Позвонить… Нет автомата!

Не работает! Нет автомата! Не работает!

Я бежал на чужих ногах.

Я ворвался в райком партии.

Я кричал: «Мне позвонить!»

Что-то было с моим лицом – «пожалуйста, пожалуйста».

До сих пор я не могу видеть телефон-автомат.

Я не могу видеть много цветов.

Да… Вы вытирайте розетки. Только осторожно.

Да. Так вот.

Если вы ревнуете, значит, у вас есть основания.

И уже нет шансов.

Хотя я считаю, пользоваться женщиной, которую кормит и одевает муж, – воровство.

Забирай и корми сам.

Но это такие сложные вопросы, что я лучше покрашу пятнадцать потолков.

А вы сегодня выглядывали на улицу?

Море сегодня такое синее, хоть кисть макай.

Это счастье – жить возле моря.

Сколько во всём мире живёт возле моря? Ну десять процентов.

Когда тебе Бог дал такое, ты уже один из десяти.

А ещё хорошая жена.

А ещё приличные дети.

А ещё тётя в Америке…

А ещё кусок жареной камбалы с пюре…

Тс… Тс-с… Я не пью.

Меня Изя ждёт.

Эй ты, бездарь горькая, собирай инструменты.

Значит, завтра в девять.

А на самом деле в одиннадцать…

Я доскажу… Нет… Нет…

Спасибо…

Я работаю тоже хорошо…

Вы увидите: стены рушатся – мои обои стоят.

– Игорь Семёнович? Плюс один – это тепло или холодно?

– Видишь ли, Михаил… Ты сейчас где?

– В Одессе.

– Это там плюс один?

– Да.

– Это холодно.

– А в Москве плюс один – это тепло.

– Спасибо!

– Не за что.

– Мой друг! Если бы на одну чашу весов положить случайные половые связи, а на другую – хороший коньяк, я бы выбрал…

– Постой, а зачем их класть на разные чаши?

Сидеть за одним столом с тигром – это храбрость.

А высказать ему в морду всё, что он из себя представляет, – это мужество.

В спорах – истина.

В ссорах – правда.

В войнах – победа.

Государство и народ II

– Не отдавайте концы! – просит государство своё население как-то неуверенно и поздновато. – Денег вот дадим младенцам…

– Это правильно, – уходя, замечает народ. – Это верно…

– Возрождаться надо по два, по четыре, по шесть, по восемь.

– Да где ж столько производителей набрать? На одного перегрузки большие.

– Надо, надо, ребята, территорию охранять некому.

– Ну, надо так надо, – говорит народ. – Вы того, уверенности нам прибавьте.

– В чём?

– Дак в будущём, в будущём.

– В будущём? А что, нету?

– Есть, конечно, но нет.

– Всё ж сделали, как ты хотел. Перессорились вот со всем миром почти. Дружим с самыми сумасшедшими… Список врагов практически бесконечный. И сами враги уже подготовлены, выстроены, злые, огрызаются и не нападут никогда.

– Да нет, с этой стороны уверенность есть, – говорит народ.

– А женщины у нас? Такие красивые… Обрати внимание, займись, сосредоточься.

– Дак кто ж тут?.. Лучше наших нет и не будет.

– Значит, и с этой стороны уверенность есть.

– Есть, есть…

– А чем ты сейчас занимаешься?

– В данный момент?

– В данный момент.

– Дак тем же… Провода медные… Рельсы кое-какие… Огород вот…

– А к государству хорошо относишься?

– Очень. Очень… Но у вас же вроде так ничего не осталось… Неинтересно. Вроде знакомы, а попросить нечего. Попросишь чего, вы вроде дадите, а мы ничего не получим. Немножко неинтересно стало… Как пару рублей прибавите, так на пару рублей и вздорожает. Неинтересно с вами, скажем так…

– А что, может, тебе президент не нравится?

– Ну, это уже не разговор. «Президент не нравится» – не надо так говорить. Как раз очень. Не надо нам это говорить. Президент и на месте, и симпатичный, и молодой, и шутливый, и по-французски… Да нет, пусть работает… А вот откуда остальные взялись? Может, он их тоже не знает.

– Почему?.. А что, в правительстве, что ли?

– Да и в правительстве.

– Поменять?

– Пусть работают… Меняли их, меняли, что толку… Пусть работают… Они к нам привыкли. Мы к ним…

– Дак чего ж не рожаете?

– А вы бы б с женщинами нашими говорили! Чего вы всё с мужиками. Мужик наш – он чего? Он ничего. Он всегда согласен. Бабы у нас дурные, своевольные. Мужик встал с кровати и ушёл. А она там осталась размышлять… Ей решать. Кто с ребёнком на руках на фронт провожает? Баба!

– Так то ж в кино.

– А мы и сами только в кино видим.

– Так давайте, ребята, любите друг друга.

– Нет, насчёт «любите друг друга» это вы бабушке своей государственной скажите. Этого у нас не было и не будет. Вот если через секс, как сейчас говорят, это ещё можно. А то врагов, значит, не люби, а своих люби… Так не получится… Если уж одичал, то на всех сразу… А через секс можно попробовать, но его тоже без водки не затеять.

– Нет, с водкой нельзя. Нельзя! Секс с водкой – это кривой младенец получается, несимметричный.

– А без водки не полюбишь. Ненавидеть без водки можно, а любить как-то стрёмно, короче, не пробовали. Придёшь любить, она сама тебе нальёт. Раньше, при жизни советской, кого ни рожали, все сгодились для сражения, так?

– Так.

– А теперь технику ему надо доверить, теперь техника стольких перебьёт, не нарожаешь. И бизнесом не займёшься. Видишь, бизнес какой оказался. Он водки не выносит. Вино ему давай марочное. А у нас секс к водке приучен… Самогоновый секс. Я вам так скажу, чтоб этот дурацкий разговор закончить: мужик наш занят неизвестно чем, но занят – и просит его не беспокоить. Так что вам будет удобнее с женщинами поговорить. Чтоб государство любили и Родину охраняли.

– Да ну… Как им объяснишь?

– Вот! Вот… А вы хотите, чтоб мы объяснили. С женщинами говорите твёрдо.

– Нет, с ними не будем. Это твёрдо.

– Тогда, значит, вам совсем тяжёлым путём надо идти – квартиры строить, продукты искать… А вам сейчас не с руки, вам сейчас Сочи возрождать.

– Да… – опустило голову государство. – Нам Сочи возрождать…

– Вот видите, занятие есть… И у нас занятие есть… Так что пока вы давайте это… А мы это… Тут неподалёку… Если что, можем договориться… Мы неподалёку… Бывайте себе…

– Бывай, хитрюга… Уйди от греха подальше…

– От греха? Кто ж без греха родит? Смягчать надо постулат.

И, подхватив мешок, народ рванул к железной дороге.