— Ну ладно, об этом потом поговорим. Но у меня тогда такой вопрос возник: если работы по строительству завода в Керчи приостановлены…

— Не приостановлены. Просто сейчас Пальчинский занимается немного другим. Вынуждено, но не из-за приостановки строительства завода. На заводе же рабочие потребуются, а жилья в городе нет, так что сейчас часть строителей направлена на пилку ракушечника, другие в городе жилье строят из пиленого камня. Так что к пуску заводу будет у нас там и жилье для рабочих. А то если на стройке такая текучка, что из ста рабочих за год остаются меньше десятка, то без нормального жилья на заводе просто работать некому будет. Еще в Керчи большие проблемы с водой, с питьевой водой простой, эту проблему тоже решать приходится. Но и ее решим, думаю, что летом завод уже даст стране металл…

Решение НТК о возвращении дипломов об образовании и ученых званий вообще-то инициировала Вера, просто капая на мозги Лаврентию Павловичу при каждом удобном случае. Капая, прикрывая идею необходимостью «тщательнее подходить к вопросу набора персонала на секретные предприятия», и одним из параметров отбора она как раз наличие соответствующих дипломов и называла: мол, НТК специалистов еще в процессе обучения тщательно проверяет, и нужно бы им соответствующий «документ о благонадежности» выдавать. Поэтому решение о выдаче этих ценных бумаг вышло не само по себе, а в составе постановления о том, что на инженерные и технический должности предприятий НТК будут приниматься лишь выпускники ВУЗов, входящих в систему Комитета. А дипломы ученых званий теперь выдавались в качестве документов уже «квалификационных», наличие которых обуславливало заметное увеличение зарплат обладателям этих дипломов.

Но когда в стране всего два учебных заведения, такие дипломы выдающие, с набором персонала на новые предприятия грандиозных успехов ожидать довольно трудно. Очень трудно — но успехи-то нужны, и нужны срочно! А «старые кадры» отнюдь не спешили «влиться в дружную семью секретных специалистов», и не потому что категорически этого не хотели. А потому что эти «кадры» вообще боялись что-либо делать…

Однако долгое и тесное общение Берии со Старухой натолкнуло председателя НТК на определенные мысли — а тут и прецедент случился подходящий. Так что когда ОГПУ произвело массовые аресты ученых и инженеров, он «пошел в контратаку» и высказал свое видение ситуации не где-нибудь, а на заседании Политбюро ЦК, кандидатом в члены которого его назначили в конце зимы:

— Как мы уже знаем, отдельные… граждане, прикидываясь нашими товарищами, на самом деле ведут тайную, но яростную борьбу с Советской властью и исподтишка вредят на всех фронтах. И в первую очередь — на фронтах научно-технического развития, пытаясь уничтожить специалистов, этим развитием занимающихся. Мы прекрасно помним банду Хрущева, но ведь таких как он, к сожалению еще немало окопалось и затесалось в наши ряды чтобы нам же тайно вредить. Вот последний пример: вы все хорошо знаете об успехах советской химической науки, и я могу поименно перечислить тех выдающихся ученых, которым страна обязана этими успехами. Однако чтобы их перечислить, я буду вынужден зачитать список арестованных сотрудниками ОГПУ, причем арестованных ровно в тот момент, когда страна, с кровью добывающая валюту для индустриализации, почти половину этой валюты зарабатывает на поставляемой за границу продуктах химии. С моей точки зрения, это не что иное, как попытка лишить Советский Союз валютной выручки и, возможно, поиск способа передачи наших производственных и научных секретов иностранным капиталистам путем принуждения ученых к бегству из страны…

— А вас есть точные данные по тому, кто именно производил аресты? И кто отдавал приказы об этом? — тихим голосом поинтересовался товарищ Ворошилов.

— Конечно есть, список я подготовил… правда, лишь в одном экземпляре.

— А нам, думаю, больше и не нужно. Так вы говорите, что аресты наносят ущерб зарубежной торговле?

— Да, и вот подсчет сумм, которые мы из-за этих арестов теряем. То есть это прямые убытки, а суммы убытков косвенных, которые страна получит из-за того, что заводы не будут выстроены вовремя, подсчитать пока невозможно…

— Давайте ваши бумаги, разберемся — и в голосе товарища Сталина вряд ли кто-то смог бы услышать что-то хорошее…

На заседании ВСНХ, собранном девятого апреля, Валериан Владимирович тоже коснулся вопроса о репрессиях в отношении «старых специалистов», правда не напрямую, а в слегка завуалированном виде:

— Мы, к сожалению, видим, что планы пятилетки уже находятся под угрозой срыва, и происходит это в значительной степени по причинам все чаще случающихся актов саботажа со стороны бывших буржуазных специалистов. Однако мы не должны закрывать глаза и на то, что часто и сотрудники ОГПУ мешают таким специалистам работать с должным качеством, с их стороны уже отмечены многочисленные попытки — как по незнанию, так, возможно, и умышленные — заставить этих специалистов работы проводить в неверном направлении. Сейчас специалистами металлургии проведена повторная проверка причин существенной задержки со строительством металлургического завода в Керчи, и было выяснено, что на принятии явно неверных решений… кстати, обошедшихся нашей стране в миллионы золотых рублей, настаивали как совершенно некомпетентные сотрудники «Югостали», так и сотрудники ОГПУ, привлекаемые этими специалистами для якобы защиты, а по факту — прикрытия этой вредительской деятельности. По счастью, передача завода в ведение НТК помогла вскрыть эти нарушения и завод, хотя и с некоторым отставанием от плановых сроков, но заработает уже в этом году. И не только он, так что я ставлю на голосование вопрос о передаче в ведение НТК еще и следующих крайне важных для страны строек…

Глава 5

Первого мая на торжественном митинге на Сормовской верфи был спущен на воду каспийский танкер-газовоз. Все же достижения советской газохимии по части извлечения из буржуев валютных средств произвели должное впечатление на руководство страны и Сормово получило столь нужное для Веры распоряжение. Вообще-то в соответствии с планом строилось сразу шесть таких танкеров — но планы, как всегда, не выполнялись, поэтому даже то, что был выстроен всего лишь один танкер, доставило девушке огромную радость. Хотя она даже на фотографии этот танкер не увидела.

Вообще-то первый танкер предназначался для перевозки пропана — и шесть танков, представляющих всего лишь огромные стальные баллоны по двести кубометров каждый, должны были вместить шестьсот тонн ценного газа, который доставлялся из газоперерабатывающего завода в Баку на газохимический завод, выстроенный «в чистом поле» чуть выше (по Волге) Астрахани. То есть заводик (довольно небольшой) предназначался для переработки на что-то полезное всех «тяжелых