Шрифт:
Закладка:
Мы молчим, слышно лишь наше дыхание в тишине спальни. Но мне комфортно, даже хорошо. Спокойно. Он помогает мне расстегнуть платье, я встаю, чтобы снять его. Остаюсь в одних трусах, лифчик я не надевала. Потом Тимур идет к шкафу, достает свою белую рубашку. Накидывает мне на плечи, и я послушно застегиваю ее. Она из какой-то мягкой, струящейся ткани, приятно скользящей по телу.
Я тяну руки к пряжке его ремня. Теперь моя очередь помочь ему раздеться. Растягиваю пуговицу за пуговицей на рубашке, сосредоточенно. И столько в этих простых процессах раздевания интимности и значения. Я задыхаюсь внутри. От его близости. От всего происходящего.
“Ты как течение. Только без берегов”, — шепчу про себя вновь и вновь.
Потом ложусь в кровать, он следом. Я знаю, что сегодня не будет секса. Почему-то в этом уверена.
Мы лежим напротив друг друга, смотрим в глаза. Так близко, слишком близко.
Он пальцами выводит линию моих скул, очерчивает губы, проводит по бровям, подбородку. Я дрожу. Тону в нем как в океане. Я разучилась плавать. Больше не вижу берега. Только глубина вокруг. Бесконечная, нескончаемая. И я погружаюсь в нее. Захлебываюсь. Теряюсь. Мне не выплыть.
“Ты как течение. Только без берегов”.
В какой-то момент я прижимаюсь к нему, зарываюсь носом в шею, вдыхаю его запах. Кедр и мята. Всегда. Я растворяюсь в нем. И хочу, чтобы этот момент не закончился никогда. Потому что знаю, что когда проснусь завтра, все произошедшее сейчас — будет непозволительно, неправильно, не нужно. Ни ему, ни мне. У него — холодное сердце, он — монстр без души. А у меня — разбитое сердце, и жажда мстить. Но сегодня, сейчас, я погружаюсь в него. Вдыхаю, вжимаюсь, растворяюсь.
“Ты как течение. Только без берегов”.
Глава 10. Хочу твоих страданий
Просыпаюсь так рано, что это даже удивительно. И вновь ухожу по-английски. Это уже, видимо, вошло в привычку. Не хочется сложных утренних разговоров. Прошедшая ночь ничего не изменила в наших запутанных отношениях.
На телефоне несколько пропущенных от Смолянова, и короткое смс: “Ты где?”. И еще пара звонков от Кэт и сообщение: “Сэм, тут твой Смолянов. Злой”. Я вчера выключила звук, пока ехала в поезде, и не включила обратно.
Нахмурилась, надеясь, что Смолянов вел себя с моей подругой прилично. Не знаю, что ему вчера от меня понадобилось. И, честно говоря, я настолько дезориентирована сейчас, что мне все равно.
На часах семь утра, вызываю такси и еду домой.
В квартиру захожу тихо, крадучись, стараясь никого не разбудить. Из коридора отлично видно гостиную, и удивленно застываю, наблюдая на разлегшегося прямо в костюме на нашем диване Смолянова. Спит без подушки, накрыт пледом.
Снимаю обувь, прохожу на кухню. Там Кэт уже сварила кофе.
— Эм… а что он тут делает? — шепотом спрашиваю подругу.
— Пришел вчера тебя навестить, — также тихо отвечает она, сверля меня взглядом.
— Это я поняла… А почему он тут спал?
— Сел, сказал, что дождется тебя. И уснул, — с усмешкой говорит.
— Неожиданно, — хохотнула я, усаживаясь за стул.
Кэт ставит передо мной кружку кофе. Выглядит недовольной, но не слишком. Кажется, Смолянов ее порядочно вчера достал.
— А ты где была?
— Сначала ездила в Питер…
И рассказываю ей все как на духу. Как встретила Веру, как говорили. Потом как Старцев оказался неожиданно на вокзале.
— Ох, любит он тебя походу, — как-то мечтательно произносит Кэт.
— С ума сошла? Ты точно про Старцева? — шиплю на нее.
— Дура ты, Сашка, — миролюбиво заключает. — По-моему повернут он на тебе. И не на шутку. Да и этот, — она кивнула в сторону гостиной, — не влюбился ли в тебя?
— Кэт, ты ли это? Прагматичная Кэт видит везде вокруг любовь? — со скепсисом спросила у подруги.
— Ну со Старцевым я точно права. Вот увидишь.
Я отмахнулась от нее. В этот момент на кухню зашел Смолянов, потягиваясь и чувствуя себя как дома. Мы с Кэт уставились на него во все глаза, переглянулись.
— Явилась, — заявил Смолянов.
— А ты что, моя нянька? Надо было отпроситься? — поддела я.
Почему-то сейчас нет страха и тревожности. Настроение какое-то безбашенное, хочется шутить и подтрунивать.
— Не помешало бы, — с усмешкой говорит он. — А мне кофе?
— Сам себе сделай, — нагло отозвалась Кэт.
Она явно не жаловала Смолянова. Видимо, мило они вчера поговорили в мое отсутствие.
— Вредная.
И он стянул мою кружку под возмущенный возглас. Сделал такой внушительный глоток, что, когда вернул кофе обратно, его там уже и не было вовсе.
— С сахаром, — поморщился. — Запомни, детка, я люблю без, — и подмигнул мне.
Я закатила глаза. И это серьезный бизнесмен?
Он ушел умываться, а я посмотрела в сторону Кэт, желая узнать все, что тут произошло без меня.
— Так что тут вчера было?
Она бросила предостерегающей взгляд и пошла наливать себе новую порцию кофе, хотя я была уверена, что она еще не допила даже эту.
В дверь позвонили, и я нехотя отправилась в коридор.
Открыв, изумленно посмотрела на Старцева. Он стоял на пороге злой и недовольный. В этот раз даже не пытался скрыть своих эмоций.
— Ничего не забыла? — хрипло, резко.
— Не-е-т, — заикаясь от неожиданности, отозвалась я.
Он сделал шаг в мою сторону.
— Например, попрощаться? — вскинув бровь, усмехнулся.
— Саш, — раздался громкий голос Смолянова, разрывая натянувшееся между нами напряжение.
Старцев в секунду изменился в лице.
Я посмотрела на Смолянова. Он стоял в одних брюках, без рубашки. Полотенцем вытирал мокрые волосы. И с любопытством разглядывал нас с Тимуром.
— Интересненькооо, — протянул Смолянов.
— Издеваешься? — это уже Старцев мне. Гневно, жестко.
Я посмотрела на Тимура. И почему-то так мне стало хорошо от того, что я видела, как ему сейчас больно и неприятно. Он так даже на Дениса не реагировал. А вот на Костю — да. Его враг, ненавистный. И я с ним.
Усмехнулась, сложила руки на груди.
— А я ничего тебе не обещала, — ровно, спокойно.
Он вздрогнул. Не ожидал. Такого от меня не ожидал.
Тимур отодвигает меня, проходит внутрь и с размаху бьет Смолянова. Тот даже не успевает сориентироваться. Старцев зло меня оглядывает, едко чеканит:
— Сучка.
И уходит.
— И вам добренькое утро, — бормочет Смолянов, вытирая кровь с лица.
Старцев разбил ему губу, из носа тоже текут красные капли. Смотрит на меня. Без осуждения, с интересом.
— Ты точно следуешь нашему плану? Ничего не перепутала?
Пожимаю плечами. Про план как-то
