Шрифт:
Закладка:
А лечит она теперь только своего кота Степана, которому уже семнадцать лет, и который очень нуждается в квалифицированной медицинской помощи – у него болезнь почек. Вместе стареют, вместе болеют, вместе радуются каждому новому дню. Обе сестры большие энтузиастки цветоводства, и работу с землёй не бросают.
Вы обязательно встретите Нину Фёдоровну около магазина Океан – у неё самые красивые тюльпаны и гладиолусы.
– А что же – того забулдыгу, из-за которого вся жизнь у вас пошла насмарку, наказали? – спросила я Нину Фёдоровну с которой знакома много лет.
– Как же, наказали! Заставили заплатить ГОСУДАРСТВУ тридцать рублей штрафа… – ответила Нина Фёдоровна Воронина иронически.
На этом я и хотела закончить свой рассказ. Но вчера позвонила поздравить Нину Фёдоровну с Международным Днём медсестры, спросила её о здоровье, и вот что узнала. Ночью ей было очень плохо, пульс – сто двадцать, но она справлялась своими средствами до утра, и только тогда вызвала «скорую». Приехала кардиобригада, медсёстры замерили давление, сделали нужные уколы, сняли кардиограмму, а фельдшер… даже не подошёл. Большая величина – ФЕЛЬДШЕР!
А медсёстрам, действительно, СЛАВА!
Послушный муж
«Муж жене отец, жена мужу венец»
(русск. пог.)
– Как это вы умудрились прожить с мужем пятьдесят семь лет? – спросила я свою собеседницу.
– Легко! Он был послушным… – ответила хозяйка квартиры. Я зашла отдать ей несколько фотографий.
– Раньше мы частенько встречались на разных городских мероприятиях, а теперь вас не видно, – говорю ей. – Вот уже несколько лет ношу ваши снимки…
– Так я же едва хожу, ведь мне восемьдесят лет!
– А где же муж?
– Пошёл в баню. Он ещё и в бассейн ходит! А старше меня на четыре года!
– Знаю вас почти всю жизнь, а мужа никогда не видела. Хотела бы на него посмотреть, покажите его хоть на фотографии, – говорю.
С трудом поднявшись, она взяла из шкафа с книгами пачку фотографий, и показала:
– Вот он.
– Некрасивый… – говорю. – А как вы с ним встретились?
– Я сама родом из деревни, приехала в город, устроилась продавцом, стала жить на квартире. Однажды подруга говорит: «Пойдём в гости к моему дяде». Пошли. Смотрю – дом у её дяди хороший! За телестудией на косогоре и сейчас стоит. А сын один, работает слесарем на заводе имени Куйбышева. Парню под тридцать, да и мне уже двадцать пять…
– Я не удивляюсь, что он в вас влюбился, вы – настоящая красавица! Всегда были, и даже сейчас. А вот как он вам понравился? Не то, что обыкновенный – даже некрасивый парень!
– Это ничего. К тому времени я уже поняла, что не на красоту надо смотреть, а хороший ли человек, какой у него характер? Мы сначала у его родителей жили полтора года, сын родился. Потом – отдельно.
– Я знаю, что вы – человек властный. Наверное, упражнялись и над мужем, и над сыном, и над его родителями?
– И что в этом плохого? У меня хорошо шла карьера, я работала и училась, большим человеком стала! И дома всё хорошо. А сейчас я просто счастлива, и не устаю бога благодарить, что послал мне доброго человека. Раньше муж кроме работы всё по дому делал, за ребёнком ухаживал. Бывает, посмотришь, а он стирает, сидит с иголкой – что-то подшивает сыну или нам ремонтирует одежду. Я приходила поздно… Сейчас же я и вообще без него – как без рук, без ног.
– А я думаю – пойду, посмотрю, как живут большие люди, узнаю, как начальниками становятся? У вас довольно скромно, и очень чисто. Ишь, ковёр светлый, а такой ухоженный…
– Так это муж всё по-прежнему и делает! С утра каждый день всё приведёт в порядок, пропылесосит, сотрёт пыль, приготовит. Я с ним – как у Христа за пазухой!
– А сын хорошим ли человеком вырос?
– Да, он живёт и работает в Сургуте, имеет семью, сына. Как-то звонит, говорит, что плохой сон видел, и за меня сильно беспокоится. Почувствовал! Мне и правда, операцию на щитовидке делали, но мы ему не говорили. К тому времени всё уже обошлось, и мы признались. Может быть, я и была очень властной, но прошу бога, чтобы он призвал меня раньше, чем мужа…
Некрасивая невестка
«Красота приглядится, а щи не прихлебаются»
(русск. пог.)
Это у Веры Васильевны был второй блин, и он опять получился комом – первая девочка от неудачного брака родилась хромой, а второй сын, Юра, от случайного знакомства с каким-то пьющим ветеринаром, словно недоношенный – маленький. Тогда она жила в Узбекистане. Когда сын подрос, оказалось ещё – и заика. Говорить, как все заики, любил, а послушать было нечего – городил чёрт те что. При этом дураком не был. И уже с четырнадцати лет был замечен в приверженности к алкоголю…
Потом Вера Васильевна переехала, стала жить в Петропавловске. В личной жизни, как вы уже поняли, ей не везло, а вот карьерный рост наметился нешуточный – была она величиной в шестидесятые годы в нашем областном центре, вторым по значимости лицом в городе Петропавловске, важным и умным человеком! И ещё красивой женщиной.
К тому времени ей, наконец, повезло и с мужчиной. Жил в нашем городе с некоторых пор ссыльный из Москвы – Борис Викторович Сенаторов. При Сталине весь их курс из МГИМО по окончании – пятнадцать человек – за просто так был осуждён и сослан, наверное, за знание иных языков. Когда сталинщина и бериевщина кончились, его реабилитировали, и Борис с Верой Сенаторовы уехали в Москву.
Борису Викторовичу вернули шикарную родительскую квартиру на Котельнической набережной, определили на хорошую работу. Кадров не хватало, и он возглавил один из университетов. Хромая дочь Веры Васильевны стала жить с ними, а Юрку оставили с бабушкой, в Петропавловске.
Своих детей Вера Васильевна нежно любила, и когда сын влюбился в простую хохлушку, недавно приехавшую с Украины, здоровую, работящую, но некрасивую, очень порицала увлечение сына. И, даже редко бывая в Петропавловске, умудрялась вставлять шпильки в их отношения.
Хохлушку звали Варварой, родилась
