Шрифт:
Закладка:
– Слышь, Сонь, вон мужик идет вдоль забора Саянского. Он что, здесь живет?
– Вон тот здоровенный, что ли?
– Ну да…
– Да нет. Нету у нас таких.
Н-да, есть над чем поразмыслить, потому что я-то его видел в совершенно другом месте. Интересно, что он тут делает?
Я на мгновенье отвлекаюсь, а когда снова смотрю в ту сторону, там уже никого нет.
– Странно, – говорит Сонька. – Куда он мог деться? – и тут же вцепляется в мой рукав. – Слышь, Петька, а может, это… оборотень? Вот, видишь, собака бежит – в собаку и превратился!
В общем, глупее места, чем этот Благодатный, пожалуй, и не найти.
Я смотрю на часы – надо торопиться.
– Пошли, – говорю я.
Наконец на горизонте появляется дом дяди Миши. Возле него машина. Неужели Геннадий Борисович уже подъехал? Так быстро? Но нет, сбоку на машине что-то написано. Подходим ближе и читаем в голос: ТЕЛЕВИДЕНИЕ.
– Ни фига себе! – восклицает Сонька. – Откуда?
Толкаю калитку и замираю.
С дядей Мишей стоит Смирнов!
Сам же дядя Миша с удивлением всматривается в мое лицо.
– Петька, ты, что ли?
– Я!
– Ничего не понимаю, тебя не узнать! Как это… – и, обращаясь к Смирнову, продолжает: – Познакомьтесь, это Сонька – дочь моих друзей, а это сын племянницы – Петр Бумажкин. Из Москвы, кстати….
– Да мы знакомы! Летели вместе. Только вот сейчас парень-то на самом деле на себя почти не похож. Ладно, об этом потом. Ну что, едем, Михаил Дмитрич? Не терпится мне эту вашу Серебряную гору вблизи посмотреть!
– Едем! Петька, поедешь с нами?
– Конечно!
Я смотрю на часы. Геннадия Борисовича нет, значит, пришлось все-таки проводить факультативное занятие. А так здорово было бы на Серебряную гору всем вместе смотаться!
– Подождите, я сейчас, – говорю я и бросаюсь в дом, чтобы взглянуть на себя в зеркало: в самом ли деле на лице ни одного прыща? И правда: лицо чистое, а джинсы опять болтаются. А глаза… Глаза сияют, как у всех счастливых людей. У людей, которые всех любят! Ну просто удивительно! Разве бывает, чтобы за каких-нибудь несколько часов произошло столько изменений и с телом, и с душой! И я в очередной раз страшно сожалею о том, что нет рядом Политатуйко, наверное, он единственный на всем земном шаре, кто смог бы объяснить, что же это такое. Наверняка из разряда непознанного, о котором он говорил.
Выхожу и слышу разговор на повышенных тонах: это Сонька просится с нами поехать, а дядя Миша не разрешает.
– Тогда и Петьке нельзя, – заявляет она.
– Почему это нельзя? – спрашиваю я.
– Разве ты не помнишь, о чем предупреждала тебя баба Груня?
– Чтобы я тряпку, что ли, красную с лица не убирал?
– Чтобы ты ни под каким предлогом не ходил на Серебряную гору!
Я пытаюсь вспомнить, но не могу. Скорее всего, это Сонька просто придумала.
– Ты, Петька, едешь, или шуры-муры разводить будешь? – вмешивается дядя Миша. – По коням! А ты, Сонька, за временем смотри, к трем – половине четвертого приедем, чтобы пельмени уже дымились на столе.
И тут из-за поворота появляется старенькая иномарка – Геннадий Борисович!
Учитель выходит из машины, и дядя Миша знакомит его со Смирновым.
– Вот уже и краевое телевидение заинтересовалось Серебряной горой, – говорит дядя Миша. – Уже и там знают про души замученных стражников, про костры по ночам на горе, про исчезновение людей.
– Ну наконец-то! – радуется Геннадий Борисович. – А то ведь районная полиция ничегошеньки не делает! Сколько уже туда обращался!
– Подожди, – перебивает его дядя Миша, – вы же, кажись, какие-то совместные рейды делали?
– Ну, а толку-то? Сделали два рейда, ничего не обнаружили – и все. А вопрос так и висит в воздухе. Ладно, коли вы приехали, я, пожалуй, вернусь в школу. Дел невпроворот. Нужно детей к краевой олимпиаде готовить. Не мог Петру отказать свозить его на гору, гость все-таки, но раз проблема решена, то уж не обижайтесь.
Он снова жмет руки дяде Мише и Смирнову.
– Ну, я поехал. А ты, Петь, мне все послезавтра расскажешь по дороге к автобусу. Лады?
Я молча киваю. И невольно ловлю странный взгляд Смирнова, устремленный вслед удаляющейся машине. И не могу понять, в чем его странность…
И вот мы уже мчимся по широкой грунтовой дороге, по которой жители поселка в темное время суток предпочитают не ходить. Слева – лес, по которому мы шли вчера вечером, справа – белоснежная равнина, окаймленная вдалеке грядой сопок.
– Теперь направо! – командует дядя Миша. – Во-о-н к той сопке! Это и есть Серебряная гора. А вот там, неподалеку от нее, почти разрушенное здание видите? Это бывшее рудоуправление. Чуть подальше располагались казармы для каторжников, отдельно для политических, их было гораздо больше, и отдельно для уголовников. А еще дальше находилась обогатительная фабрика, видите, железяки торчат! Представляете, огромное здание буквально растащили по кусочкам после того, как оно закрылось. Там дальше – остатки хвостов с отработанной породой.
– Да, Михаил Дмитриевич, местные мне что-то еще про базальт говорили…
– А что про него говорить? Порода вулканического происхождения, которая вместе с другой отработанной породой остается после того, как из руды на фабрике извлечено серебро. И вот интересно, больше ста лет рядом с сопкой возвышалась чуть ли не гора этого базальта, а теперь почти ничего нет. А все потому, что совсем недавно в соседнем районе открылась фабрика по производству минерального волокна, там-то базальт и понадобился. Вывозили грузовиками чуть ли не две недели.
Автомобиль медленно продвигается вперед, и мне почему-то кажется, что не мы приближаемся к сопке, на которой с огромными валунами каким-то образом уживаются чахлые сосенки, а она к нам.
– Ну вот, Михал Дмитрич, а вы еще спрашивали, почему я взял с собой на съемку вас, а не Саянского. Ну разве он знает так, как вы, историю рудника? Вот то-то же. Еще хочу спросить: почему жители Благодатного растащили, как вы сказали, другую отработанную породу по дворам? Про базальт я понял, он необходим для промышленного производства, а эта порода, для чего она? Я проехал по Благодатному и просто поразился тому, что во многих дворах лежат кучи какого-то песка. Потом мне объяснили, что это порода и есть. Она что, полезна в хозяйстве?
– Вовсе нет! Просто кто-то пустил слух, что в ней можно найти крупицы золота. Вот и потянулись к горе жители поселка, кто с тележкой, кто с детской коляской. Тогда-то еще тепло было, октябрь месяц…
– И что, там на самом деле есть такие крупицы?
– Очень мало. А для того, чтобы их найти, нужно просеять через сито всю породу, которую жители притащили домой. Да и то не факт, что найдешь. Но дело в том, что не успели они завалить ею дворы, как настали холода, пошел снег и все превратилось в каменистую массу. Как ее можно просеять через сито?
