Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 156 157 158 159 160 161 162 163 164 ... 262
Перейти на страницу:
Демичев, отбросив «минутные колебания», передал письмо Н. С. Хрущеву, и тот «решился начать разговор с обществом». Тем паче что еще в апреле 1962 года аналогичный доклад Е. Г. Либермана обсуждался на заседании Научного совета при Академии Наук СССР по комплексной проблеме «Научные основы планирования и организации общественного производства». В результате 9 сентября 1962 года в главном печатном органе ЦК — газете «Правда» — была опубликована его известная статья «План, прибыль, премия», которая и дала старт очередной экономической дискуссии. Причем, как утверждает один из участников тех событий профессор А. И. Каценелинбойген, опубликовать эту статью Е. Г. Либерману (по его же собственным словам) помог давнишний хрущевский соратник, редактор международного журнала «Проблемы мира и социализма», член-корреспондент АН СССР А. М. Румянцев, с которым они были знакомы еще с довоенных времен по совместной работе в Харькове[1040].

Между тем в своей последней работе Н. А. Митрохин утверждает, что Е. Г. Либерман «был негласным представителем заметной школы харьковских экономистов, которые получили возможность продвигать свои идеи» после резкого усиления в партийно-государственной элите «украинской политико-административной группировки, пришедшей во власть в период «воцарения» Никиты Хрущева». Внутри этой группировки были различные региональные «группы», в том числе и «харьковская», лидером которой был Н. В. Подгорный, а ее видными членами — П. Е. Шелест, В. Н. Титов, В. М. Чураев, В. Ф. Гарбузов, Н. А. Соболь и А. М. Румянцев, знакомые еще со студенческих лет. Последний как раз и курировал школу харьковских экономистов, которая «обеспечивала идейную и образовательную платформу для консолидации всей «харьковской группы»[1041]. Более того, свои истоки харьковская школа вела с основателя Харьковских высших коммерческих курсов профессора П. И. Фомина, который в имперский период был правой рукой потомственного дворянина и крупного заводовладельца, председателя Совета Съезда горнопромышленников Юга России Николая Федоровича фон Дитмара.

Надо сказать, что реформаторские идеи довольно давно поселились в голове Евсея Григорьевича Либермана, который еще весной 1956 года, будучи зав. кафедрой экономики и организации машиностроительного производства Харьковского инженерноэкономического института, защитил докторскую диссертацию с характерным названием «Пути повышения рентабельности социалистических предприятий», которая гораздо позже в дополненном виде была опубликована в виде отдельной монографии[1042]. На сей же раз, развивая идеи своей диссертации, он предложил сделать ряд «осторожных», но важных шагов в сторону превращения советских предприятий в самостоятельных товаропроизводителей. С этой целью предполагалось:

— освободить все госпредприятия от мелочной опеки центральных плановых органов, которые отныне должны устанавливать задания только по объему и номенклатуре продукции, а также по срокам их поставок. Все же остальные плановые показатели предприятия должны разрабатывать сами, устанавливая прямые связи со своими смежниками на основе договорных соглашений;

— для заинтересованности предприятий в выполнении плановых заданий и повышении качества продукции сделать важнейшим оценочным показателем прибыль;

— установить долгосрочные нормы рентабельности для самих предприятий и целых отраслей, определяемые как отношение прибыли к производственным фондам, и в случае выполнения всех этих нормативов поощрять предприятия, оставляя им часть их же прибыли для стимулирования коллектива и отдельных его работников;

— отдавать на откуп «командирам производства» вопросы производительности труда, себестоимости своей продукции, капиталовложений в основные фонды, закупки новой техники и оборудования, штатного расписания и формирования фонда заработной платы;

— упорядочить систему ценообразования, сделать ее более гибкой с тем, чтобы более технологичная продукция была рентабельна, а значит, и выгодна для самих производителей.

Понятно, что все эти новации были весьма необычны для того времени и вызвали очень неоднозначную реакцию. Поэтому появление такой статьи в центральном партийном органе, как считает В. Н. Лисовицкий, стало «своего рода «пробным шаром», запущенным сторонниками очередных реформ» с тем, чтобы «выяснить реакцию различных социальных и политических сил на возможные перемены»[1043]. А почему для столь важного зондажа мнений был выбран мало кому известный профессор провинциального вуза, а не кто-то из тогдашних корифеев научного сообщества, объясняется довольно просто. С одной стороны, выражение подобной «идейной ереси», конечно, было делом небезопасным, и «в случае отрицательного результата таким человеком не жалко было и пожертвовать», тем более что Е. Г. Либерман уже сидел в 1938–1939 годах, когда находился под следствием о шпионаже по доносу одного институтского «коллеги». Но была, вероятно, и другая причина. Е. Г. Либерман представлял крупный промышленный регион страны с большим количеством машиностроительных предприятий, ситуацию на которых он прекрасно знал, заведуя уже упомянутой кафедрой Харьковского инженерно-экономического института. Чуть позже он еще дважды изложил свои главные идеи по поводу реформы хозяйственного механизма промышленного производства. Первый раз — на страницах ведущего научного журнала «Вопросы экономики» в своей новой статье «Планирование производства и нормативы длительного действия», а второй раз — в докладе «О совершенствовании планирования и материального поощрения работы промышленных предприятий», который был направлен в ЦК КПСС.

Разумеется, предлагаемые новации, которые, по мнению Л. Н. Лазаревой[1044], «выбивали «замковый» камень из сталинской экономической модели», базой для которой было неукоснительное подчинение рентабельности самих предприятий всей народнохозяйственной рентабельности, не могли не вызвать отрицательной реакции у многих ортодоксов, прежде всего «классических плановиков», которые сразу обвинили Е. Г. Либермана в покушении на нерушимые основы социализма. В связи с возникшим накалом страстей он даже был вынужден покинуть свой институт, где проработал более четверти века, и перейти на экономический факультет Харьковского госуниверситета, где прослужил до конца своих дней профессором кафедры статистики и учета.

Между тем в том же сентябре 1962 года вокруг проблем, поднятых в статьях Е. Г. Либермана, развернулась общесоюзная экономическая дискуссия, которая продолжалась вплоть до зимы 1964 года. В ходе этой дискуссии либермановские идеи были поддержаны не только крупными учеными-экономистами, в том числе такими маститыми академиками, как В. С. Немчинов и С. Г. Струмилин[1045], но и директорами ряда промышленных предприятий и видными специалистами Госплана СССР. Как считает В. Н. Лисовицкий, все это означало, что задуманная реформа опиралась на реальную социальную базу, прежде всего советских управленцев-технократов, которым были особо близки проблемы, «связанные с частыми сбоями в хозяйственном механизме», и которые воспринимали все эти проблемы как «необходимость ремонта этого механизма», но без слома самой его конструкции, пригодность которой ими никоим образом не ставилась под сомнение.

В ходе начавшейся дискуссии, которая прошла 25–26 сентября 1962 года на расширенном заседании Научного совета по хозяйственному расчету и материальному стимулированию производства при АН СССР[1046], а затем довольно быстро выплеснулась на страницы центральной прессы, где столь же быстро оформились три лагеря, которые та же Л. Н. Лазарева условно поделила на: 1) «консерваторов» — открытых

1 ... 156 157 158 159 160 161 162 163 164 ... 262
Перейти на страницу: