Шрифт:
Закладка:
— Так вот почему вы пришли ко мне, милорд? — спросил Прайрат. — Из-за вашей бессонницы? Вероятно, я смогу что-нибудь для вас приготовить — есть такой сорт воска… вы поставите свечу на блюде у вашей постели…
— Нет! — гневно вскричал Элиас. — Дело вовсе не в монахе. Я пришел из-за того, что мне приснился сон!
Прайрат внимательно на него посмотрел. Участок кожи над глазом — то место, где у других растут брови, — приподнялся, обозначая удивление.
— Сон, милорд? Конечно, если вы хотите поговорить со мной именно об этом…
— Не такой сон, будь ты проклят! — прорычал Элиас. — Ты знаешь, что я имею в виду. У меня был сон!
Священник кивнул.
— И это вас встревожило.
— Да, проклятье, так и было, клянусь Священным Деревом! — Король поморщился и положил руку на грудь, у него начался очередной приступ кашля. — Я видел скачущих ситхи! Детей Рассвета. Они мчались к Эрнистиру!
От дверей послышалось негромкое позвякивание. Манжазу вернулась с подносом, на котором стоял высокий кубок темно-красного цвета. Над ним поднимался пар.
— Очень хорошо. — Прайрат подошел к ней, чтобы забрать из ее рук кубок. Ее маленькие бесцветные глаза за ним наблюдали, но лицо оставалось неподвижным. — Ты можешь идти, — сказал он ей. — Вот, ваше величество, выпейте. Это прочистит вашу заложенную грудь.
Элиас взял кубок, с подозрением на него посмотрел и сделал глоток.
— Похоже на снадобье, которое ты мне постоянно даешь.
— Да, в них есть… нечто общее. — Прайрат вернулся к сундуку, полному книг. — Вы ведь помните, мой король, у вас особые потребности.
Элиас сделал еще глоток.
— Я видел бессмертных — ситхи. Они выступили против Скали. — Взгляд его зеленых глаз остановился на Прайрате. — Это правда?
— То, что мы видим в наших снах, необязательно полностью правдиво или лживо… — начал Прайрат.
— Будь ты проклят, отправляйся в самые темные круги ада! — прокричал Элиас, привстав со стула. — Это правда?
Прайрат склонил обритую голову.
— Ситхи покинули свой дом в глубинах леса.
В зеленых глазах Элиаса появился опасный блеск.
— А Скали?
Прайрат медленно двинулся к двери, словно собирался сбежать.
— Тан Кальдскрика и его Вороны… сменили место своего лагеря.
Король зашипел, и его пальцы сжали рукоять Скорби с такой силой, что на бледной руке напряглись сухожилия. Бо`льшая часть серого клинка обнажилась, блестящая, как спина щуки. Казалось, факелы на стенах наклонились внутрь.
— Священник, — прорычал Элиас, — ты слышишь последние удары своего сердца, если не начнешь говорить быстро и внятно.
Однако Прайрат не выказал страха — лишь расправил плечи. Факелы снова запылали ярче, черные глаза алхимика утратили блеск, и на несколько мгновений белки исчезли, оставив лишь черные дыры в черепе. Напряжение затопило комнату. Прайрат поднял руку, костяшки пальцев короля на длинной рукояти меча побелели. Священник поднес кончики пальцев к шее, поправил ворот красного одеяния, словно он ему мешал, и опустил руку.
— Я сожалею, ваше величество, — сказал он и позволил себе быструю ироничную улыбку. — Советник часто пытается защитить своего повелителя от новостей, которые могут его расстроить. Вы все видели верно. Ситхи вошли в Эрнистир, они изгнали оттуда Скали.
Элиас долго на него смотрел.
— И как это повлияет на наши планы, священник? Ты ничего не говорил о Детях Рассвета.
Прайрат пожал плечами.
— Потому что они ничего не значат. В какой-то момент их появление стало неизбежным. Их привлекла растущая активность… нашего благодетеля. Но это не должно нарушить наши планы.
— Не должно? Ты хочешь сказать, что ситхи для Короля Бурь пустое место?
— Он планирует надолго вперед. И нет ничего, что могло бы его удивить. По правде говоря, Королева норнов предупреждала меня об этом.
— Она с тобой говорила? Похоже, ты очень хорошо информирован. — В голосе Элиаса все еще звучала ярость. — Тогда скажи мне: если ты столько знаешь, почему не можешь доложить мне, что происходит с Фенгболдом? Почему нам до сих пор неизвестно, удалось ли Фенгболду выманить моего брата из его убежища?
— Потому что наши союзники не считают это существенным. — Прайрат снова поднял руку, на сей раз, чтобы помешать королю дать резкий ответ. — Пожалуйста, ваше величество, вы просите меня о прямоте, и я буду с вами предельно откровенным. Они чувствуют, что Джошуа разбит, и вы напрасно тратите на него время. А ситхи, с другой стороны, являются врагами норнов с незапамятных времен.
— Однако и они не имеют значения, если то, что ты говорил прежде, правда. — Король продолжал гневаться. — Я не понимаю, как они могут быть важнее моего брата-предателя, но не настолько, чтобы мы о них беспокоились — несмотря на то, что они разбили одного из моих самых важных союзников. Я думаю, ты ведешь двойную игру, Прайрат. И да поможет тебе Бог, если это так!
— Я служу только моему господину, ваше величество, а не Королю Бурь или Королеве норнов. Это вопрос времени. Когда-то Джошуа являлся для вас угрозой, но вы его разбили. Скали защищал ваш фланг, однако он больше не нужен. Даже ситхи не представляют опасности, потому что не выступят против нас, пока заняты спасением Эрнистира. Они несут на себе проклятие древней верности и не успеют помешать вашей неизбежной победе.
Элиас посмотрел в кубок, над которым поднимался пар.
— В таком случае почему я видел их в своем сне?
— Вы стали близки к Королю Бурь, сир, с того момента, как приняли его дар. — Прайрат указал на серый меч, который вернулся в ножны. — В жилах Короля Бурь течет кровь ситхи — точнее, текла, когда он был жив. Вполне естественно, что появление зида’я привлекло его внимание, и поэтому они возникли в ваших снах. — Он сделал несколько шагов к королю. — Вас посещали другие… сны… до этого, не так ли?
— Ты знаешь, что да, алхимик. — Элиас осушил кубок и состроил недовольную гримасу. — Мои ночи, те немногие, в которые ко мне приходит сон, ими полны. И Королем Бурь, холодным существом с горящим сердцем. — Глаза Элиаса блуждали по окутанным тенями стенам, и внезапно в них появился страх. — О темных пространствах между…
— Успокойтесь, ваше величество, — сказал Прайрат. — Вы многое перенесли, но вы знаете, что вас ждет потрясающая награда.
Элиас тяжело покачал головой.
— Я бы хотел заранее знать, какие вещи… что он со мной сделает — и как я буду себя чувствовать. — Его голос стал тихим и хриплым. — Знать до того, как я
