Дети даже не заплакали, только скорбно посмотрели горе мамаше вслед и принялись грызть яблоки. Видимо такие скандалы случались и в прошлом.

— Что будем делать? — испуганно смотрю на Веру.

— Что, что? Вызывать службу по делам несовершеннолетних…

Пока я решала вопросы со службой опеки. Вера договорилась с мужем о переезде.

И тут пришла тетя Даша. События закрутились. Надо было готовить комнаты для гостей. Варить обед на множество гостей. Успевать развлекать маленьких детей.

К тому времени, как приехала опека забирать детей, у меня уже кругом шла голова. И я мечтала хоть о получасе спокойствия. Но в двери позвонили…

На моем пороге стоял следователь.

— Следователь Савельев Игорь Григорьевич, — представился невзрачный мужчина, я отошла в сторону, давая пройти ему.

— Проходите в кабинет, поговорим там, — провожаю его через весь дом.

У меня в зале орет телевизор, детки включили мультики. Из кухни валит пар, там тетя Даша варит десятилитровую кастрюлю борща, печет пироги, а на столе раскатывает тесто для пельменей. Ее муж — дядя Петя проворачивает в электрической мясорубке фарш.

По дому носится Вера с пылесосом.

Дверь в кабинет закрывается, отрезая нас от шума. Мы проходим к столу и присаживаемся.

— Я тут вам принес не совсем хорошую новость, — бурчит следователь. — Мы действительно не знаем, куда делось тело вашего мужа, поэтому приносим свои извинения за столь неприятное происшествие. Конечно, в ближайшее время мы его постараемся найти.

— Игорь Григорьевич, а если это было тело не моего мужа? — вдруг спрашиваю его я.

— Но вы же его опознали? — взгляд следователя становится жестким, внимательным, он словно вгрызается в меня.

— Я не видела его лица. Со спины да, похож, его костюм и даже кольцо, — мнусь я.

— Лица нет, — прерывает мои размышления следователь. — Ему стреляли в затылок, пуля на выходе разнесла кости черепа. Можно опознать только по снимкам зубов. Но теперь у нас нет трупа, поэтому его снимки сличить не с чем.

— А что если это не он был?

— У меня встречный вопрос. Были ли у него в бизнесе проблемы?

— Мы с ним разводились, перед разводом он говорил о проблемах, но не конкретизировал, поэтому подсказать не могу, вам лучше съездить к его заместителю, он ныне и.о., Эдуарду Квашнину.

Следователь соглашается.

Мы прощаемся на крыльце, когда к дому подъезжает полиция и служба опеки. Игорь Григорьевич с удивлением смотрит на вновь прибывших.

— Это откуда столько, что-то случилось? — спрашивает он удивленно.

— Да, тут любовница Стаса приезжала и кинула своих детей мне, якобы они от моего мужа.

— Интересно девки пляшут, а можно подробнее?

Пришлось рассказать об объявившихся новых родственниках. Следователь слушал очень внимательно, не перебивал. Потом попросил сканы тестов ДНК. И пока в зале шло оформление детей, внимательно вслушивался в разговор службы опеки. А те уже знали этих деток, нерадивая мамаша частенько их бросала.

Вот и ответ на мой вопрос, почему дети даже не заплакали, когда мамашка ускакала в голубые дали.

Прошел еще час, пока мы разобрались со всеми формальностями. Из дома ушли чужие люди и забрали бедных деток.

И тут в зал заглянула тетя Даша.

— Девки, пироги готовы, идите чай пить.

Как было приятно устроиться на веранде с чашкой чая и куском пирога, солнце уже шло на закат. Приятно звенели цикады в траве. Пахло цветами, свежестью, где-то вдали кто-то косил траву, и ветерок приносил запах свежескошенной травы.

В голубом небе плыли облачка.

Вера ушла в дом. Я полулежала в кресле и жмурилась. И тут чья-то тень закрыла солнце. Я открыла глаза и заорала.

— Ааааааааааааа, — потому что надо мной стоял мой муж!

Глава десятая

— Заткнись дура, — мой муж зажал мне рот ладонью.

— Ты, ты, ты жив? — испуганно пробормотала я, хотя внутри было осознание того, что он не умер.

— Жив и здоров, — прорычал муж.

Хотя это был уже не мой Стас, мой, по всему видимому, умер еще много лет назад. Это был чужой, незнакомый мне мужчина.

— Слушай сюда внимательно, — продолжал рычать на меня мой муж. — Тебе покажут труп, ты его опознаешь. И не вздумай жопой вилять.

И он исчез! Просто как сквозь землю провалился. Хотя веранда у нас высокая, спрыгни с нее, и тебя уже не будет видно, а вокруг кусты сирени. Я специально садила густые кусты, чтобы по весне радоваться их цветению, а летом быть укрытой ими от любопытных глаз соседей.

Испуганно соскочила с кресла и озираюсь. Мой муж жив, а я в опасности.

Спускаюсь с веранды, оглядываясь по сторонам. Но вокруг никого нет, пусто и веет ветерок. Он колышет ветки на кустарнике и создает у меня впечатление, что кто-то прячется за густыми зарослями.

Мне так страшно, что я понеслась сломя голову к ограде. И только возле высокого забора остановилась, с удивлением посмотрев на калитку в лес. Та была открыта и поскрипывала на ветру.

Вот как он попал на участок. У калитки нет видеонаблюдения, отсюда можно зайти и выйти и не быть узнанным. И эту калитку с выходом в лес он придумал сам. Обычно все из поселка ходили по прогулочной тропе до озера через лес, и только у нас был короткий выход. Стоило зайти за забор, как начинался густой лес, здесь никто не ходил, зато нам до озера надо было пройти всего метром пятьсот. У нас был свой пятачок с пляжем и лодкой, стоящей у небольших мостков.

Я быстро побежала по тропинке в сторону озера. У причала лодки не было. Теперь стало понятно, как он незаметно прошёл на участок и исчез с него.

Я сложила козырьком руки и посмотрела на другую сторону озера. Там вдали маячили лодки, несколько из них шли под парусом, ловко скользя по водной глади, избегая столкновения.

На другой стороне озера было большое село, а рядом маленький городок. Стасу было где скрываться.

И я набрала Рашида.

— Он жив, мой муж жив, — не здороваясь, заикаясь, говорю я.

— Подожди, Василиса, ты в этом уверена? — Рашид тоже сражен этой новостью.

— Да, он стоял возле меня, мы с ним говорили, — и я кратко рассказывая о нашей встрече. — Я даже знаю, где он может скрываться.

— Так, Василиса, скажи мне, у тебя есть мест, где ты бы была в безопасности?

— В своем доме я в безопасности, — я в этом уверенна.

— Я не думаю так, — подвергает сомнению мои слова Рашид.

— Ко мне на лето переезжает моя подруга с