Сдержанного и воспитанного главу дома едва ли можно было упрекнуть в неучтивости, но он еле сдерживался, чтобы не отчитать лейтенанта стражников, который следовал за ним по пятам как приклеенный. Мехрик присоединился к путешественникам только за завтраком, а когда он желал им счастливого пути, было видно, что его мысли витают где-то далеко.

Но что бы ни беспокоило Мехрика, то же самое несказанно веселило остальных рыцарей дома. Молодые рыцари-послушники и рыцари-компаньоны с трудом сохраняли серьезный вид, а уж Линот выглядел так, будто только что проглотил пчелу. Керита на правах старшей сестры поглядывала на него с упреком, но он все равно трижды сгибался в подозрительных приступах кашля, пока Мехрик произносил слова официального прощания.

– … и да пребудет с вами Щит Томанака, пока Он не приведет вас обратно, – завершил наконец свою речь капитан, коротко кивнул и снова поспешил к нетерпеливо ожидавшему его лейтенанту. Линот проследил за тем, как он удаляется, и хотел было повернуться к сестре, но замер, не завершив движения, словно не решался поглядеть ей в глаза, пока Мехрик был неподалеку.

– Давайте отправимся, – выдохнул он странным придушенным голосом и быстро спустился по ступеням, где ожидали члены отряда, державшие наготове лошадей для Венсита, Кериты и Брандарка. Молодой рыцарь вскочил в седло, продолжая старательно отводить глаза, чтобы не смотреть на сестру, пока остальные садились на коней. Базел наблюдал за этим представлением, улыбаясь углом рта, потом махнул рукой своим спутникам и зашагал вперед по улице. Множество копыт зацокало у него за спиной.

– В чем же дело, неужели сегодня утром все ваши подштанники оказались завязанными в один узел, Надоеда? – поинтересовалась Керита, и Линот больше не смог противиться смеху. Он наклонился в седле, захлебываясь от хохота, а его лошадь только мотала головой, силясь выразить свое отвращение к безудержной веселости двуногого существа на ее спине.

Керита терпеливо выжидала несколько минут. Потом она вытащила правую ногу из стремени и не слишком нежно пнула названого брата в левое бедро. Лошадь Линота отпрянула и ускорила шаг, но пинок произвел необходимое действие. Линот взял себя в руки.

– Из-звините, – выдохнул он, утирая слезы. – Просто кое-кого недавно постигла неудача… – Он замолчал и отдышался, потом посмотрел Керите в глаза. – Ты случайно не знаешь, что произошло этой ночью у Южных Ворот?

– У Южных Ворот? – Синие глаза Кериты были чисты, словно летнее небо. – А почему я должна что-то знать о Южных Воротах? Скажи же, наконец, что случилось?

– Тут кроется какая-то загадка, – заявил Линот. – Скажи, вы ничего не заметили, когда вчера через них проезжали?

– Ты хочешь сказать, кроме того, что стражники предпочитают греть зад у камина, а не заниматься делом?

– Да, именно так. – Веселье Линота угасло, он продолжал уже серьезно: – Сержант Гозант – он был сержантом того караула, который пропустил вас в город, – не отрывает зад от скамьи всю осень и зиму. То, что стражник вконец обленился, уже само по себе никуда не годится, но никто не подозревал, что он замешан и кое в чем другом.

– Да? И в чем же? – поинтересовался Базел, поворачивая уши к юному рыцарю.

– Ну, скажем так, некоторые личности выскальзывали из города с не принадлежащими им вещами, как раз в те ночи, когда Гозант стоял на часах, – пояснил Линот.

– Ясно. – Базел покачал головой. – Просто стыдно думать, что прекрасный, добросовестно выполняющий свои обязанности сержант может иметь какое-либо отношение к такому безобразию, – напыщенно произнес градани.

– Точно, – подтвердил Линот ровным голосом, потом его рот растянулся в улыбке. – Сэр Мехрик сказал почти то же самое, милорд. И, несмотря на, скажем так, некоторые слухи, достигшие его ушей, он твердо уверен, что Орден не должен вмешиваться во внутренние дела городской стражи.

– Очень разумно, – одобрил Брандарк. – И к чему только придет мир, если каждый начнет совать нос в чужие дела? – воскликнул он, для убедительности указывая на свой нос.

– Ты совершенно прав, лорд Брандарк. Но прошлой ночью кто-то все-таки решил сунуть туда свой нос, точнее, свои носы.

– Как это? – спросила Керита.

– Лично я слышал только обрывки разговоров и полагаю, что все сильно преувеличено, – ответил ее брат, пристально глядя ей в глаза. Она ответила ему безмятежным взглядом, и он улыбнулся. – Надеюсь, в один прекрасный день я узнаю подробности от самих участников происшествия, – продолжал он. – Из заявления Гозанта следует, что, откуда ни возьмись, выскочили не меньше двух дюжин разбойников в масках и они отлупили его и его подчиненных дубинками.

– Да ну! Две дюжины? С дубинками? – Керита недоверчиво помотала головой. Линот пожал плечами:

– Так он говорит и утверждает, что это правда. На самом деле о дубинках я слышал не только от него. – Он покосился на дубинку Кериты, привязанную к седлу. – Еще там что-то рассказывали о гигантах, вызванных заклинаниями, – добавил он, поглядывая на Базела, который шагал с видом невинного младенца. – А еще кто-то упоминал о звуках музыки, доносившихся из караулки. – На этот раз Линот посмотрел на балалайку Брандарка.

– Смилуйтесь, боги! – воскликнула Керита. – Какой это, верно, был кошмар.

– Да, – подтвердил Линот с едва заметной улыбкой. – Но все утверждают, что настоящий кошмар начался, когда тот, кто извлекал звуки из инструмента, начал петь.

– Да неужели? – пробурчал Брандарк. С лица Базела мигом слетело невинное выражение, но он успел взять себя в руки, пока Линот на него не глядел.

– А что сделали эти таинственные разбойники? – спросил Конокрад. – Надеюсь, никто не пострадал всерьез?

– Ни один, милорд. Несмотря на синяки и ушибы, эти разбойники были удивительно аккуратны и никого не покалечили по-настоящему. Но, кто бы они ни были, они, видимо, ворвались как раз тогда, когда совершалась сделка. Когда караул Гозанта пришли сменять, краденое было сложено в кучу посреди караульного помещения. Сменщики обнаружили там весь отряд Гозанта и еще шестерых грабителей и скупщика краденого, которых тщетно искали уже несколько месяцев, – все они были связаны по рукам и ногам и подвешены к балкам под потолком.

– Боги! – пробормотала его сестра. – Но почему же сэр Мехрик так расстроен?

– Полагаю, главная причина – потрясение от того, что стражники могут быть замешаны в нечистые дела, – серьезно произнес Линот. – Но, я думаю, еще его расстраивает, что кто-то нарисовал на всех ворованных вещах меч и булаву. Предполагают, что Орден тоже имеет к происшедшему какое-то отношение, хотя без ведома Мехрика это совершенно невозможно. Вы видели лейтенанта, который таскался за ним все утро? – Керита молча кивнула, – Это командующий отделением, где служит Гозант. Думаю, старшие по званию им не слишком довольны, но он из