– Меня догнали наши солдаты, когда я нашел вас в той пустыне. Арго возвращается в Четвертое королевство, – говорит брат. – Наверное, уже на корабле. Обещаю, он в надежных руках. Один из них – лекарь для животных.

Меня переполняет облегчение.

Райатт решительно заталкивает меня в седло сидящего на корточках тимбервинга и быстро пристегивает.

– Мы сможем нагнать остальных, уплыть на том корабле. Сомневаюсь, что эти ублюдки попробуют что-нибудь предпринять, как только мы окажемся на своей территории.

Но я качаю головой и, протянув руку, хватаю Райатта за запястье.

– Я не полечу в Четвертое королевство.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Я лечу в Дэдвелл.

Он хмурится, открывает рот, чтобы что-то сказать, но затем его осеняет.

– Ты летишь к разрыву.

Я киваю.

– Я должен ее найти, а у меня не хватит сил, чтобы воспользоваться той грубой магией. Сейчас я не могу открыть еще одну брешь.

Райатт качает головой.

– Дэдвелл далеко отсюда. Нам придется сменить тимбервингов.

– Ты полетишь со мной? – удивленно спрашиваю я.

– Я твой брат. Конечно, я полечу с тобой, черт возьми.

Я внимательно смотрю на Райатта и вижу решимость и яростную преданность, – поэтому киваю. Какими бы порой трудными ни были отношения между нами, сколько бы споров мы ни устраивали, мы все же братья. Он меня поддерживает, а я поддерживаю его – большего и не надо.

– Не падай, – приказывает он, а потом бежит и запрыгивает на своего тимбервинга, которого одолжил мне, чтобы я мог прилететь сюда.

Если бы он с группой не нашли меня в пустыне, если бы я не появился здесь вовремя, Аурен была бы мертва. От одной мысли об этом я холодею.

Мы легонько постукиваем каблуками, и звери взмывают в воздух. В то же мгновение барьер падает, как рубашка, сорванная с прищепки, подхватываемая ветром. Правители других королевств смотрят, как я лечу вверх, и разбегаются, будто муравьишки, опасаясь, что я прилечу снова и поймаю их.

Они и должны бояться. Надеюсь, они будут шарахаться от каждой тени. Вздрагивать от каждой темной линии, появившейся в поле их зрения. Надеюсь, они будут постоянно оглядываться назад и ждать, когда я на них нападу.

Мой тимбервинг рычит, и правители вздрагивают, а я кривлю губы в жестокой улыбке. В следующее мгновение мы взмываем к облакам, и они исчезают из виду.

Мы летим наперегонки к Дэдвеллу.

* * *

Путь оказывается долгим, и я в полной мере ощущаю каждый его миг, как тогда, когда мчался из Четвертого королевства за Аурен. К счастью, мне удалось удержаться в седле, хотя первые сутки почти провел без сознания. Я был слишком слаб, поэтому Райатт вел нас вперед и составлял планы.

Когда приходила пора приземляться, я спал и ел, когда он впихивал мне в руку еду, а также крепко держался за поводья, медленно восстанавливая иссякшие силы.

Но что-то ощущалось по-другому.

На третий день я снова смог воспользоваться своей привычной магией, заставив траву под ногами вянуть и гнить. Однако спустя два дня, когда моя гниль восстановилась, я попытался воспользоваться грубой силой, попытался проверить, смогу ли пробить еще одну брешь, не пользуясь той, что находилась в Дэдвелле.

И не смог.

Дело не в том, что я утратил возможность воспользоваться хотя бы ее крупицей. Нет, я вообще не мог призвать свою грубую магию. В глубине души – там, где раньше находился источник этой необузданной силы, образовалась пустота.

Как будто я и впрямь иссушил этот источник, и от него осталась лишь выжженная земля и неприрученная гниль.

Я не стал рассказывать об этом Райатту. Даже не упомянул. Просто убедил себя в том, что мне нужно время. Нужно заглушить свой страх, мысленно подпитывая решимость. Я подавляю сомнения, засунув руку в карман и нащупав ленту. Я нужен Аурен и доберусь до нее во что бы то ни стало.

Ну и что, если моя необузданная сила сейчас бесплодна? Она вернется. Должна вернуться, потому что в противном случае я не хочу даже думать о том, что может произойти с жителями деревни, с моей матерью.

Я спас Аурен, и это самое главное. Мне просто нужно добраться до Дэдвелла, чтобы последовать за ней.

Весь путь меня снедает неизвестность. Не знаю, ранена ли она, когда упала в брешь. Не знаю, где она и в безопасности ли. Пока сам ее не увижу и не прижму к себе, не успокоюсь.

Потому, когда мы наконец прибываем в Дэдвелл, в самое сердце деревни Дроллард, я чувствую себя так, словно вот-вот сорвусь. Прошло слишком много дней.

Мне нужно ее найти. Нужно очутиться на верной звездной стороне и в том же мире, где сейчас существует она.

Я стучу сапогами по снегу, мчась по тихой деревне. Я так стремлюсь побыстрее оказаться у разрыва, рядом с ней, что даже не замечаю, насколько тихо в деревне. Не замечаю, что на улице никого нет даже посреди бела дня.

Райатт кричит мое имя, когда я бегу к пещере, но я не сбавляю скорости и продолжаю взбираться на пологий холм, поскальзываясь на снегу. Я добираюсь до пещеры, прохожу мимо дома матери, и мои шаги эхом отдаются в залитых голубым светом расщелинах.

Уже почти.

Свернув за угол и подбежав к пещере, я должен бы прочувствовать облегчение, но резко останавливаюсь.

С недоумением смотрю. Снова и снова. Оглядываюсь налево и направо. Потому что, безусловно, вижу не то. Или свернул не туда. Или… но нет. Нет, потому что я знаю эту пещеру, знаю точное расположение, и…

– Слейд! – Догнав меня, Райатт тяжело дышит. Он почти влетает в меня, и мы произносим одновременно.

– Всё… – начинает он.

– Разрыв… – начинаю я.

– Исчезло.

Наши слова сливаются воедино с гулким ударом, который как будто пронзает меня изнутри.

Разрыв исчез.

Исчезли люди.

Исчезла Аурен.

А моя чертова сила, с помощью которой я мог до нее добраться…

Тоже исчезла.

Эпилог

Царица Малина

– Пора.

Я медленно отворачиваюсь от окна и вижу близнецов. Не знаю, долго ли я тут просидела, бездумно смотря на клубящийся плотный туман. Порой мне даже кажется, что я почти разглядела то, что скрывается за ним. Но сейчас стоит непроглядная темень, потому я знаю, что ночь давным-давно наступила.

Улыбаясь, я встаю и бросаю взгляд на свое бело-голубое