я мог серьёзно пострадать, попытавшись заступиться за девушку. Лишь слухи доходили, и мне часто с омерзением приходилось наблюдать ухмыляющиеся рожи рудокопов, искренне сожалеющих, что они пропустили такое развлечение.

Можно осуждать Гомеза за то, что он превращал девушек в рабынь и довольно жестоко с ними обращался, однако с тех пор, как вступил в силу его приказ о том, что все женщины, попадающие за барьер, становятся его собственностью, изнасилований больше не повторялось. Теперь их сопровождали прямо в замок, как ценный груз. Ещё в свою бытность охотником, я видел нескольких каторжанок, когда их вели с конвоем через лагерь. Больше, как правило, они никогда не выходили из замка, а их судьба оставалось тайной для простых обывателей. Сейчас у Гомеза было две наложницы, остальные погибли по причинам, которые я бы предпочёл не знать. Однако судьба распорядилась иначе, и мне всё же пришлось, образно выражаясь, «покопаться в грязном белье» рудного барона.

Я зашёл с дежурным визитом к Гомезу, чтобы узнать, как продвигаются дела по организации турнира между лагерями, и не нужна ли помощь магов. На кухне возилась служанка, по имени то ли Чани, то ли Шани. По сравнению с Натальей, обладавшей внешностью, характерной для коренной миртанийки, и выдающимися физическими данными, Шани выглядела блёкло. Судя по её низкому росту, смуглой коже и слегка приплюснутому носу, она была родом с одного из отдалённых южных островов. Оставалось лишь гадать, как её занесло в эти края и тем более, угораздило попасть в колонию. Впрочем, меня это не сильно волновало, и я собирался пройти мимо прямиком в главный зал.

Я уже был близок к цели, как вдруг Шани ухватила меня за рукав. От неожиданности я даже слегка дёрнулся.

– Тише… – еле слышно произнесла девушка, глядя на меня умоляющим взглядом.

Вместо ответа я вопросительно на неё посмотрел.

– Наталья сказала, что единственная надежда на тебя…

– Что случилось? – удивлённо прошептал я.

– Новенькая. Всё из-за неё. Барон сам не свой и срывается на нас. В прошлый раз, когда впервые привезли Наталью, всё было почти так же… Бедная Сандра не пережила обострения.

– Что? Какая ещё Сандра? Что за обострение?

– Наталья лежит при смерти в покоях наверху, – будто не заметив моих вопросов, продолжила шептать девушка, – ей с каждым часом всё хуже.

– Во имя Инноса объясни мне всё по порядку! – сказал я уже довольно громко, от чего девушка, испугавшись, отскочила в сторону и нервно начала переставлять какую-то посуду на столе, изображая, что занята делом.

Я хотел было подойти, но она весьма громко отогнала меня:

– Уходи. Нам запрещено разговаривать, – и шёпотом, так что я еле различил слова, добавила, – ради всего святого, спаси Натали… ключ у тебя… иди…

Я был выбит из колеи произошедшим и вместо того, чтобы зайти в главный зал, вышел обратно в холл. Что бы ни значили слова южанки, одно было ясно наверняка – с Натальей приключилось какое-то несчастье. Я не испытывал к ней нежных чувств, хоть наше знакомство и было довольно близким. Тем не менее, терпеть откровенную несправедливость было не в моих правилах, а долг мага огня обязывал оказывать посильную помощь верным подданным королевства, если это не противоречит интересам ордена. Такая абстрактная формулировка, как и многое другое в кодексе могло иметь множество трактовок. Я всегда выбирал ту, которую подсказывала совесть.

Уверенным шагом я поднялся на второй этаж, часть которого возвышалась над холлом так, что два стражника с арбалетами, несущие там дежурство, могли контролировать не только весь длинный коридор верхнего этажа, но и главный вход.

– Что тебе надо в личных покоях баронов, маг? – весьма грубо и пренебрежительно окликнул меня один из охранников.

Стоило ожидать такой поворот событий. На первом этаже постоянно бывали посетители, приходящие к Бартолло или даже самому Гомезу, кузнецы часто заглядывали в арсенал, а некоторые стражники тайком бегали на кухню, чтобы своровать пару окороков с хозяйского стола. Всё это было повседневностью, но вот на втором этаже располагались личные комнаты самых высокопоставленных людей лагеря, а также вход в центральную башню, в которой по слухам хранились сокровища. Само собой, эта часть замка просто не могла не охраняться, и здесь редко бывали незваные гости. Последний раз меня наверх отводила Наталья, и она же была моим «пропуском». На этот раз, я поднялся сюда по собственной инициативе. Оставалось рассчитывать только на подвешенный язык и сообразительность, поэтому, не теряя внешнего спокойствия, я ответил:

– Да помилует Иннос твою грешную душу, невежа. Как ты смеешь так обращаться к преданному служителю истинной веры?

Стражник немного смутился и вопросительно глянул на своего приятеля, стоящего в нескольких метрах. Тот лишь пожал плечами и скучающе зевнул – мол, маг подошёл с твоей стороны, ты и разбирайся. Не найдя поддержки, охранник, тем не менее, не сдался:

– Кто бы ты ни был, хоть сам Иннос, но у меня приказ не пускать никого без разрешения! Объяснись или поворачивай назад.

Для убедительности стражник многозначительно перевёл взгляд на тяжёлый арбалет, прислонённый к перилам. Конечно, это было смешной угрозой, учитывая, что для сохранности тетива не была взведена. Пока этот недотёпа будет возиться со своим увесистым орудием, годным лишь для обороны крепостных стен, я успею «забросать» его десятком огненных шаров, превратив в горсточку пепла. Но это всё не имело значения, потому что по вполне понятным причинам любой вооружённый конфликт был совершенно неуместен в данной ситуации.

– Барон поручил мне заняться лечением одной из его «служанок», – пошёл я ва-банк, – она должна быть в комнате на этом этаже.

– Ха-ха! Неужели? – противно заржал караульный,