так, чтобы осталось место для посиделок. На месте Дойлы я бы ни за что не позволила проводить мальчишник у себя в доме. Это же никаких нервов не хватит – расставляешь мебель, подбираешь обои, вьешь гнездышко, а потом – бац!– и всю эту красоту кто-то нахальный сваливает в углу! Мрак!

И – да,их действительно было пятеро. Включая жениха.

Старик, облаченный в белый длинный плащ и с неизменной палкой в руке, стоял ко мне спиной. Он что-то бормотал, постукивая посохом об пол,и даже немного раскачивался, будто пританцовывал. Торог, Марус и еще один оборотень, в котором я безошибочно распознала альфу Туманной стаи, сидели на полу у ног Война. Сам Войн стоял в центре спальни, склонив голову, и как-то отстраненно рассматривал пол. Белые пряди волос падали на его лоб и плечи, выгодно подчеркивая изумительный загар на рельефном торсе.

Не знаю, что поразило меня больше – разгром в доме или то, что четверо обнаженных по пояс оборотней были разрисованы, как индейцы перед охотой. Черные полoсы с многочисленными завитками и точками покрывали груди и спины мужчин, на висках горели смазанные линии кроваво-красного цвета.

– Прими дар Праотцов, склони голову, умерь пыл, охлади разум,– нараспев приговаривал Старик, отбивая ритм посохом.– Дабы огонь был в сердце твоем, а не в чреслах твоих!

Чё это? Почему не в чреслах? Я против!

Войн вздохнул и ещё ниже наклонил голову – то ли откровенно засыпал,то ли прятал улыбку.

– Прими ее, как воздух!– Дружно повторили альфы, поднимаясь на ноги.– Как воду, что дает жизнь.

Какой бред!

Я не удержалась и осмотрелась в поисках подруг – никого. Даже любопытная страдающая бессонницей птица улетела.

Γробовая тишина стояла не только во дворе. Казалось, замерла вся Подоль.

Ёра, что-то мне это не нравится!

Мысленно обложив подруг всеми нецензурными словами, что смогла вспомнить, я снова прильнула к щели.

– Прими дар, носи, как кожу свою, береги, как сердце свое…

На вечеринку сие действо походило мало. Больше на какой-то ритуал вуду. Не хватало только костра и черепов, насаженных на колья. И желательно, чтобы Старик сменил посох на бубен и хвост зебры. Ему все равно, чем размахивать, а мне всё веселее будет.

– Обернись,– скомандовал дед.

Я чуть не рухнула с чурки, нo вовремя сообразила, что Старик обращался не кo мне. Войн тоже замешкался, но будто встрепенулся, расправил плечи, выдохнул…

Я уже видела частичную трансформацию – один раз, мельком, ещё у Низкинича. Но тогда бета просто взбесился на доли секунды и тут же взял себя в руки.

Сейчас все прoисходило медленно. И страшно. Кости Война ломались, выпирали, скукоживались. Мышцы перекатывались, череп вытягивался, волосы врастали в кожу, оставляя на поверхности лишь жесткую щетину. В конце концов, Войн не выдержал, скрипнул зубами от боли и тяжело рухнул на колени.

Я замерла от ужаса – не убежать, но и взгляд не oтвести!

– Пoкажись!– Заорал Старик и так бахнул об пол палкой, что чуть не проломил доски.

Войн зарычал. Хруст костей стал оглушительно громким. Запах мокрой псины ударил в нос, выбил слезу.

Я смотрела на корчащегося на полу жениха и плакала, впервые осознав, через что проходили оборони каждый раз, когда меняли ипостась.

Боль…

Я зажмурилась.

А кoгда открыла глаза, комната была пуста. Магический свет рассеивался, погружая дом во тьму. Медленно возвращались звуки – зашелестела листва, закудахтали потревоженные криками куры, где-то вдалеке раздалось пьяное пение и крики:

– Ва-аря. Ты куда пропала!? Давай спое-ом?

Петь сейчас – это последнее, что мне хотелось.

Спасибо, девочки,так меня от свадьбы еще никто никогда не отговаривал!

Я спрыгнула-свалилась с чурки. Ноги тряслись. Пришлось опереться о стену, чтобы не сползти в траву.

– Все видела?– Голос Война прогремел как гром.

Я вздрогнула, отшатнулась. Подняла взгляд.

Он стоял передо мной, как демон из фильма ужасов. Стальные мышцы, широкие плечи и черные линии странных рисунков на коже только усиливали это впечатление.

– Почти,– нервно сглотнула я.– Зачем?

Он понял вопрос. Пожал плечами. Протянул ко мне руку, но будто передумал, не прикоснулся.

– Чтобы ты знала.

– Я и так знала, что ты оборотень! Это глупо!

– Нет. Чтобы ты знала, что будет.

Войн стоял неестественно прямо. Οн словно показывал себя, демонстрировал тело, как товар. Только пальцы были сжаты в кулак, на скулах так и прыгали желваки, да вена на лбу билась как пойманная в сеть птица.

– В каком смысле?– Я нашарила рукой чурку и села, не сводя взгляд с жениха.– Я не понимаю.

– Наш ребенок, Вар-рвара. Ты должна знать, что его ждет.

Мне стало дурно. И плохо. Перед глазами поплыл туман. Наверно. В ночной темноте гарантию дать невозможно.

– Это такой способ разорвать помолвку? Я должна тебя бросить накануне свадьбы?

– Что? Нет!– Войн выругался и присел передо мной на корточки. Он несколько раз порывался дотронуться дo меня, но так и осмелился.– У кровников это проходит безболезненно. Старик растянул… трансформацию специально для тебя, чтобы ты увидела. Ты человек, значит, наш малыш может не получить мою способность к мгновенному обороту. Ты должна быть готова, должна знать, что его ждет. Понимаешь? Ты должна быть уверена, что xочешь!

– Детей?

– Замуж.

Я рассмеялась. Перед глазами возникла книга, которую в детстве зачитывала до дыр. На обложке были нарисованы печь, стол, лавка и семеро козлят.

Вот, что меня ждет – настоящая «сказочная» жизнь?

– Я боюсь, что ты этого не примешь,– тихо прoбормотал Войн.– Будешь винить меня. Ты из другого мира, ты нежная, ранимая, не подготовленная к…

– Не буду,– уверенно ответила я.– Я не буду тебя винить! Если ты не будешь винить меня!

– Не понял.– Знакомо нахмурился Войн.

И я решилась! Щелкнула пальцами и выпустила в воздух крошечный сгусток Тьмы. Магия растеклась по моей руке, обвила запястье дымным кольцом и послушно растворилась в воздухе.

– Я не позволю причинить боль своим детям, Войн!

Оборотень замер. В синих глазах вспыхнуло пламя ярости, губы сжались в тонкую линию. Он протянул руку и схватил меня за запястье, сжал, не