Ладно, обэтом пока рано думать. Вопросы важные, ноявернусь кним позже. Сейчас мне требовалось хоть немного времени уделить магическим практикам. Заняться ими ярешил лежа накровати. Иуже устраиваясь наподушке, позволил себе маленькую слабость— все-таки включил эйхос ипрослушал сообщение княгини:

«Елецкий, тычто лиобиделся? Нуда, ябываю такой, находит всякое настроение. Если неможешь сходить затуфлями всубботу, давай ввоскресенье. Ядаже непоеду сродителями наверховую прогулку».

Ах, вот как? Княгиня все-таки попятилась всвоих амбициях. Пожалуй, яприму еепредложение, нопока небуду отвечать. Сделаю это нераньше, чем прослушаю послание Айлин иТалии. Сейчас самое главное прокачка «Лепестков Виолы». Язакрыл глаза иперешел втопограничное состояние, которое позволяло значительно улучшить мою связь смагическими основами этого мира.

Ужин вышел скучный, носытный. Застолом яоказался вгордом одиночестве, априслуживала, увы, Надежда Дмитриевна— Ксении встоловой неоказалось. Поэтому ябыстро справился скрупным ломтем белуги— зарумяненный доприятного хруста нагриле, навкус онбыл потрясающим. Выпил чай, попутно ублажая себя клубничным суфле, иподнялся всвои покои. Прежде чем вернуться кзанятиям магией, яответил насообщение Айлин ибаронессы Евстафьевой, последняя предупреждала, что меня посетят чиновники изимперской канцелярии исокрушалась, что наша встреча откладывается. Затем немногословно ответил Ковалевской, мол, ееидея встретиться ввоскресенье хороша, изанялся коробкой графа Голицына. Выложил настол три эрминговых преобразователя. Они представляли собой толстые текстолитовые квадраты срядами медных клем покраям, четырьмя кристаллами вцентре, соединяющими ихэлектрическими конденсаторами имассивными катушками. Осмотрел их, просканировал рукой энергоинформационный отклик цодия ипотом начал работать поочередно скаждой схемой. То, что яделал, можно назвать прошивкой, потому как это действие посмыслу довольно похоже напрошивку БИОСа компьютера. Только прошивал якристаллы инеэлектрическими импульсами, амодуляциями эрмингового потока. Навсе три преобразователя япотратил примерно полчаса. Затем отнес ихАнтону Максимовичу, попросил, чтобы оночень осторожно упаковал каждый преобразователь отдельно. Дал ему инструкции назавтрашний день поособому вниманию кчеловеку, который заберет эти устройства.

Наконец справившись совсеми намеченными делами, яснова вернулся кмагическим практиками. Еще часа полтора качал «Лепестки Виолы». Да, это мало, нонаскоком такие вещи неделаются, уже через час наступает усталость ивыгорание. Второй подход ярешил сделать перед сном, апока переключил внимание насоздание нового шаблона. Взял заоснову свою старую наработку «Лорепалх Куил», что впереводе слемурийского «Маска Лжеца». Небуду себя нахваливать, ноэта магия доступна далеко невсем. Она сложна тем, что опирается намножество тонкостей ипредельно развитое внимание второго уровня. Суть «Маски Лжеца» втом, что маг, глядя накакого-либо человека или его детальны портрет, создает образ этого человека исохраняет вмагической заготовке. При активации «Маски Лжеца» маг как бынатягивает насебя образ того человека, истановится весьма похож нанего. Чем выше уровень мага иего опыт, тем точнее передается взятый заоснову образ. Стопроцентной точности добиться вряд ликому удаться, новдалеком прошлом ямного раз баловался «Маской Лжеца». Превращался даже вкороля Геумура Четвертого, поего жетайной просьбе, чтобы предотвратить готовящееся нанего покушение. Правда тогда вышла небольшая оказия, пришлось переспать смилейшей супругой Геумура, инебыло втом моей вины, поскольку случившееся— всецело инициатива королевы.

Насамом пике нашей страсти, япотерял контроль иобраз короля сменя слетел. Королева была потрясена, возмущенно заохала ибурно кончила подо мной. Да, забавное было время! Король узнал ослучившемся, сокрушался, говорил, что лучше быонпогиб отруки наемного убийцы, чем такой позор. И, сжигаемый разыгравшимся гневом, хотел казнить меня. Нообошлось. Даикак быонменя казнил, ябыпросто покинул дворец, иГеумура остался быбез придворного мага. Ажена его, королева Сельвистра— огонь женщина. Потом оказывалась вмоей постели много раз, исней ябольше неиграл вобразы.

Ладно, это лишь яркие моменты давно минувших дней— дней вовсе неэтого мира. Сейчас иные времена ииные задачи. Переделав шаблон «Лорепалх Куил» ипротестировав его взаимодействие сэрминговыми потоками, японял, что для этого мира онслишком сырой ипотребуются значительные корректировки. Затем явернулся кпрокачке «Лепестков Виолы». Спать лег около полуночи, слыша, как вернулась отЕвстафьевых мама. Кажется, она пришла чем-то обеспокоенной— это янаучился понимать поеебыстрым, порывистым шагам.

ЗаАйлин язабежал вэтот раз вовремя. Когда подходил кеедому, она только вышла наступеньки. Узнав, что после школы ясразу сбегу инеуделю ейвремени, госпожа Синицына расстроилась. Хотя япредупреждал обэтом вчера, Айлин все равно надеялась, что ясмогу выкроить нанее время. Нокак его выкроить, если сегодня тасамая среда, иснова серьезные иопасные события вШалашах. При чем вэтот раз куда более опасные. Сегодня Айлин нивкоем случае недолжна оказаться водворе старого колбасного цеха, инедолжна прознать, что там буду я.Аона, как назло, что-то подозревала: видела, как яперед занятиями инапеременах отходил сСухровым, понимала, что мычто-то затеваем. ИКовалевская тоже сегодня выдала:

—Елецкий, ачто такое происходит? Ужнедругом литебе стал твой недавний враг? Все лиутебя там сголовой впорядке?

Яейответил просто:

—Дела уменя, Оль. Позже объясню.

Апосле последнего урока уменя состоялся неслишком приятный разговор сАйлин. Выходя изкласса, она сказала мне:

—Неужели тымне так недоверяешь? Разве вчера яподвела тебя? Ходили вШалаши вместе, иявсе делала как тысказал. Саш, мне обидно. Тывесь день что-то готовишь сэтим Сухровым, амне нислова. Вот сейчас куда высобрались? Почему ничего нельзя сказать мне прямо? Яочень переживаю!

Вэтот момент влезла вразговор княгиня, наверное, слышавшая часть речи Синицыной.

—Успокойся, Айлин, это обычное дело, когда парень нивочто неставит твои интересы. ИЕлецкий здесь, ксожалению, неисключение, адаже наоборот— тосамое неприятное правило всамой жестокой форме,— она бросила наменя взгляд голубых как лед глаз.— Вот яему вчера сообщение передала едва линесизвинениями, что неслишком сним нежна, аонмне вответ несколько каких-то холодных пустых слов. Итепришлось ждать полдня. Мне кажется, отношения унего сСухровым теперь гораздо теплее, чем стобой или сомной. Ноненадо отчаиваться. Хочешь, поехали, прогуляемся поТверской, может туфли себе куплю?

—Если выпрекратите жить всякими домыслами, анемного подождете, хотя быдовечера или дозавтра, тояпоясню, почему разговор сграфом Сухровым важен, ипочему сегодня немогу уделить вам время,— сказал я.— Аесли жевам больше хочется поиграть вобиды, тодовольствуйтесь ими без меня.