Он присвистнул, и от этого по Лидии пробежала дрожь – от корней волос и по каждому сантиметру кожи. Она поморщилась.

– Ну что еще? – призрак придвинулся еще ближе, его лицо исказилось и стало менее человеческим. – Я же не виноват. Думаешь, мне самому нравится быть мертвым?

– Ясно, но мне не нравится, что ты вот так появляешься. Ты мог бы выехать отсюда. Что, если честно, я очень тебе советую. Мне не нужен такой сосед. Мне нужны тишина и покой, а вовсе не перспектива сердечного приступа в ближайшее время.

Призрак отодвинулся. Его лицо было воплощением обиды. Он небрежно заметил:

– Ты знаешь, что это называется «изгнание»?

Лидия попыталась сдержать раздражение, но у нее ничего не вышло.

– Мне плевать, как ты это называешь, лишь бы ты убрался из моего дома.

– Во-первых, это не твой дом. – Призрак поднял вверх палец. – Во-вторых, это вообще не дом. – Он поднял второй. – И в-третьих, я никуда не пойду.

– Так вот оно как бывает, когда у тебя противный младший брат, – сказала Лидия. – Слава богу, что я единственный ребенок.

– Так вот оно как бывает, когда после тридцати лет одиночества появляется живой человек, с которым можно общаться, и выясняется, что он полное дерьмо. – И с этими словами призрак исчез. Хотя вообще-то это довольно трусливый способ заканчивать ссору.

Проснувшись в пустой спальне, Лидия автоматически протянула руку к телефону. Никаких сообщений. Продолжая лежать, она просмотрела почту. Одно письмо, пришедшее в 8.15 утра, было от Карен. В нем сообщалось, что она больше не является ответственным исполнителем по делу нефтяной компании, с которой у их фирмы был контракт. Это было разумно, потому что Лидия не присутствовала ни на работе, ни находилась в зоне доступа, но все равно обидно. Карен взяла ее на работу безо всякого опыта, а потом, спустя неделю, приняла работать постоянно. Карен обучала ее и заплатила за ее экзамен на лицензию детектива. Лидия уже в самом деле начинала думать, что обрела свое место в жизни.

И где она теперь?.. В запретном мире Кэмбервелла, месте семейных сборищ и тайных ночных посиделок во время подросткового бунтарства. В Кэмбервелле, работает на дядюшку Чарли. И чувствует, что эта работа, похоже, ей не по зубам. Она была вполне уверена в своем растущем опыте сыщика, она уже успешно завершила несколько небольших дел совершенно самостоятельно, но за ней всегда стояли фирма и Карен с ее опытом. И она не была уверена, что уже может работать совсем одна. Она-то думала, что Чарли просто выдумал этот предлог, чтобы она приехала в Лондон, и что на самом деле никакой проблемы не существует.

Когда Лидия задумалась о возможных последствиях, у нее в желудке будто образовался холодный камень испуга. А что, если Мадлен и правда в беде? Прошло уже почти восемь дней, как она исчезла, и быстрый поиск в Интернете подтвердил, что она не появлялась все это время ни в одной из своих соцсетей. Лидия знала, что Чарли может быть убедительным, но родители Мадлен ее просто удивляли. Ни тетя Дейзи, ни дядя Джон так и не настояли на том, чтобы сообщить в полицию.

Она натянула свои любимые узкие джинсы и шелковый черный топ с высоким горлом, накрасилась красной помадой. Взяла кожаную куртку, спустилась вниз и вышла из кафе. Слава богу, там было пусто, хотя в воздухе еще стоял густой запах хлорки.

Когда Лидия запирала дверь, она увидела, что за стеклом появился призрак. Его лицо было бледно, как будто он смотрел на нее из-под воды. Он скорбно помахал ей, и Лидии стало до нелепого совестно, что она не сказала ему: «Пока». Она подняла руку и помахала, беззвучно выговорив: «Увидимся позже». Теперь это было официально. Призрак «Вилки» все же вынудил ее изменить намерения.

Лидия точно помнила, что когда-то в детстве уже бывала в доме тети Дейзи и дяди Джона. Все Кроу всегда жили в Кэмбервелле, ну, кроме ее отступников-родителей да изредка изгоняемых родичей, которые в таком случае благоразумно уезжали далеко-далеко. Тут часто устраивались семейные праздники, рождественские вечеринки, новогодние празднества, летние шашлыки, шумные отмечания детских дней рождений. Если забыть о магии и преступности, то семейство выглядело, как картинка с рекламы в супермаркете. Так что Лидия наверняка когда-то уже взбиралась по этим ступенькам, держась за родительскую руку и прижимая к груди красиво упакованный подарок, но сейчас, звоня в звонок, она напрочь отказывалась это вспоминать.

Но она помнила женщину, которая открыла ей дверь. Тетя Дейзи всегда была безупречной – аккуратно накрашенной и с красивой прической. И, заходя в ее дом, ты даже не сомневался, что уличную обувь надо снимать. Она выглядела точно так же, какой Лидия ее помнила, только на десять лет старше. На самом деле столько времени даже не прошло, но от беспокойства морщинки у нее на лице казались глубже, и никакая косметика не могла скрыть ни круги под глазами, ни покрасневшие веки. Она совершенно точно недавно плакала.

– Лидия! Чарльз говорил, что ты зайдешь. Проходи.

Дом, совсем недавно покинутый Мадлен, был прекрасным георгианским особняком с террасой, высокими потолками и всеми прочими атрибутами жизни среднего класса. Большая плита в просторной кухне, широкая стеклянная дверь, ведущая на террасу, где стояла дорогая плетеная мебель серебристо-серого цвета.

Дейзи ходила по кухне, доставая стаканы и газированную воду из холодильника. Взяв лимон из вазы на столе, она отрезала от него пару ломтиков. И вдруг замерла.

– А я спросила, что ты хочешь?

Нет, не спросила, но Лидия все равно кивнула.

– Все отлично, спасибо.

– Джон у себя в кабинете. – Она поджала губы, как бы сдерживая рвущиеся наружу слова.

– Дома?

Дейзи кивнула.

– Он говорит, ему надо работать. Не знаю, как ему это удается. – Поставив стаканы на большой обеденный стол, она села рядом с Лидией. Вдруг вспомнив, что она разговаривает с малышкой Лидией, дочкой своего кузена, она выдавила некоторое подобие улыбки. – Не обращай на меня внимания. Расскажи, что у тебя нового.

Лидия отхлебнула холодной воды и достала блокнот и карандаш.

– Я пришла вам помочь.

Дейзи моргнула.

Лидия подумала, что же им на самом деле сказал Чарли.

– Там, в Шотландии, я работаю сыщиком. Я узнала про Мадлен и приехала, чтобы помочь. – Это было не совсем правдой, но что угодно годилось, чтобы разговорить Дейзи. Лидия с испугом видела, что той холодной суровой дамы, которую она помнила, больше не существовало. Грозная тетушка Дейзи размякла от страха за свою обожаемую дочь.

– Я знала, что ты в Шотландии, – сказала Дейзи. – Но я не знала, чем ты занимаешься.

В ее тоне звучало явное осуждение. Лидия напомнила себе, что Дейзи испытывает огромный стресс и не владеет собой. Возможно.

– Я задам вам несколько вопросов про Мадлен?

Дейзи уперлась взглядом в стол.