Смоленскому полюдью вызнавая, как устроено всё, с ремесленниками дружбу водить стал. Дражко в моей голове трудолюбиво укладывал знания по полочкам, теперь его не могли напугать или обидеть, и он радовался. Я чувствовал, как моя вторая сущность ликует. Пока было не понятно, откуда мне мистическое досталось. Фрелаф давно ушёл по своим ведовским делам, оставив мне на попечение всё наше имущество, схороненное на подворье Путяты. В моей голове роились множество замыслов

- А почему собственно не обзавестись мне собственным подворьем, средств и с собой взятых хватает и на капище сходить можно за добавкой. Рассудительный мужик внутри, отметал сие как глупость несвоевременную. Но всё больше и чаще, особенно перед сном, приходили мысли, устроить своё собственное поселение.

- Сделаю немного по-другому, правильно. Будет скот, жить и множится, то бишь население и имущество прирастать, ремесло развивать. Дражко уже наворошил в моей памяти и отряхнул от пыли забвения школьные знания, которые Андрей слышал, но не придавал им значения. Откуда было знать, что когда-то ему пригодиться устройство доменной печи или, как деготь делать. Оставалось только придумать как оборонить и где найти такую прорву народу, чтобы все хотелки осуществить.

Глава 10 Десятник

Когда десятником назначили сразу подтянул к себе Вячко с Бориславом, да чего говорить весь десяток подобрался не из родовитых. Мои парни с особым тщанием принялись выполнять все поручения, не ропща от тренировок. Со своим десятком и большую тренировочную поляну сделал для слаживания боевых действий малой дружинной ватагой. Гонял своих больше прочих, понову показывая премудрости союзной защиты и атаки, я же знал ещё непридуманные, или не распространённые тактики боя в этой местности. Мы должны стать непременно лучшими, с тремя то перстнями в одной ватажке, от княжьей милости.

После листопада, аккурат на «Покров» в гости пожаловал Великий князь киевский Владимир с дружиною, в городище стало оживлённее, купцы предполагали расторговаться ежели вои по пьяному делу так не заберут, ну так князь заступиться, девки рассчитывали глянуться парням удалым, авось и подарочки получить сложится. На полюдье варили пиво да бражку и мясо запасали.

Сложно было не приметить дивные сооружения на княжеском дворе, «Варяжская ратная забава», так гостям досужие отроки пояснили. Киевские сразу полезли пробовать да падать постоянно, а смоленские взялись шустрить хвастаясь удалью и поведали про «мешочек воителя».

- Мало кто прошёл «Варяжскую ратную забаву» да не свалился ни разу, а тут ещё и рекордное время есть. Историю сказывали, что в дружине лишь те остались, кто прошёл всё, а коль не сдюжишь, со двора вон.

С непривычки у гостей получалось не важно. Принялись тогда киевские гридни хвалиться подвигами своими да потешатся глупостью бесполезной, больше их веселило, что отроком из детских замыслено сие. Достали Синеуса знатно. Варяг, вспыхнув ответствовал одному из сотников киевских

- Так давай выясним, что же в Киеве длиннее мечи или языки. Вот он Андрей выдумщик забавы, ставь супротив него отрока своего, на деле и выясним, а то метут языками как бабы подолом. Оскорбив, сравнивая дружинников с бабами. Синеус решил добивать противника

- Отрока Андрея ели живым волхвы подобрали, вот тутова я всем премудростям ратным и обучил. Сказывая для киевских дружинников. Хоть выкинул воевода из моей биографии почти два года жизни, ну да и я ему не всё по правде рассказывал. Это он так подавал, чтобы глупость выделить брехунов, пользы не понимающих от смоленской спортивной площадки.

Слушавший всё воевода киевский Ратибор, поманил меня рукой

- Готов ли ты Андрей в честном поединке сразиться с моим отроком? Мечи будут потешные.

Я согласился только оружием выбрал свой дубовый шест.

Синеус кивнул одобрительно.

Стоял я посреди двора с закрытыми глазами долго, изображая столб, пока киевский вой кружил, примеряясь к атаке. Зрителей охватило возбуждение от невиданного до селей зрелища. Первым решился на атаку гость, и я почувствовал…

Мы этот финт с Фрелафом много раз отрабатывали, с завязанными глазами стоял на поляне, а он вокруг ходил да шишками кидался. После той ночи на жертвеннике мне и смотреть не надобно стало откуда нападение замыслено, будто ветерком заранее хлестало.

Уклон всем корпусом от меча и подсечка шестом, летит бедолага в свежий снег под общий хохот. Я тщетно стараюсь придать серьёзность лицу, обращаюсь к Ратибору

- Воевода не гневайся, только ты хотя бы троих выстави.

Княжий двор зароптал от дерзости такой

- Я, не обращая внимания, продолжаю стоять посреди двора с закрытыми глазами.

Ратибор намереваясь, непременно научить вежеству зарвавшегося отрока, жестами отправил ещё двух дюжих отроков в центр двора.

Во вторую атаку рванули все трое одновременно, причём по разным уровням, как договорились то непонятно, я вывернулся от подсекающего ноги удара, пропустил рубящий сверху вдоль тела, а третий меч нацеленный в живот отбил шестом.

Не давая опомнится нападающим, сам перехожу в атаку.

Сбиваю колющий удар шестом в сторону и подбиваю меч снизу прямо по кисти удерживающей оружие, противник потерял меч и схватился за повисшую плетью руку. Атакую шестом второго, делаю длинный выпад вперёд и тыкаю его в лоб, очень болезненно. Отрок теряет равновесия это позволяет наложить посох на клинок меча, фехтовальное закручивание и оружие вывернуто из руки киевского отрока, а сам он повторно нахлабученный по голове палкой вываливается с импровизированного ринга задницей в сугроб. Всё происходит у меня на небольшом ускорении, чтобы сильно не палиться, в постоянном перемещении, тут же третий атакует, я проворачиваюсь, пропуская его меч мимо, подсекаю ему обе ноги и добавляю шестом поперёк спины. Третий мститель влетает головой в живот своему товарищу, которого давно уже занимает не драчка, а опухающая кисть.

Все трое лежат на земле обезоруженные, наверно с большими синяками на задницах. Жалко парней, над их конфузом сейчас весь двор потешается. Даже киёвские ухмыляются, мол нарвались болтуны, а этот глядишь-ты, опять стоит и спит средь двора на палочку опираясь.

- Довольно хлопцы, командует Синеус.

Глава 11 Сварри

Послышались хлопки. Пока мы развлекались во дворе появились четверо норманнов. Хлопал один, человек с абсолютно лысым черепом, голова его была покрыта шрамами и татуировками, впрочем, как и руки. Старшие дружинники киевские пожаловали, в одеждах богатых, браслетах и цепях золотых. Зашептали стоящие рядом детские. Мои подростковые гормоны вновь овладели телом, и я напрягся, собираясь непременно уничтожить врагов. Приметил моё поведение и воевода.

- Охолонь молодец, спрячь клыки то свои союзны мы. Тебе стену щитов с ними