На протянутой мне руке викинга были набиты татуировки медвежьих лап. Звали его под стать Сваррисон-Медведь. Пожал её, глядя ему в глаза, пытался почувствовать неведомо что, но боги промолчали. Так мы и держались за руки, а воздух вокруг густел от напряжения, на княжий двор высыпала вся дружина даже девки теремные. Сваррисон не проигрывая мне в гляделки

- А меня поборешь Волк?

Я показал ему на центр двора. Норманн взял два потешных меча и без заминки атаковал по всем направлениям одновременно, норовя достать и руки, и ноги уколами. Я ощутил перед собой машину, изготовленную только для того чтобы драться. Все удары наносились быстро и с одинаковой силой способной выбить оружие из рук не подготовленного воина. Блокируя удары шестом, я молился, чтобы крепость белого дуба была выше чем у потешного меча. Через минуту боя с ним начало происходить странное на его лице проступило безумие и даже пена на губах, сопровождалось всё звериным рыком, он закружился в каком-то ритуальном танце с нарастающей скоростью.

- Значит вот ты какой берсерк.

Отметил краем глаза, что Синеус с варягами старшей гриди и даже киевские норманны не на шутку испуганы. Я начал раскручивать шест, размяться не помешает. Сумасшедший берсерк обрушился на меня со скоростью поезда, стремительно и мощно. Мой мир окрасился яркими красками, и я начал свой танец смерти, наращивая скорость движений стараясь превзойти противника я уворачивался раньше, чем Сваррисон атаковал. Слышал от Фрелафа, что берсерка можно только убить или сковать дожидаясь, когда дар Одина схлынет, причём не меч не стрела на него не действует. Нельзя сказать, что мы кружили, скорее два торнадо ворвалось во двор поднимая шум и снежную пургу, вот-вот и молнии сверкать начнут. Убивать его или нет, неслись мысли. Подсекал шестом его ноги, отбивал мечи, заодно прохаживался по рукам и голове.

- Был бы человеком, давно в отключке лежал от таких ударов. Мне оставалось только сломать ему шею, других вариантов закончить не виделось, как вдруг берсерк захрипел и повалился лицом оземь, а воевода с норманнами навалились на него с сетью прижимая к мёрзлой земле.

Стоя в сторонке и отряхивая одёжу от налипшего снега я обдумывал, что в другой раз надо меч брать и просто отрубать конечности, а то слишком затянуто получается.

Холопки примчались и принесли пива и ушаты с водой, чтобы ополоснуться. Я поблагодарил и умылся. На берсерка просто вылили всю воду и обессилившего усадили на лавку возле терема. Сваррисон жадно пил пиво и неотрывно следил за мной.

На двор из княжьего терема выбежала холопка

- Князья к столу своему старшую гридь приглашают и вас. Глядя на меня и с поклоном пригласила девка.

В большом зале стояли длинные столы с лавками, в центре зала стол на возвышении, за которым восседали князья Владимир и Святослав с женами. Один стол значит под дружинников раз туда пошли оба воеводы, сотники и самые авторитетные дружинники поединщики, по типу Сваррисона, второй стол по левую руку от княжеского боярство из торгового.

Я на мгновения замер, определяясь куда мне будет дозволено, за столом дружинным пристроиться. На плечо легла здоровенная, татуированная лапища

- Пойдём, Волк чарку дружескую выпьем. Не ведал я, что есть на свете воин сильнее меня.

- Прежде прошу сказать мне правду Сваррисон-Медведь, где был ты позапрошлым летом.

Мой вопрос и настойчивость озадачили берсерка, а в зале вроде по тише стало, потом Сварри расхохотался

- Как где, в вик ходил, по землям Нортумбрии. Славная была добыча и драка хорошая. Теперь в дружинники подался.

- Ещё вопрос есть. Знавал ли ты Ярла Харальда Змееголового?

Сваррисон окликнул своих.

- Кто ни будь слышал про такого Ярла, как Харальд Змееголовый? Один из норманнов откликнулся.

- Я знал, он морской ярл, с хирдом своим наняться хотел в дружину к князю Владимирскому, да погнали его со двора, случилось там что-то нехорошее.

Молчавший доселе князь Святослав окликнул

- Говори молодец, всё, отчего норманнов про сородича пытаешь?

Я представился и повторил свою красивую сказку, придуманную когда-то для Синеуса, воевода сидел, пыжась от удовольствия, не каждый день удавалось так самолюбие Ратиборово растеребить.

- Почему про Харальда интересуешься?

Хочу, чтобы знали норманны, вдруг родичи у них там были. Убил я всех вместе с ярлом, когда они деревню грабить собрались.

- Что прямо целый хирд угомонил?

- Да всех, а снеккар их купцу продал с остатками имущества.

Почувствовал, как лапища Сваррисона крепче обняла меня и берсерк заголосил

- Чарку вина доброго моему другу Андрею-Волку, поражающему мечом и копьём ворогов, славен будь воин доблестный!

- Волк! – Волк! –Волк!

Даже князья кубки подняли привечая.

Странные люди меня окружают, вроде только рассказал норманнам, что сородичей прикончил, а их это только развеселило. Благодаря им появилось прозвище Андрей-Волк и товарищ Сваррисон-Медведь, всё чаще называющий меня братишкой. Викинг на правах старшего друга старался втянуть меня во все тяжкие, выпить всё пиво и поиметь всех доступных девок. Поступило мне от брата, моего новоявленного Сварри неоднократное предложение в дружину киевскую перебраться

- Обласкан будешь княжим вниманием, не в чём отказа не будет, дочь боярскую женою возьмёшь. Даже воевода Ратибор поинтересовался, что надумал я.

Приходилось корректно отказывать, стараясь не обидеть союзников, потому сочинительства о сакральности места пребывания и удуманной богами для меня не ясной цели распускались разлапистой клюквой.

Мечты же мои потихоньку уплывали в другую сторону.

Почти месяц гостила дружина киевская, пока старшая гридь серьёзно пополняла бюджет трактирщиков. Младшая часть киевской дружины осваивала «Варяжскую ратную забаву», которую выстроили на полюдье и уже преуспели, проходя её целиком без потерь, не удавалось только рекорд, установленный моим десятком повторить, ну так и остальные смоленские не могли.

После того как мои сделали очередной засечный «мешочек воителя» с песком для большой полосы препятствия, я всерьёз задумался о том, что надобно нам как-то выделиться.

- Буду делать из парней спецназ средневековый, с атрибутами и девизом «Никто кроме нас», плагиат конечно, но кто знает. Мои парни все из не богатых, кто от девки теремной, аль ремесленника незажиточного сын. Пришлось чуть раскошелится, сказывая всем небылицы о пожертвовании добровольном от купца Путяты, за удаль и победу над киевскими гриднями в «Варяжской ратной забаве». Сочинял когда, даже сам поверил.

Пошил всем добрую одежу единообразную, на рукавах девицы профили волков вышили. Доспехи сковали ламеллярные по рисункам моим, сам же и орудовал, помогая в кузне. Кузнец был рад,