А у меня в ушах засвистело, перед глазами замелькали какие–то разноцветные пятна, потом все стало темно, как ночью, снова светло, снова темно… Опять пятна, потом светящиеся точки на черном фоне… На ослепляющее сверкающее тело над нами я старалась не смотреть, только по сторонам и вниз.

Вцепившись в мужа обеими руками еще вначале полета, я, не отрываясь, крепко сжимала его пальцы своими. Наверное, если бы со мной был Рикиши, то просто повисла бы на нем, обняв за шею и обхватив ногами за талию крепко–крепко, чтобы так и висеть все время как обезьяний детеныш. Было дико страшно и очень жарко.

Наконец, этот кошмар закончился, и мы оказались на небольшом островке. Грубо говоря, три пальмы, два баобаба и больше ничего.

— Хунакамахумитлибминкибалалссахирямкнантатхикбих, — оттарабанил Сохрэб облаку возле одной из пальм и тут же исчез.

Облако медленно облетело вокруг нас несколько кругов, и, наконец, материализовалось в близнеца Сохрэба. Отличия, правда, сразу бросались в глаза — коротко подстриженные серые, как у волков, волосы и кристально–серые глаза. Когда наши взгляды пересеклись, все мое тело как будто мгновенно заморозилось.

— Зачем–то ребенка на улице подобрал… — джин презрительно сплюнул на землю и с укором посмотрел на Бхинатара: — Она же даже по человеческим меркам девчонка! Для чего ты притащил с собой эту женщину?

— Не поверишь, но на самом деле это дроу меня сопровождает, как охрана, — я попыталась вежливо улыбнуться, игнорируя намеки на свой возраст.

— Куда катится мир? — устало вздохнул джин. — Женщины без спроса влезают в разговор мужчин.

— Ты поосторожней, а то еще обижусь! А ведь это я должна буду спасать твоего отца, — не знаю почему, но причитания джина прозвучали не так уж и обидно. Наоборот, захотелось подойти и пожалеть несчастного, которому родной брат подложил такую свинью, то есть меня. Кажется, я поняла, почему Сохрэб предпочел быстро исчезнуть. Иначе братик устроил бы ему сейчас головомойку.

Джин тем временем решил, что пришла пора познакомиться:

— Меня зовут Ормид.

— Красивое имя, — ляпнула я зачем–то и, сделав яхольский поклон, тоже представилась, почему–то полными именами: — Мируан Алеан Вал Тарнизо и мой муж Бхинатар Фейн Алеан Вал Тарнизо.

Ормид, прищурившись, как будто неожиданно стал плохо видеть, в упор посмотрел сначала на Бхинатара, потом на меня. На меня он смотрел долго, почти минуту.

— Жена, значит… Жена у дроу… Ну, надо же! Человеческая женщина — жена дроу… Куда катится мир?!

— Слушай, давай мир будет катиться по своим делам, а мы по своим? — предложила я джину и в очередной раз за день широко зевнула, только в этот раз у меня еще и громко заурчало в желудке. — Мы ужасно голодные и не спали уже больше суток, — смутившись и покраснев, принялась я оправдываться.

Ормид посмотрел на меня суровым обвиняющим взглядом, но потом, поджав губы, процедил:

— Сейчас я перенесу вас в таверну, что на окраине того города, где находится лампа с моим отцом, — я постаралась не улыбнуться, настолько странно прозвучало окончание фразы. — Там вы сможете поесть и выспаться.

— А здесь нельзя? — я буквально падала от усталости и ни в какие таверны уже не хотела. Мне казалось, что еще немного, и я засну, стоя.

— Здесь нельзя, этот остров в любой момент может исчезнуть под водой, — еще более недовольным голосом процедил Ормид.

— Как скажешь, босс, — зевнула я и покачнулась. Только тогда Бхинатар рискнул приобнять меня, осторожно прижимая к себе, а хмыкнувший джин подхватил нас и со свистом перенес на обещанную окраину. Лететь пришлось от силы минут пять, так что через пятнадцать я лежала в кровати, свернувшись калачиком и сладко посапывала.

А утром мне принесли завтрак в постель, и я восседала на кровати и уничтожала вкусные, обжигающие десны и губы блинчики, макая их в варенье и запивая сладким местным чаем, странного болотно–зеленого цвета, а Бхинатар стоял передо мной на коленях и держал на вытянутых руках поднос со всем этим богатством.

Надо заметить, что пока мы жили у дроу, мой муж никогда не проделывал ничего подобного, ведь тогда за мной ревностно ухаживал Рики. А он предпочитал отправить меня умываться, красиво одеваться, а уже потом, усадив за накрытый к завтраку стол, позволить медленно есть, соблюдая все правила этикета. «Зануда он аристократическая и совсем меня не балует, в отличие от мужа», — решила я на шестом блинчике, после которого мне захотелось томно закатить глаза и объявить, что хочу еще поспать.

Но именно ради зануды мне и надо было торопиться спасти чужого непутевого отца, чтобы заполучить в команду жреца маски Накрин, а еще каким–то чудом заменить в Рикиши магическую энергию Марими, позволяющую ему оставаться в мире живых.

Странно, почему мне раньше не приходило в голову, что среди наших противников может быть Яхолия? Из–за того, что Бхинатар и Рики наивно в это верили? А я наивно верила им?

Нет, возможно, до предпоследней попытки Яхолия лишь что–то подозревала и поэтому озаботилась подкладыванием своего шпиона в нужную кровать. Не абы кому–то, а именно верховному жрецу. Но, тогда получается, король мог знать о том, что Бхинатар — потомок жреца дроу? Хотя вряд ли, для этого надо знать, кто его отец, а вот насчет Чхара никаких сомнений быть не должно. И насчет меня. Странно тогда, почему нас так легко всех выпустили на ТинНигх?

— Бхи, — я вытерла рот салфеткой, положила ее тоже на поднос и внимательно посмотрела на мужа. — Нам надо поговорить…

— Это нам надо поговорить, — неожиданно в комнату без стука вошел Ормид. Едва заметно скривился на Бхинатара, успевшего достаточно быстро встать с колен, отставить поднос и схватиться за меч. — Охрана из тебя так себе, парень, — констатировал джин, морально втирая моего мужа в плинтус.

— Была бы так себе, мы бы из Ноакиндомской империи до Джиннистана не добрались, — полезла я защищать нахмурившегося и явно расстроившегося Бхинатара.

— Значит, повезло, — недовольно буркнул Ормид. — Я бы уже успел триста раз вас убить, пока он только меч рукой нащупал.

Джин отчитывал нас как детей и смотрел со странной смесью жалости и сочувствия. И это очень плохо сказывалось на Бхинатаре. Думаю, если бы среди дроу были приняты харакири, он бы сейчас совершил что–то подобное.

— Давай лучше рассказывай, зачем тебе нужны мы, чтобы спасти твоего отца, — «мы»