более ужасающий террор. Празднование афроамериканцами седьмой годовщины окончания рабства в Нью-Йорке 4 июля 1827 года вызвало массовую реакцию. В течение трех дней и ночей, начиная с 9 июля, толпы совершали акты вандализма, грабили и сжигали дома, магазины и церкви свободной черной общины и белых аболиционистов. Более шестидесяти зданий были выпотрошены или разрушены, шесть из них - церкви, включая африканскую епископальную церковь Святого Филиппа на Сентр-стрит. Только когда стало казаться, что бунтовщики ополчатся на имущество богачей, мэр-демократ Корнелиус Лоуренс (избранный 180 голосами) приказал ополченцам всерьез взяться за соблюдение закона. "Пока мишенями были негры и несколько белых мужчин, ему было все равно", - заметил один историк.51 Местная пресса

49. Леонард Ричардс, "Джентльмены с имуществом и положением": Anti-Abolition Mobs in Jacksonian America (New York, 1970). Речь Тайлера подробно цитируется на 55-58.

50. См. Michael Feldberg, The Turbulent Era: Riot and Disorder in Jacksonian America (New York, 1980).

51. Бертрам Уайатт-Браун, Льюис Таппан и евангельская война против рабства (Кливленд, 1969), 119.

тоже передумала и внезапно выразила сожаление по поводу насилия, которое она ранее бессовестно усугубляла. Бунтовщики, похоже, были в основном белыми из рабочего класса, мотивированными (насколько можно судить) страхом перед расовыми межрасовыми браками и конкуренцией черных за рабочие места, образование и жилье52.

Самый известный из бунтов 1834 года - поджог монастыря в Чарльзтауне, штат Массачусетс, - кажется, был примером старомодного типа беспорядков; в нем участвовали как заговорщики из среднего класса, так и представители рабочего класса, а сестры не пострадали. Однако все чаще насилие толпы выражало разнообразное недовольство рабочих классов. Многие другие беспорядки 1834 года свидетельствуют об этом сдвиге. В январе возле Хейгерстауна, штат Мэриленд, ирландские каналостроители из графства Корк подрались с другими ирландскими каналостроителями из графства Лонгфорд, и десятки людей погибли до прибытия войск из форта Мак-Генри. В следующем месяце две добровольные пожарные роты в Нью-Йорке вступили в схватку. В апреле толпа Демократической партии разграбила отделение БУС в Портсмуте, штат Нью-Гэмпшир. В августе в Филадельфии произошел расовый бунт, вызванный опасениями белых рабочих, что черные отнимут у них работу, а в октябре последовали беспорядки на выборах. В других местах рабочие-протестанты нападали на иммигрантов-католиков. В ноябре сорок ирландских рабочих-иммигрантов, прокладывавших рельсы между Балтимором и Вашингтоном для одного из недавно изобретенных локомотивов, напали на своих начальников и убили двоих из них в ходе акции, имевшей как этнические, так и классовые аспекты53.

В августе 1835 года рабочие Балтимора подняли бунт против прекратившего существование Банка Мэриленда, разоренного спекуляциями приближенного Тейни Томаса Элликотта, многие из которых были вкладчиками или кредиторами. Хотя их действия выражали понятные чувства, они лишь отсрочили прекращение деятельности банка (и вызвали горькое осуждение со стороны Тейни, который не был другом рабочего класса).54 Острый анализ беспорядков этого периода позволяет сделать вывод, что, хотя у групп иммигрантов и рабочего класса было много законных претензий, их беспорядки часто были контрпродуктивны и чаще всего были направлены против козлов отпущения.55

52. Пол Гилдже, Дорога к мобократии: Popular Disorder in New York City, 1763-1834 (Chapel Hill, 1987), 162-70; Tyler Anbinder, Five Points (New York, 2001), 7-13.

53. Дэниел Коэн, "Корова Альваха Келли и бунт в монастыре Чарльзтауна", New England Quarterly 74 (2001): 531-79; Carl Prince, "The Great 'Riot Year'," JER 5 (1985): 1-20.

54. Реакция Тейни напечатана в книге "Роджер Б. Тейни, бунтовщики Банка Мэриленда и запах грапшота" (Frank Otto Gatell, ed.), "Roger B. Taney, the Bank of Maryland Rioters, and a Whiff of Grapeshot", Maryland Historical Magazine 59 (1964): 262-67.

55. Дэвид Гримстед, "Бунт в его джексоновском окружении", AHR 77 (1972): 361-97.

Пограничные дружинники применяли в Америке почтенную версию квази-респектабельного насилия. Дружинники воспринимали свое насилие как дополнение к закону, а не как восстание против него. Традиция дружинников не угасала, как только территория становилась обжитой; в 1834 году толпа в Ирвилле, штат Нью-Йорк, предприняла прямые действия против проституции. Однако возросший уровень насилия в дружинном движении шокировал наблюдателей. В 1835 году в Сент-Луисе толпа линчевала чернокожего, обвиненного в убийстве, поджарив его на костре. В том же году, когда жители Виксбурга, штат Миссисипи, решили избавить свой город от азартных игроков, вместо того чтобы вывезти преступников за город по рельсам, они повесили их - вместе с несколькими другими чужаками, которые просто приехали в город по делам.

Южане, казалось, охотнее прибегали к насилию, поскольку были к нему приучены побоями и другими жестокими наказаниями, которым регулярно подвергались хозяева, надсмотрщики и рабские патрули. Многие беспорядки добеллумной эпохи отражали попытки южан подавить критику рабства, как и многие беспорядки постбеллумной эпохи отражали решимость южан держать освобожденных людей в подчинении. (Виксбург станет местом одного из самых печально известных расовых бунтов после Гражданской войны). Еще одна категория мафии была свойственна Югу: она была порождена страхом перед восстаниями рабов, реальными или воображаемыми. Мало того, что рабовладельческие штаты порождали больше толп, их толпы чаще нападали на людей, чем на имущество, и, как следствие, убивали больше людей. В пиковом 1835 году семьдесят девять южных толп, подсчитанных историком Дэвидом Гримстедом, убили шестьдесят три человека, в то время как шестьдесят восемь северных толп убили восемь человек.56 А на Юге юридические власти проявляли еще меньше способности или интереса к контролю над насилием толпы.

Склонность южан к насилию была как индивидуальной, так и коллективной. Чувство личной чести мужчины, которое, по мнению историков, было гораздо сильнее на Юге, чем на Севере, часто приводило к насилию. От мужественного мужчины ожидали, что он будет драться, если его оскорбят, и это ожидание разделяли как южные женщины, так и мужчины. Некоторые историки связывают эту склонность к насилию с народной культурой кельтских кланов (шотландцев, ирландцев, шотландско-ирландских и валлийских), от которых происходило множество белых южан. Унаследованные сельские фольклорные традиции менялись на Юге медленнее, поскольку последствия революции в области транспорта и коммуникаций ощущались там медленнее. Кодекс дуэли и связанные с ним практики частного насилия в защиту мужской чести, такие как семейная вражда, дольше сохранялись на Юге, несмотря на законодательство штатов. Иногда дуэли имели политический аспект. Когда Томас Ричи-младший, сын редактора газеты "Демократ

56. Статистика из Grimsted, American Mobbing, 13.

Ричмонд Энкуайрер" обвинил Джона Хэмпдена Плезантса, редактора своей соперничающей газеты "Ричмонд Уиг", в аболиционизме, и Плезантс, хотя и был критиком дуэлей, счел необходимым бросить ему вызов. В ходе последовавшей за этим дуэли Плизантс был убит, а Ричи судили и оправдали.57 Когда насилие омрачало работу самого Конгресса, его виновниками обычно становились южане. В апреле 1832 года конгрессмен Уильям Стэнберри из Огайо был задержан и избит