И тут за спиной Аннабель возник Коннор.

– Я могу стать твоим водителем, если хочешь.

На этот раз он не прикоснулся к ней. Но всю её кожу будто обожгло.

Элиза и Кайла странно переглянулись. Но у Аннабель просто не было места в голове, чтобы думать об этом. Или о чём угодно другом. Кроме того, что завтра она, возможно, окажется в одной машине с Коннором Мэдисоном. Они доедут до бассейна вместе. И вместе зайдут. Это было так странно, что она даже не могла себе этого представить.

После тренировки Аннабель завернулась в своё мягкое фиолетовое полотенце и помахала Мие, которая стояла в кафетерии среди других девчонок из команды средней школы. Она хотела подойти, чтобы поздороваться, но Коннор окликнул:

– Аннабель! Мне понадобится твой номер!

Мия замерла с приоткрытым ртом, увидев, как Коннор подбегает к Аннабель и записывает её телефон.

– Ещё раз спасибо, – проговорила Аннабель, и Коннор улыбнулся.

Он улыбался шире, чем все остальные. Как будто у него было больше причин для счастья.

А потом он сказал:

– Крутое полотенце.

О нет. Головокружение, переполнявшее мгновение назад, тут же улетучилось. Аннабель забыла спрятать детские изумрудные буковки, которыми на полотенце было вышито её имя!

Рядом с ней стоял Коннор, высокий и мускулистый, казавшийся намного старше. А Аннабель – в полотенце с маминой вышивкой – выглядела как шестилетняя! Она чуть сдвинула его, чтобы спрятать имя. Но было уже слишком поздно.

– А, это старое, – соврала она. – Остальные в стирке.

Коннор рассмеялся. Потому что не поверил? Потому что полотенце было ужасно детским? Она не знала. Но потом Коннор дал ей пять – Аннабель снова обожгло – и сказал:

– До завтра!

Он побежал на парковку, где его ждал Джордан. А она пошла к Мие, стараясь, чтобы воспоминание о прикосновении его руки вытеснило стыд из-за полотенца. К тому же Мия стояла слишком далеко и явно не слышала последнюю часть их разговора.

Остальные девчонки из команды средней школы уже зашли в раздевалку, так что Мия была одна.

– Как прошла тренировка? – поинтересовалась она.

Очень доброжелательно. И совершенно обыденно. Будто не заметила ничего необычного.

Что?

Аннабель должна во всех подробностях разбирать, с какой интонацией случайный официант сказал Мие: «Наслаждайтесь вашим мороженым», – а та даже не собирается обсуждать то, что произошло сейчас между её подругой и самым крутым парнем в бассейне?!

Мия отлично знала, что Аннабель неравнодушна к нему. И видела, как он только что брал у неё телефон. Она не могла не понимать, насколько это важно. И всё же… По-прежнему ничего?

– Просто замечательно, – ответила Аннабель так же доброжелательно и обыденно.

– Отлично, – Мия понизила голос. – Никак не могу прийти в себя после тех соревнований. Было так ужасно, когда тебя дисквалифицировали.

Слова Мии обрушились на Аннабель, словно огромная волна, пришедшая ниоткуда и утащившая за собой на самое дно. Это правда было ужасно. Но Аннабель вовсе не нуждалась в том, чтобы кто-нибудь другой говорил ей об этом. Тем более когда её голова занята совсем другим.

Хорошо. Возможно, Аннабель не стоило уходить с тех соревнований, не попрощавшись с Мией, которая осталась, чтобы поболеть за неё. А сегодня, возможно, стоило подключить Мию к отработке ранних стартов. Но Аннабель прекрасно понимала, что Мия сказала сейчас о дисквалификации исключительно для того, чтобы почувствовать себя лучше, заставив Аннабель чувствовать себя хуже.

– О, спасибо, – произнесла она, изо всех сил стараясь говорить ровно. – Но тебе тут не о чем переживать. Всё отлично. Хорошей тренировки!

Аннабель хотелось добавить «в команде средней школы», чтобы напомнить Мие, что не её пригласили заниматься со старшими. Но удержалась.

Когда Мия ушла в раздевалку, телефон Аннабель завибрировал сообщением, и она вытащила его из сумки.

Привет. Это Коннор.

Больше ничего не написал. Но пока Аннабель ждала Митча, который должен был её забрать, она раз за разом перечитывала эти три слова – пока не разрядился телефон.

Митч говорит: ты не можешь управлять поведением других. Но можешь управлять своей реакцией на их поведение. Аннабель не позволит псевдодружеским словам Мии сломать её. Не сегодня.

На следующее утро мама чмокнула Аннабель в щёку, убегая на работу.

– У тебя сегодня репетитор в…

– В одиннадцать, – закончила Аннабель. – Деньги для Жаннин на кухонном столе. Я знаю. И пока буду ждать тебя после тренировки, я должна прочитать очередную главу из заданной на лето книжки. А потом повторить испанский по карточкам.

Мама улыбнулась.

– Я горжусь тобой. Ты неуклонно движешься к своей цели в команде старшей школы. И при этом не упускаешь из виду всё остальное.

Аннабель позволила маме ещё раз поцеловать себя и пробормотала «спасибо». Хотя ей по-прежнему казалось, что она не сделала совершенно ничего такого, за что мама могла бы ею гордиться. Может, у мамы просто заниженные ожидания?

Когда мама ушла, Аннабель достала папино письмо. Она перечитала его, хотя помнила уже наизусть. И попыталась представить, как папа выглядит сейчас, сильно ли изменился, где сидел и о чём думал, когда писал эти строки.

Как бы отреагировала мама, узнав, что папа написал? Когда он только уехал от них, мама стала вести себя так, будто встречи с отцом для Аннабель чуть ли не самое важное в жизни.

– Ты должна проводить с ним время, – твердила она, настаивая, чтобы Аннабель отклоняла все приглашения в гости в «папины дни».

Однажды мама даже отказала Митчу, который пригласил их провести уик-энд с ним и его дочерьми.

– Аннабель необходимо поддерживать отношения с отцом, – сказала она тогда. – Я не хочу, чтобы из-за меня они отменяли встречу.

Но после той ужасной тренировки мама перестала возражать, если по субботам у Аннабель появлялись другие планы. Она даже согласилась переехать на Серый остров. Это произошло, когда папа совсем перестал звонить.

Хотела бы мама сейчас, чтобы Аннабель поддерживала отношения с отцом? Или считает, что уже слишком поздно?

И поверила бы она, что папе теперь действительно лучше? Или раздула бы огромную проблему, если бы он приехал на Серый остров и встретился с Аннабель? Даже в присутствии их с Митчем?

Папино письмо было самым важным из того, что Аннабель когда-либо скрывала от мамы. Но ей хотелось самой разобраться с тем, что она чувствует и что хочет делать. Чтобы мамино мнение не влияло на неё.

Аннабель снова перечитывала письмо, когда пришло сообщение от Мии.