— Ясно. И каков первый этап?

— Сначала тебе следует как можно более точно и подробно все мне рассказать. Понимаю, что о некоторых вещах говорить сложно, но… Только так я смогу быть уверена, что правильно выберу метод избавления.

Как скажете, доктор.

— Хорошо. Я все понимаю. И с чего мне начать?

— С детства, конечно. — вдруг заявила Нэл.

Я от неожиданности аж челюсть уронил, но быстро взял себя в руки.

— Прямо так глубоко надо копать? — уточнил я.

— Именно. Чем глубже, тем надежнее. — уверенно заявила Нэл. — Я не хочу пугать или слишком давить, но это не совсем обычное проклятье. Точнее совсем необычное. Всю незримую силу мира очень приблизительно делят на стихийную и принадлежащую Великому Пламени.

— Да, это я помню.

— Но это противопоставление очень грубо отражает реальность. Мы просто делим все на принадлежащее нашему миру и пришедшее извне. Стихийные энергии бывают очень разными. Это не только вихри, ураганы и проклятья диких шаманов. Новые боги. Те, кому поклоняются под разными именами в Империи, Ти-Шадае, среди сэйфов и сотен других народов. Души живых людей или тени мертвых взаимосвязаны. Это особая, неуловимая материя, обычно мало на что влияющая. Но сила темного Сердца Порчи воздействует на нее. Сердце одновременно существует за счёт Великого Пламени, но способно влиять на самом тонком уровне. Там, где смыслы, чувства и воспоминания имеют огромный вес.

Н-да… Вот чего Лав так возбудилась, заметив перспективу оживления Сердца, и решила мне помочь. Мы создали совершенно дичайшую дичь. Настолько интересную, что нынешние мегаколдуны не уверены как с ней поступить. Вроде уничтожить надо, а вроде маячат перспективы нового уровня понимания мира. И пока они Сердце не пытаются помножить на ноль. Лишь хотят исследовать.

— Ну тогда давай приступим. — вздохнул я. — Тут можно пройтись пешком в процессе разговора?

— Да, конечно. В соседней галерее тоже есть окна и красивый вид.

— Хорошо. С чего бы начать? Я родился очень далеко. Прямо таки совсем далеко.

— В другом мире. — кивнула Нэл. — Я читала письмо адепта Деста. Жаль его. Там какая-то печальная история приключилась, но Лав уверяла меня, что виновные наказаны.

— Наказаны. — кивнул я. — В общем… В том мире тоже есть разные страны. Я родился в одной из них в девяносто первом году. В одна тысяча девятьсот девяносто первом. — тут же поправил себя я.

А то сейчас подумает, что у нас там был всего девяносто один год летоисчисления.

— Родился в очень большой стране. По-своему империи, но она тут же развалилась на несколько фрагментов. Я тут точно ни при чем! Это так совпало просто.

— Верю. — усмехнулась Нэл.

— Родился значит… Не очень помню сам процесс.

— А многие у вас его помнят?

— Нет. Это типа шутка. Блин. Я же про другой мир собираюсь рассказывать. Ты о нем ничего не знаешь, а я сейчас нашучу какой-нибудь фигни. Надо держаться. В общем, теперь если будет шутка, то я буду говорить: внимание шутка.

— Отлично. Буду знать где смеяться, чтобы тебя не обидеть. — беззаботно ответила Нэл.

— Да ладно! Я не так плохо шучу.

Этот разговор становился все страннее. Эмоции… Я давно не ощущал такие эмоции. Что там Арамиа говорила про Нэл? Мол она с ней общалась как с равной несмотря на разницу в статусе? Да. Теперь понимаю о чем была речь. В этом мире, где все решает твоё происхождение или избранность некими силами, вот так беззаботно общаться… Реально редкость. Этим Нэл напомнила мне Азарда и… еще Эйлит..

Мы шли пешком вдоль этажа исполинской башни, я нёс какую-то чушь про политику прошлого мира, родильные дома и браки, а Нэл время от времени задавала вопросы. Черт возьми, это было реально приятно. Так спокойно и весело говорить с кем-то. Я старался за ней внимательно наблюдать. Искать в поведении необычные черты, выделяющие древнюю волшебницу среди остального людского племени. Такого было очень мало.

Хм, из всего ее облика можно выделить разве что манеру двигаться. Вот в ней крылось что-то необычное. Чародейка двигалась слишком плавно, будто медленно танцуя. Я всё ждал, когда она прекратит красоваться и перейдёт к обычным человеческим движениям. Чуть неловким, чуть невпопад, с кучей мелких поддёргиваний. У кого-то их больше, у кого-то меньше. Почти каждый немного этим грешит, но только не Нэл. Общение наше продолжалось, а она и не думала прекращать свой "танец".

— То есть в вашем мире нет магии?

— Нет.

— Но есть невидимые и неосязаемые сигналы, передающие сообщения за сотни километров почти мгновенно?

— Ну да.

— А еще электричество бежит по тонкой проволоке от дома к дому, все освещая?

— Да.

— Есть летающие машины и почти разумные механизмы, складывающие огромные числа за мгновения?

— Ну да, но нельзя там огонь с неба низвергнуть или молнией вдарить.

— Но есть оружие, огромной разрушительной силы, поражающее цели за десятки и сотни километров? — уже почти переходя на смех спрашивала Нэл. — Но магии точно совсем-совсем нет?

— Это другое. Наука, технологии, ремесла, понимаешь?

— Понимаю. Но скажу тебе так… Или у вас правда нет магии, но тогда я тоже магией не занимаюсь. Немного науки, немного ремесла, понимаешь? Или я все же занимаюсь магией, но тогда и у вас она есть. Течёт энергия сквозь тело волшебника по его воле или через тонкую проволоку согласно программе — разница условна. Больше того… — Нэл приблизилась ко мне и перешла на заговорщический шепот. — Если сюда вместе с тобой перенёсся бы некий ваш сложный механизм, то думаешь на нем бы не сработало подавление? Сработало бы.

— Ты серьезно!?

— Абсолютно. — уверенно ответила магичка, снова отходя в сторону и расправляя спину. — Подавление это божественный дар, позволяющий обычным людям ослаблять или уничтожать то, что находится за пределами их представлений о нормальном. Для какого-нибудь сэйфа ваш робот и одержимая демоном конструкция одинаково чудища.

Етить.

— Но если какой-то антимаг из нашего мира