильма она услышала высокий тонкий смех Дженни и низкий грубый голос мистера Голта. Она улыбнулась и прошла ещё немного вперёд, таща за собой шланг, пока не оказалась между двумя домами, почти под соседским окном.

— Блядина, — сказала Дженни.

Мэрилин остановилась.

— Сука.

В голове у нее помутилось. Мэрилин показалось, будто кто-то ударил её кулаком под дых. Первая её мысль — она неправильно все расслышала, это её разум и уши превратили совершенно невинные слова в ненормативную лексику. Но когда она услышала, как её дочь своим высоким голосом произнесла: "Черт бы побрал эту адскую суку", такое объяснение просто улетучилось.

Она посмотрела на дом Голтов. Они с Дэвидом никогда не ругались матом в присутствии дочери и не водили Дженни на фильмы, в которых использовалась ненормативная лексика. Даже внимательно следили за тем, что она смотрит по телевизору.

Мистер Голт что-то сказал. Мэрилин не расслышала что.

— Моя задница, — сказала Дженни.

Мистер Голт рассмеялся.

Мэрилин бросила шланг и, перемахнув через барьер из тюльпанов, взлетела вверх по ступенькам на соседское крыльцо. Она без стука ворвалась в дом и увидела свою дочь и старика, сидящих бок о бок на диване перед телевизором.

— Чему вы учите мою дочь? — требовательно спросила она.

Старик невинно посмотрел на нее.

— Что вы имеете в виду, Мэрилин?

— Я слышала, что она говорила! — она указала на Дженни. — Иди сюда! Сейчас же!

— Вот блядина, — воскликнула Дженни, вскакивая с дивана.

Глаза Мэрилин расширились от удивления. Она испугалась, что её голос вот-вот сорвется.

— Что ты сказала?

— Это то, что строит на реке мохнатый грызун[64], - предположил мистер Голт.

Дженни рассмеялась.

— Мохнатка!

Старик усмехнулся.

— Верно. Так, а как мы назовем мальчика-цыпленка, петушка?

— Петушишка! — воскликнула девочка, весело смеясь.

— Котика?

— Киска! Киска, киска, киска![65]

— Мы уходим, — сказала Мэрилин, хватая дочь за руку. её трясло, как от страха, так и от гнева. Она хотела как можно быстрее выбраться из этого дома, спокойно подумать и решить, как с этим справиться. Маленькая ручка Дженни казалась теплой в её руке. Когда они вышли на крыльцо и спустились на лужайку, она поняла, что злится на свою дочь. Мэрилин волновалась за Дженни, но в то же время и злилась на нее. Как только они ступили на свою лужайку, она остановилась и строго посмотрела на девочку сверху вниз.

— Что вы там делали? — требовательно спросила она.

— Смотрели мультики.

— Я слышала, что ты говорила.

Дженни пожала плечами.

— Это мистер Голт научил тебя таким словам?

— Каким словам?

Мэрилин почувствовала, как в ней поднимается гнев.

— Не играй со мной в игры, юная леди. Ты прекрасно знаешь, каким словам.

— Киска?

— Это плохое слово. Я не хочу больше никогда слышать, как ты его произносишь.

— Что в этом слове плохого?

— Мистер Голт научил тебя этому слову?

Дженни невинно посмотрела на нее.

— У всех киски волосатые?

— Все, хватит с меня, — Мэрилин схватила её за руку. — Дальше мы будем разговаривать с твоим отцом.

— Почему?

— Ты знаешь почему.

— Почему?

Мэрилин не потрудилась ответить. Она была зла на свою дочь, но в тоже время понимала, что большую часть этих эмоций она переложила на нее. На самом деле эти её чувства были целиком и полностью направлены на мистера Голта. Ей хотелось убить старика. Под маской доброжелательного соседа-инвалида скрывался извращенец, возможно, педофил. Одному богу известно, как долго это продолжалось и сколько других