Они попрощались. Макс положил трубку, подсел на кровать к Оливии, приобнял ее.

— Послушай, детка, я тебя прекрасно понимаю, ты думаешь, меня это не беспокоит? Ну представь себя на моем месте? Что бы ты сделала, узнав, что твоя девушка постепенно сходит с ума. А ты ведь моя девушка, и я совсем не хочу тебя терять.

Макс снова поцеловал Оливию. Она положила ему голову на плечо и расплакалась.

— Знаешь, как мне больно.

— Я понимаю, — сказал в ответ Макс.

На следующий день часов в десять утра Алекс подъехал к гостинице, где остановились Макс и Оливия, и забрал их обоих. Ночь, как видно, ни для Макса, ни для Оливии не оказалась спокойной. Оливия выглядела устало, лицо ее поблекло и осунулось. Да и Макс признался, что все его тело ломило от бессонницы, голова наполнилась тяжестью.

Так как еще оставалось время до встречи, назначенной медиумом, Макс попросил Алекса заехать к нему и хоть слегка побриться. Они подкатили к дому Макса, вышли из машины. Когда Макс открыл входную дверь и вошел внутрь, он остолбенел. Прихожая и гостиная оказались в полном беспорядке. Картины висели косо, книги сброшены с полок и раскиданы по комнате. Ваза, стоявшая на телевизоре, разбита вдребезги. Зеркала треснуты.

Алекс побледнел:

— Это он, Рик. Я чувствую его присутствие.

Макс не мог прийти в себя, Оливия тоже.

— Уходим отсюда, уходим, — потянул их Алекс к выходу. — Едем срочно к Жози.

14

В машине на Макса накатила истерика. Он безжалостно набросился на Оливию:

— Это ты во всем виновата, ты! Теперь Рик будет преследовать и меня! Из-за тебя!

Оливия молчала, насупившись.

— Как я мог! Как я мог! — распалялся Макс. — Мне говорили… Меня предупреждали: не связывайся с ней, — не верил. Не верил ничему, что о тебе говорили! Оказалось, все правда! Ты на самом деле — дрянь! Теперь из-за твоей похоти он мстит мне. Мне!

Алекс попытался утихомирить друга:

— Послушай, Макс. Мне кажется, теперь не время для упреков. Оливия не виновата, что объявился Рик. К тому же, насколько я понял, ты не слишком противился ей.

— Тебе легко говорить — ты не скрываешься от призрака, и за тобой не тянется всякая шваль!

— Макс, Макс, — умоляюще забормотала Оливия, — прости меня, я не думала, что всё так случится.

— Она права, — поддержал ее Алекс, — никто не думал о последствиях, поэтому сейчас крайне важно помешать Рику сделать что-нибудь более серьезное. Надеюсь, Жози скажет нам причину, по которой Рик преследует вас, а тогда уже мы решим, как можно его остановить.

Алекс предупредил только, что Жози видит с трудом, так что удивляться ее остановившемуся взгляду и пугаться его не следует.

Их впустила хромая дородная негритянка с толстым картофельным носом. Они вошли в небольшую, скудно освещенную, плотно заставленную старой мебелью комнату. Жози, или попросту Жозефина, прикрытая шерстяным пледом, сидела в инвалидном кресле у окна и, казалось, дремала. Голова была опущена на грудь, руки покоились на подлокотниках. Она была не старше тридцати лет, но печать усталости уже лежала на лице. Видно людские проблемы быстро состарили ее.

Услышав шум вошедших, Жози приподняла голову и прищурилась, как обычно щурятся без очков люди с плохим зрением. Алекс поздоровался с ней, напомнил о вчерашнем звонке и договоренности.

— Проходите, — сказала Жози и жестом пригласила присесть на ряд стульев у стены.

Впустившая гостей негритянка подкатила кресло с Жози к маленькому круглому столику посредине комнаты, на котором мирно соседствовали небольшой хрустальный шар и пирамида, и оставила их одних.

— Как вы и предполагали, Рик начал действовать, — сказал Алекс, как только за негритянкой закрылась дверь. — Мы должны остановить его. Я привел его вдову, Оливию, и своего друга, Макса, как вы говорили, можете побеседовать с ними.

Жози полуприкрытыми глазами посмотрела на сидящих, потом остановила свой взгляд на Оливии и пальцем указала ей на место напротив себя. Когда Оливия села, Жози придвинула к ней поближе хрустальный шар, взяла ее за обе руки, положила их на шар и прикрыла сверху своими ладонями. Потом она закрыла глаза и что-то быстро нечленораздельно зашептала. Потом замолчала, будто прислушиваясь к чему-то, и снова заговорила, но уже громче и отчетливее:

— Милдред, тетя Милдред, я снова обращаюсь к тебе. Поговори со мной, нам нужна твоя помощь, Милдред. Ты слышишь меня?

С минуту стояла гробовая тишина, потом раздался слабый шорох, за ним скрип, следом — звон, похожий на тот, что получается от стука металлической ложки о стеклянный стакан. Звон был резкий и частый.

— Милдред, это ты? — спросила Жози. — Ты, Милдред? — и задрожала мелко, мелко. На ее лбу выступила испарина, она напряглась.

Холодок пробежал и по спине Оливии. Минут пять Жози молчала, вернее, стонала, стиснув губы и меняясь в лице. То на нее накатывала гримаса боли, то ужаса, то страха. Наконец, она громко вскрикнула и отпустила руки Оливии, затем резко открыла глаза и руками вцепилась в высокий подлокотник своего кресла.

— Уходи отсюда, уходи, тварь, — прошептали ее губы.

Макс, Алекс, да и сама Оливия замерли в недоумении.

— Прочь, прочь, негодная! — сказала Жози.

Алекс бросился к ней:

— Жози, Жози, что случилось, скажи нам, Жози?

Жози медленно повернула к нему голову:

— Кого ты привел мне, Алекс? Эта женщина… Я не помогаю убийцам. Эта женщина убила своего мужа…

— Убила мужа! — с удивлением посмотрел на Оливию Макс. — Это правда, Оливия? Правда?

— Нет, Макс, нет. Как ты мог этому поверить. Я не убивала Рика! — Оливия не могла сдерживать выступающих слез.

— Почему тогда он не дает нам покоя? Почему?! Может, ты на самом деле убила его! Ты — убийца! Я не хочу тебя видеть, Оливия, не хочу, слышишь! — вскрикнул Макс и бросился вон из квартиры.

— О, Боже! — зарыдала Оливия и уткнулась лицом в ладони.

Но тут случилось еще