тяжко вздохнула.

— Что ж, — произнесла я. — Видно, придется получить свою порцию тумаков и от этого господина.

Тут Ивонна взгрустнула.

— Эх, — с тоской протянула она, — добрая, чистая душа вы! Вот за что? За что вам все это? И заступиться некому… и доброго слова произнести некому…

— Мне достаточно и твоих добрых слов, Ивонна, — ответила я. — Ничего. Переживу как-нибудь.

— Завтра надо вам сходить к законнику! — заговорщически прошептала Ивонна. — Чего тянуть? Денег-то младенцу надо! Он и пищи требует, и пеленок, и одежды. Сколько ж еще можно будет стирать эти две пеленки? Они скоро изотрутся, износятся, порвутся. А голышом он спать не станет. Замерзнет и будет кричать. Да и дров бы прикупить. Чем топить-то иначе?

— Я с вами пойду, госпожа Эрика! — тотчас сунулась Рози. — Бабушка пусть с малышом остается, не тащить же его с собой?

— Это еще зачем? — строго произнесла я.

— Как зачем? — изумилась Рози, широко раскрыв глаза. — Вы же благородная барышня! А благородной барышне неприлично появляться на людях без служанки! Кто вам поможет, кто прислужит, если что?

— Ох. Чувствую, если ты увяжешься за мной, помогать и прислуживать буду я! Как ты пойдешь с больной ногой? До города далеко. Я же не велела тебе ножку тревожить.

— Ну я же не могу всю жизнь просидеть на одном месте, — рассудительно ответила Рози. — Госпожа Зина всегда говорила, что вредно сидеть неподвижно, от этого начинают болеть. А идти я смогу! Я вот что нашла.

И она продемонстрировала мне деревяшку, крепкую рогатку на длинной ножке. Как раз ей до подмышки. Как костылик.

— Где ты взяла это? — удивилась я. Будь я ортопедом, я б поклялась, что этот самодельный костыль идеально подогнан под рост Рози.

— Да там, в куче дров, — наивно соврала Рози, тараща на меня честные-пречестные глаза.

И ни слова про дом, который помогает, ага. Словно кто велел ей помалкивать.

Хотя до этого болтала о покровительстве духов без умолку.

А я могла поклясться, что когда отрывала доски, которыми были заколочены дверные проемы, этой рогатки там не было.

Да и отверстий от гвоздей на этой рогатке не было.

Та-ак… тут поневоле поверишь в их байки о призраках!

— Ладно, — вздохнула я. — Что ж… пойдем со мной. Если удастся хорошо продать серьги, может, к доктору тебя свожу? Или найду умельца, который смастерит тебе кресло на колесиках?

— Что толку от этих умельцев, — заворчала Ивонна. —Только деньги берут! Кресло на колесиках! Оно, небось, дорогое. А сидеть спокойно на одном месте — бесплатно! Вот и пусть сидит, если хочет здоровой быть!

— Не ругайся, — рассмеялась я. — В самом деле, месяц просидеть на одном месте — это тяжело.

***

Дорога до города была длинна, но Рози на удивление легко с ней справилась.

Ее костылик-рогатку я обмотала длинными лентами ткани, чтоб она не натерла себе подмышку.

И Рози скакала на нем впереди меня.

Признаться, в город я вошла с опаской.

Боялась, что на меня все пальцами будут показывать.

Я чуть ли не по стеночке кралась, опасливо озираясь по сторонам.

Но то и мне повезло, то ли не такое уж жуткое я была чудовище. Но толпа забивать меня камнями не прибежала.

Да и на улицах было пустынно.

Все были заняты весенними хлопотами. Им было совсем не до какой-то там блудницы.

В городской ратуше я отыскала законника. И он повел себя так, словно сам ожидал моего визита.

— Эрика Эванс, я полагаю? — сурово произнес он, грозно сдвинув седые лохматые брови.

И прокуренные белые усы встопорщил.

В самом деле, на моржа похож. Забавно.

— Да, господин законник, — смирно ответила я.

Законник перевел взгляд на Рози, скачущую, как воробей, вокруг меня.

Для этого ему пришлось повернуть бритую налысо, блестящую голову.

Жестко накрахмаленный воротничок впился в его жирный подбородок. И законник стал похож на моржа еще больше.

— Это еще что такое, — сурово рявкнул он.

Как будто ожидал, что я признаюсь, что и это мой ребенок.

Внебрачный.

— Моя служанка, сэр, — терпеливо пояснила я. — Госпожа Зина, моя мачеха, выделила мне девочку и ее пожилую родственницу, чтоб они сопровождали меня. Она полагает, что мне неприлично появляться на людях без прислуги.

— Сушеная желтая вобла! — смачно выругался законник. Он полностью оправдывал характеристику, выданную ему Ивонной. — Старая жадная помоечная сука! Выделила она! Тля! Старуху и калеку!

Я промолчала, слушая, как он сквернословит.

Он покрутил своей круглой усатой головой и громко запыхтел.

— Идем со мной, — резковато велел он, наконец. — Тут не место для разговоров.

В своем кабинете он покрепче закрыл дверь, и я даже зажмурилась от волнения.

Ну, наверное, сейчас он даст полную волю своему языку!..

Страшно даже подумать, какими эпитетами он меня наградит.

Но законник ругаться не стал.

— Как вышло, — быстро и без притворной стыдливости спросил он, — что ты родила вне брака, девочка?

Он смотрел мне прямо в глаза, приподняв свои лохматые брови.

И у него был взгляд человека, которому не стоит врать.

Да и плакаться в жилетку тоже.

Рыхлый и круглый снаружи, внутри этот человек был словно из железа отлит.

Деловой и цепкий.

Только факты. Только дело. Слюни и сопли не для него.

«Доберман, — невольно подумала я. — И я должна ему сказать «фас!»

— Южин Ваган изнасиловал меня, — просто, не тушуясь, ответила я, все так же глядя ему в глаза.

— Не ругайся! — предупреждая поток его брани, строго сказала Рози, указав на законника пальчиком. — Перед тобой две дамы! И одна из них — благородная девица! А я ее служанка! И обязана защищать свою госпожу от грубиянов вроде тебя! Стыдись!

Законник глянул на Рози, пошевелил гневно усами, но от ругани все же воздержался.

— Как это стало возможным?! — спросил он. — В твоем собственном доме?!

— Госпожа Зина пустила его в мою комнату. Каждый из них вел свою игру. Он хотел покрепче привязать меня к себе. Жениться и получить мое приданое. А мачеха…

Ком встал у меня в горле. Я почувствовала, как слезы жгут мне глаза.

— Она хотела избавиться от нас, — с трудом закончила я свою мысль. — Полагаю, и от