3. Безумие. Демономания, уголовная ответственность и христианская танцевальная музыка

Когда люди слышат об ужасных убийствах, они по привычке спешат заявить, что преступник, совершивший их, должно быть, безумен. И их легко понять. Но что это на самом деле означает?

Считают ли они, что у всех убийц должно быть психическое заболевание, заставляющее их творить подобные вещи? Если так, то статистика этого не подтверждает. Многочисленные исследования среди лиц, совершивших насильственные преступления, показывают, что у большинства убийц нет признаков серьезных психических расстройств. Доктор Майкл Стоун, судебный психиатр из Колумбийского университета, собрал подробную базу данных о многоэпизодных убийцах[42] за последние сто лет. В 2017 году он пришел к выводу о том, что около 65 процентов из них не страдали диагностируемым психическим расстройством. По словам доктора Стоуна, большинство убийц испытывали гнев и действовали, исходя из глубокого чувства несправедливости, которое нарастало с течением времени. Они не были признаны невменяемыми.

Тем не менее широко распространено представление о неразрывной связи между тяжелыми психическими заболеваниями и склонностью к преступлениям, особенно к убийству. Мы даже в разговорной речи часто обращаемся к клинической терминологии, и неудивительно, что эти слова часто используются некорректно. Как часто вы слышали, как кого-то называют психом? Или как кто-то употребляет слово «шизофреник»? Человек, произносящий его, вероятно, имеет в виду кого-то с изменчивым поведением или темпераментом и, возможно, склонного к перепадам настроения.

Согласно руководству DSM-5, которое в настоящее время является ключевым диагностическим инструментом[43], используемым специалистами в области психического здоровья, такие черты даже близко не стоят с симптомами человека, страдающего шизофренией. Вероятно, в действительности имеется в виду диссоциативное расстройство идентичности, также известное как расстройство множественной личности, но с точки зрения симптомов это все равно неверно[44].

Такое некорректное использование клинической терминологии подчеркивает устоявшуюся традицию стигматизации душевнобольных, поэтому хотим сразу отметить, что люди, страдающие серьезными расстройствами психики, нередко становятся жертвами разного рода преступлений, а не теми, кто их совершает. При этом в запущенных случаях тяжелобольные зачастую представляют опасность и для себя, и для окружающих. Считать психическое заболевание единственной причиной, по которой кто-то совершает убийство, в лучшем случае значит чрезмерно упрощать ситуацию, а в худшем – впадать в опасное заблуждение.

По нашему мнению, большая часть предвзятости и недопонимания в вопросах психического здоровья главным образом связана с тем фактом, что мы оказались под мощным влиянием телешоу, фильмов и книг, одержимых концепцией «невменяемости» или «невиновности по причине безумия». На самом деле эта весьма спорная стратегия защиты используется в США менее чем в одном проценте случаев! И она срабатывает только в четверти случаев из этого одного процента. Это чрезвычайно редкая стратегия, которая оказывается эффективной и того реже, потому что в суде установлена невероятно высокая планка в подобных вопросах.

Итак, поскольку существует огромное количество ошибочной информации о том, что в действительности представляет собой невменяемость (на самом деле это не медицинский, а юридический и культурный термин), в этой главе мы должны во всем разобраться. Это позволит нам не запутаться в паутине определений и юридических стандартов, так что давайте начнем с азов[45]. Прежде всего, даже если убийца действительно страдает психическим расстройством, это не означает – повторимся, не означает – что он безумен. Психическое заболевание является предпосылкой для использования «невменяемости» в качестве защиты, но, как и с размерами одежды в магазинах Zara, одного этого просто недостаточно.

Вот что в 2012 году клинический психолог Лоуренс Миллер писал в своем учебнике «Криминальная психология: природа, воспитание, культура»: «Само по себе наличие, отсутствие и серьезность любого психического расстройства не является юридическим определением невменяемости. То, что вы «сумасшедший», не означает, что вы не знали, что делали».

Конкретные правила признания «невменяемым» безумно сложны (такой вот каламбур), и они со временем меняются. Итак, чтобы разобраться в этих правилах, мы сопоставим два эпизода, которые со стороны выглядят очень похожими: истории Андреа Йейтс и Сьюзан Смит. В обоих случаях матери убили своих детей, утопив их, обе женщины страдали психическим заболеванием и ранее пытались покончить с собой. Представители защиты обеих подсудимых попытались добиться оправдательного приговора, ссылаясь на их невменяемость, однако результаты были совершенно разными.

Чтобы сравнить эти случаи, давайте сначала рассмотрим убийства, совершенные каждой фигуранткой, затем изучим предыстории, приведшие их к совершению преступлений, и, наконец, проанализируем стратегии защиты в суде.

Убийства

Андреа Йейтс

20 июня 2001 года Расти Йейтс был на работе, когда ему позвонила жена Андреа: «Приходи домой, с детьми кое-что произошло». Расти ничего не понимал: «Что случилось? И с кем именно?» На что Андреа ответила: «Со всеми».

Мужчина поспешил к семье и замер от страха при виде полицейских машин у их дома. Прежде чем связаться с Расти, Андреа вызвала полицию Хьюстона и сообщила, что убила всех своих пятерых детей.

Когда приехали полицейские, 37-летняя бывшая медсестра выглядела спокойной. Она впустила служителей порядка и снова заявила им, что убила своих детей. С этими словами Андреа Йейтс уселась на диван в холле и замолчала, отстраненно уставившись в одну точку. В доме царила мертвая тишина. Офицеры начали переходить из комнаты в комнату. Они понятия не имели, что найдут. Их вызвала женщина, которая призналась в чем-то невероятном, а затем просто перестала разговаривать. Это не было похоже ни на одну ситуацию, с которой они когда-либо сталкивались.

Полицейские обыскали дом, пока, наконец, один из офицеров не вошел в спальню. На кровати мужчина увидел то, что сначала показалось ему куклой, выглядывающей из-под простыни, но, стянув одеяло, он испытал шок. Перед ним лежали четверо мертвых детей. Потрясенный полицейский заметил, что тела были мокрыми, и инстинктивно направился в ванную. Там он обнаружил тело пятого ребенка, плавающего лицом вниз в ванне. Андреа утопила всех пятерых.

Расти еще ничего не знал, но понимал, что дела плохи, так как полиция не впускала его внутрь. Он стоял у дома, стучал кулаками в дверь и снова и снова кричал Андреа: «Что ты наделала?» Все это время по другую сторону двери его жена просто сидела и смотрела в никуда тем же пустым взглядом. Полиция была в полной растерянности; нечасто женщины убивают собственных детей, и еще реже, сделав это, просто молча ждут ареста.

Полиция взяла Андреа под стражу. Оказавшись в участке, она выдала исповедь на 18 минут, в основном распространяясь о дьяволе и аде. О своих детях мать сказала следующие слова: