- Эй, я тебе всего лишь понюхать дал! – возмутился Галантий и из принципа направился вглубь комнаты.

Правда, Кора не дала ему этого сделать. Волчица резко встала на задние лапы, упёрлась в него и с силой оттолкнула эльфа. А затем зарычала ещё сильнее, обнажая кромку оскала.

- Эй, Норико, что с этой бешеной? – спросил вор, смотря на того вверх тормашками, когда тот появился в проёме.

- Галантий, что ты уже успел натворить? – укоризненно кольнула его взглядом Роза. – Кора говорит, ты здесь что-то делал.

- Что я делал? – он перевернулся, встал на ноги, по-прежнему раздражаясь. – Взял холсты и всё, - плут взмахнул рукой, демонстрируя другие бумаги, чистые от крови.

- Божечки… Ты ещё и алтари какие-то решил осквернить, - некши положила руку на голову, поводила кругами в районе виска. Лицо её стало совершенно измученным. – А если ты призвал какое-нибудь древнее зло, и оно сейчас нас съест!?

Кора по-прежнему стояла и рыком отгоняла всех от алтаря. Странный смрад пробуждал воспоминания, и вместе с ними приходило и чувство опасности. Поломанное святилище в лесу. О том случае она многим позже спрашивала учителя, и он поведал ей небольшой кусочек правды. Идол осквернили неслучайно. Зла ради. А местные жители не стали приводить его в порядок, опасаясь того, что гнев божий сиюминутно снизойдёт на них.

Он и в правду обрушился на деревню, только несколько месяцев спустя. Страшный, неестественный холод в летний сезон побил большую часть урожая. Как итог, припасов на зиму катастрофически не хватало, и даже попытки приобрести его в других поселениях не сильно улучшили картину. Зимой то место едва не погубили жесточайшие морозы, а из двух сотен жителей в живых осталось меньше половины.

И ведь Меолис считается добрым и справедливым божеством. А возможным последствиям после деятельности Галантия можно было только ужаснуться.

Трогать алтарь не хотелось вовсе. Помыслив, Кора решила просто выгнать всех из проклятой комнаты и направить дальше. В конце концов, может, им повезёт. Или, по крайней мере, результат от поступков эльфа коснётся не всех.

***

Троица превратилась в квартет. Правда, с таким полученным помощником после всего случившегося можно было считать, что всё их возможное преимущество круто нивелировалось.

И всё же, нет худа без добра. Пока действия эльфа коллективно обдумывались, и только сам остроухий не видел в них ничего, из ряда вон выходящего, Норико наконец заговорил. Островитянин почувствовал, что хват, сжимавший его губы до этого, ослаб, и, приложив все возможные усилия, разорвал сковывающий его клей. Разумеется, ни о какой аккуратности и речи не шло. С варварским криком воин смог сказать хоть слово и был этому безумно счастлив. Окровавленное лицо озарила улыбка, глаза заблестели и он, напрочь забывая про боль, возрадовался.

- О-о-о чёрт!!! Да чёрт бы побрал эти зелья. Я найду и порву этого ублюдка с рынка!!!

По крайней мере, с одним из «соколов» теперь всё было нормально. Пока двое не могли друг друга понять, а про третьего и говорить не приходилось, Норико, способный понять каждого и нормально изъясниться, даже немного сглаживал происходящее вокруг безумие.

Кора, впрочем, на его восторг никак не отреагировала. Хорошо, что эффект от зелья оказался кратковременным, но друидшу в тот момент заботили совершенно иные мысли.

Беснующиеся мыши затихли слишком резко. Словно вжались в потолок в страхе. И произошло это совсем недавно. Судя по тому, что Галантий считанные минуты назад что-то сделал с алтарём: не иначе, как нарушил структуру или процесс ритуала, именно он стал всему виной. А, может, и вовсе ненароком закончил его, явив миру какое-то жуткое создание, которого и перепугались пещерные обитатели.

Эльф уже много где напортачил, поэтому, сложив факты у себя в голове, Кора зубами схватила его за руку и чуть ли не как маленького ребёнка подвела к алтарю.

- Эй, ну и зачем? – возмутился остроухий. – Я тут уже был.

Друидша ожидала хоть какой-то реакции. Всё же именно эльф решил поколдовать над состоянием святилища культистов. Наверняка, следуя логике, именно на виновника должно было свалиться наказание. Но нет… Совсем ничего.

- Видите! Ничего! – ухмыльнулся довольно Галантий, а затем схватил с пола брошенный холст и сунул себе в карман. – Здесь ничего нет и не будет! – улыбка прямо сияла на его лице. Так и лилась язвительным ядом. – Тут кроме нас никого нет! Ну и летучие мыши где-то… Кстати, как вы вообще прошли? Там ведь всё завалено, - вдруг сменил он тему, убрав противную гримасу с лица.

- Галантий, ты совсем что ли? – вступила в разговор Роза, поравнявшись с волчицей. – Ты понимаешь, что эти… культисты хотят призвать мёртвого бога!? – спросила она, явно делая акцент на последних двух словах. – А ты ещё так беспечно их алтари трогаешь… В тебе вообще страха нет? Или благоразумия, в конце концов… - голос её стал тише, возвращаясь к чуть более спокойному состоянию.

- То есть я, получается, помешал им? – и вновь довольная рожа, от которой уже начинало мутить, посмотрела на некши.

- Нет, скорее всего ты сделал какую-нибудь хе**ю, которую делать не надо было, - перевёл на себя внимание Норико, не решившийся заходить в комнату. – Но это неважно. Нам всё ещё надо идти дальше. И нам всё ещё надо… - островитянин замолчал, затем уже со своей подругой хором проговорил. – Найти Мариссу…

***

«Соколы» двинулись дальше. Галантий по-прежнему был невозмутим, а вот что Кору, что идущего впереди островитянина не покидало скверное ощущение. Да и запах крови стал ощущаться всё сильнее…

Его источник оказался обнаружен достаточно быстро. Огромная комната, по сути своей превращённая в храм, превратилась в место жесточайшей кровавой резни, масштабов которой, пожалуй, воин прежде не видел. Особенно на такой небольшой площади.

Завешанные иконами и гобеленами давно ушедших, павших богов стены обагрились. Потерявшие цвет, а где-то и настоящий облик объекты живописи, теперь стали напоминать творения прямиком из ночного кошмара. Пол был залит огромным количеством крови и держал на себе не меньше трёх десятков тел. А в центре комнаты, у дальней стены, окружённый останками и выбитым из рук оружием, стоял ещё один алтарь.

Фигуру на платформе, слегка возвышающуюся над полом, образовывали черепа. Самые обычные, человеческие. Забальзамированные и приведённые к демонстрационному виду. Правда сейчас,