— Мы — мужчины! — воскликнул Карминильо, решительно глядя на капитана.

Тот захохотал:

— Ой-ой-ой, а наши котятки-то с коготками!

— И они пустят тебе кровь, если не сбросишь груз за борт! — послышался вдруг женский голос.

Цыганка, увидев, что друзьям грозит опасность, выхватила из рук Янко наваху и метнулась на помощь студентам.

— И ты тут, мартышка?! — крикнул капитан.

— Да, — ответила девушка. — Я именно та женщина, которой достанет ловкости всадить тебе нож в сердце.

— Кто? Ты? Ох-ох-ох, напугала! Да я одним ударом кулака валю взрослого мужчину! Подите к дьяволу, нищеброды.

— Не сбрасывайте и нас со счетов, капитан, — поддержали цыганку сразу несколько голосов.

Алжирцы, оставив одного из своих у штурвала, высыпали на палубу с ножами. Видимо, вознамерились отомстить за побои, полученные на шканцах: почти у всех головы были в крови.

— А вот и Великая армада, — заметил Карминильо, забирая у девушки наваху. — Сейчас мы разберемся с этим медведем.

Капитан, увидев, что за спину ему заходят матросы, кинулся было на нос, однако Карминильо преградил ему путь:

— Сбрось груз, подлец! Хочешь нас всех утопить?

— Мой груз! — простонал грубиян. — Мои винтовки, мой порох, мои сабли! Ни за что, бродяги! Лучше я вас сброшу! Такой швали не место на корабле честного контрабандиста.

— Только попробуй, — сказал Педро и двинулся на капитана, угрожая проломить ему голову гитарой.

Буря меж тем не унималась. Корабль прыгал в волнах, точно резиновый мячик. Порывы ветра трепали свернутые паруса, грозя их оборвать. Волны с адским грохотом били по палубе. Капитан, оглушенный ревом бури, при виде подступающих студентов, к которым присоединились алжирцы с Заморой, попятился назад к шканцам. Янко со скучающей физиономией наблюдал за происходящим.

— Убирайтесь, или я всех перебью! — орал капитан Лизар. — Еще чего удумали: мой груз в море бросать! Вздор! Восемьсот тысяч песет! Кто мне их вернет?

— Предпочитаете пойти ко дну? — прокричал Карминильо. — Рассчитываете продать его морскому царю? Вряд ли ему требуются контрабандные винтовки.

— Негодные оборванцы, разорить меня хотите?

— Нет, сударь, хотим спасти свои шкуры.

— Да кто вам сказал, что хольк перегружен? Поверили трусливым алжирцам? Они же ничего не смыслят в морском деле, только и способны, что по речкам своим в корытах плавать.

— У нас, знаете ли, тоже глаза есть! Выкинь за борт хоть часть груза. Быстро! Или сам отправишься на корм рыбам!

Карминильо, а за ним и Педро с цыганкой почти вплотную подошли к капитану.

Замора, похоже, готова была пустить в ход нож. Великан, понимая, что ему угрожают со всех сторон, и опасаясь получить удар в спину от мстительных алжирцев, буквально взлетел на шканцы, намереваясь, похоже, наведаться в каюту за оружием. Он уже почти добрался до люка, когда очередная волна сбила его с ног.

Алжирцы, уподобившись гепардам своей родины, кинулись к нему и пинками столкнули в люк.

— Вы собираетесь его убить? — спросил Карминильо.

— Нет, просто закроем, пока он и правда нас не перебил, — ответил боцман.

Люк задраили, а для верности еще и забили гвоздями. Теперь, когда капитан сделался заключенным, матросы и студенты могли спокойно выкинуть часть груза. Снизу слышались бессильные ругательства и проклятия: крышка люка была слишком крепка, чтобы ее выбить.

— И что дальше? — спросил Педро у приятеля. — Не пойдем ли мы ко дну еще скорее?

— Думаю, алжирцам лучше знать. Хольк станет полегче, осадка — не такой глубокой, и у нас появится шанс на спасение.

Тем временем матросы, оставив человека у румпеля, открыли главный люк и принялись торопливо вытаскивать на палубу ящики с огнестрельным и холодным оружием, которые тут же отправлялись за борт. Работа была довольно опасной: пенные валы то и дело прокатывались по палубе, заливая несчастных в трюме.

Оба студента, Замора и Янко, до глубины нутра впечатленные страшным штормом, спрятались на высоком капитанском мостике, куда не добирались волны.

— Что будем делать? — спросил Карминильо, уцепившись за лебедку.

— Предлагаю сыграть.

— Сыграть? Ты, никак, спятил, друг Педро?

— И все же давай перед смертью насладимся музыкой.

— Полагаешь, мы утонем?

— Одно из двух: или утонем, или хольк разобьется о прибрежные скалы.

— А ты, Замора, что скажешь? Цыгане ведь умеют читать в великой Книге судеб.

— Скажу, сеньор, что мы доберемся до суши. Может, не совсем в целости и сохранности, но останемся живыми, — ответила девушка.

— И найдем цыганский талисман?

— Да. Я в этом убеждена. С такими достойными товарищами, как вы, не страшно отправиться даже к маврам.

— И подарить им свои носы и уши, — сердито вставил Янко. — Зачем тебе сдался этот талисман?

— Затем, что я хочу стать цыганской королевой, а без талисмана это невозможно.

— Значит, ты ищешь смерти.

— Тебе-то что?

В этот миг хольк осветила яркая вспышка, за которой грянул пушечный выстрел. Все вздрогнули и в один голос вскричали:

— Испанские канонерки!

Глава II

Кораблекрушение

Из трюма выскочил боцман и метнулся на полубак, не обращая внимания на качку.

— Господа, — закричал он, — нам конец!

— Не торопитесь нас хоронить, — ответил Карминильо. — Испанским кораблям тоже приходится бороться со штормом. Вряд ли им удастся взять ваш хольк на абордаж.

— А может, лучше сдадимся? — предложил боцману Педро.

— Нет-нет, ваши земляки беспощадны к контрабандистам. Завтра же на рассвете всех повесят или расстреляют. Команду — так точно.

— И что же делать?

— Попробуем отбиться.

— Каким образом?

— Направим хольк на скалы и будем сражаться, если они попытаются перебраться на борт.

— Тогда собирай людей, — сказал Карминильо.

Алжирцы, едва заслышав пушечный выстрел, забыли о грузе и поспешили по своим местам. Они прекрасно знали, чем им грозит арест.

Экипаж старой канонерки, отправленной мадридским двором к африканскому побережью ловить контрабандистов, готовился вновь выстрелить из носовой пушки. Однако качка была такой сильной, что им вряд ли удалось бы попасть в хольк. Тем не менее два снаряда внушительного калибра просвистели над мостиком, после чего капитан канонерки решил убраться подобру-поздорову подальше от опасных скал, и корабль отошел к островам Чафаринас.

— Мы были на волосок от гибели, — сказал Карминильо. — Впрочем, мы все равно умрем, что бы там ни пророчила Замора.

— Нет, сеньор, — откликнулась цыганка. — Мы высадимся на берег Эр-Рифа и найдем талисман.

— Хм… — Янко скрипнул зубами. — Надеюсь, мавры давным-давно его отыскали и сбыли какому-нибудь алчному еврею.

— Ты не желаешь, чтобы я стала твоей королевой? — Замора вскочила и взмахнула навахой. — Почему, Янко? Объяснись!

— А если не объяснит, мы его в море выкинем, — поддержал девушку Педро. — Этот увалень хуже пирата с двумя пистолетами.

Некоторое время цыган молчал, пережидая очередную волну,