– Когда образовалось озеро на той стороне гряды, его воды достигли Подземного царства Озема и Сумерлы, а потревоженные дрожью земли мертвецы поднялись и выбрались наружу, – возвращается к рассказу Ясна. – Всё это произошло летом, когда Морана не гуляла по земле и не укрывала леса и поля снегом. Так как мертвецы вылезли на той стороне гряды, то в первую очередь напали на ближайшие деревни. Люди, не зная, как справиться с нечистью, быстро проигрывали. Они умирали, а гниющие тела в огромном количестве отравляли землю и реки. Смерть, как зараза, стала расползаться во все стороны. Всё больше и больше мертвецов начало вставать. В зависимости от их смерти появились разные виды нечисти. Мертвецы в воде становились утопленниками либо русалками. Трупы из братской могилы возвращались бесами. Души, стенающие над своими непохороненными костями, стали призраками…

Я улыбаюсь оттого, что сейчас из-за проигрыша Злата вкладывает в бой больше сил и раздражения. Мне приходится отступать, отбиваясь от непрекращающихся атак. Из-за стука дерева о дерево я пропускаю несколько фраз Ясны.

– По Смородине-реке отрава с восточных земель пришла на западные. К концу осени живых на той стороне не осталось, и тогда мертвецы, чуя тёплую кровь, перешли на запад. Спастись смертным помогла Морана. Пришла богиня с первыми морозами и ужаснулась происходящему. Души, что должны были прийти к ней, продолжали бродить по земле, умножая смерть и обрывая чужие жизни раньше времени. Озем и Сумерла радовались, ведь им люди угодны только мёртвые. Разгневалась Морана от вида того, что сотворили в её отсутствие, наказала виновников и отметила семь девушек, внешне похожих на неё саму.

– Почему мы должны быть похожи на богиню? – вклинивается Айка.

– Потому что Озем и Сумерла страшатся Мораны, а нас от неё отличить не могут, – громко отвечаю я и ухожу из-под меча Златы, растягивая губы в хищной улыбке. – Потому и Мар боятся – неуверенные, Морана перед ними или отмеченная смертная.

К счастью, я успеваю договорить и резко приседаю. Меч Златы проскальзывает над моей головой, но сестра застаёт меня врасплох. Пинает по ногам, и я неожиданно оказываюсь лицом на траве.

– Вела права, но не повторяй ошибок своей сестры, Айка. Всегда следи за ногами противника. – Едва не смеётся Ясна, наблюдая, как я откатываюсь в сторону, не позволяя Злате прижать оружие к моему горлу. – Отметила богиня Мар, чтобы мы помогали ей вычищать нашу сторону от нечисти, спасать тех смертных, кто ещё остался, и упокоить тех, кто вовсе по земле ходить не должен. Морана также обрушила часть горы и перекрыла перевал, отделяя уже погибшую восточную сторону от западной. На нашей стороне мертвецов меньше, но зараза впиталась в саму землю, поэтому они теперь часть нашей жизни. Всё, что мы, как Мары, можем сделать, – это уменьшить количество нечисти настолько, чтобы она не успевала нападать на живых.

Решая отплатить сестре за грязное платье, намеренно сваливаю противницу с ног. Злата недовольно сопит, глядя на зелёные пятна от травы на её сарафане.

– Озем и Сумерла более не опасны? – Я с трудом разбираю вопрос Айки из-за внезапного ветра.

– Сейчас нет, – уверяет Ясна. – Своих чертогов подземных они не покидают. Ранее царь и царица спали только в зимний период, уверенные, что людям до их сокровищ через мёрзлую землю не пробраться. Однако после гнева Мораны они на поверхность и вовсе не выходят, страшась вновь с ней столкнуться.

– Мороки – тоже чудовища. Почему при встрече с ними нужно бежать, ведь мы охотимся на другую нечисть?

Вопрос Айки приводит Ясну в замешательство, сестра некоторое время молчит, а я за эти мгновения успеваю опять сойтись со Златой. Бой выходит длинным и утомительным. Я тяжело дышу, а чёрные пряди липнут к вспотевшей шее. Решаю закончить с тренировкой, атакую несколькими неожиданными выпадами, вкладываю всю силу в удары, пока не выбиваю меч из рук противницы и не приставляю острый конец оружия к её горлу.

Злата, как и я, тяжело дышит, замирает на мгновение, осознавая поражение, а потом фыркает и пальцами отталкивает мой деревянный меч от своего горла.

– Мороки как самые опасные хищники, – поясняет Ясна, насмешливо оглядывая мой помятый вид и грязь на одежде. – Они хоть и чудовища, но всё же убивают себе подобных. С этой стороны слуги Тени нам даже полезны, так как делают нашу же работу, но с другой – мы прислушиваемся к наставлениям старших. Хоть точно и не знаем, что у Мороков под масками, но все предыдущие Мары предупреждают об одном: бежать надо при виде Морока. Так мы и поступаем.

– А вы видели хоть одного?

– Да, – отвечает Ясна, а взгляд Златы падает на меня, но моё лицо остаётся спокойным. Только сжимаю челюсти чуть сильнее.

– И какая у него…

– Мы убежали, Айка, – строго обрывает новый вопрос Ясна. – Сделали, как было велено старшими. И ты запомни этот урок.

Младшая замечает перемену в нашем настроении. Вся лёгкость разговора испаряется, сменяясь напряжённостью. Айка чувствует, что стоит закрыть эту тему. Бормочет под нос извинения и говорит, что поняла и убежит, если встретит Морока. Ясна отправляет девочку помочь на кухне, а я вновь берусь за деревянную рукоять и нож. Чем больше заняты руки – тем легче ни о чём не вспоминать.

6

Князь сератский вместе с дочерью остаётся у нас в гостях на неделю. Брат, который ранее в свободное время играл со мной, начинает пропадать, развлекая Алию. Вначале на игры они берут меня с собой, а потом всё чаще забывают дождаться или даже предупредить о своих планах.

Глядя на моё расстройство и каждодневные обиды, няни неустанно напоминают мне о значимости их будущего брака. Твердят, что при рождении Валада сами волхвы предсказали важность его свадьбы с Алией. Они всё изменят, объединят наконец два северных княжества в одно сильное королевство, способное противостоять южным соседям. А дети моего брата будут передавать корону по наследству, прославляя наш род.

Я всё знаю. Слышала не один раз от матушки и наблюдала за гордостью во взгляде отца. Но всё это для меня остаётся лишь словами, а вот незнакомую доселе тяжесть внутри я ощущаю по-настоящему.

Мы с Валадом всегда были вместе – няньки со мной проводили меньше времени, чем брат. И присматривал он за мной лучше, чем кто-либо другой. Даже наши споры и детские драки были весёлыми. У меня нет других друзей, мне они никогда не были