народную любовь к Матери Божией. И подобно тому, как Несторий, покусившись на любимое народом именование «Богородица», был низвергнут с Константинопольского престола и отлучен от Церкви, иконоборцы, покусившись на образ Богоматери с Младенцем (который, как мы помним, присутствовал уже в живописи римских катакомб), были отторгнуты Церковью и отлучены от нее. А почитание Богородицы лишь еще более усилилось.

Георгий Никомидийский

Мы не можем даже бегло обозреть весь массив богородичной литературы, созданной в рассматриваемый в этой главе период. Но справедливость требует того, чтобы были упомянуты два автора IX века, писавшие в разных жанрах и посвящавшие Богородице свои произведения.

Первым следует упомянуть Георгия, епископа Никомидийского. Он был современником и другом Патриарха Фотия (сохранилась их переписка). Его творческая деятельность пришлась на середину столетия. Он был диаконом и хартофилаксом храма Святой Софии, в 860 году был рукоположен во епископа. Через некоторое время оставил кафедру и отправился в ссылку вместе со святителем Фотием. Время кончины Георгия неизвестно.

Он был автором около 170 гомилий. Ему же приписывается авторство повествования о ризе Богоматери с описанием избавления Константинополя от «варварской» угрозы в 864 году и Похвальное Слово ризе и поясу Богородицы[1366].

Проповеди Георгия и его гимнографические сочинения способствовали популяризации Богородичных праздников, в частности тех, которые были недавно включены в церковный календарь. Однако свои заслуги он оценивал очень скромно. Одну из проповедей на праздник Зачатия праведной Анной Пресвятой Богородицы он начинает со слов:

Величественно и блистательно торжество настоящего праздника; но от ревности собравшихся на нем оно представляется гораздо величественнейшим. Бесспорно, праздник этот и сам по себе блистательно великолепен; но великолепие свое он обнаруживает по случаю обилия собравшихся. От множества народа он и сам принимает веселый вид и людей веселит блеском красот. Такое приращение великолепия своего нынешний праздник получает не от того, будто бы мы сообщаем ему что-нибудь; напротив, обильно изливая и распространяя свет свой на собравшихся, он с тем вместе сам распространяется в блеске своего сияния[1367].

В другой проповеди подчеркивается, что рождение Богородицы от бесплодных родителей предшествовало рождению Христа от Девы — главному событию человеческой истории. Это событие, считает проповедник, даже важнее, чем сотворение мира и человека:

Многочисленные и великие благодеяния получила уже от Бога природа человеческая… Но она никогда не была почтена таким великим даром и Божественным отличием, какого сподобилась ныне… В самом деле, что из дарованного ей Богом можно бы представить, что можно по достоинству сравнить с настоящим? Что значит извести природу [человеческую] из ничего в сравнении с тем, чтобы облечься в нее, когда она уже растлилась, и воссоздать ее, обновив наилучшим образом? Что значит почтить [сотворением] по образу в сравнении с усыновлением? Что земное начальство и власть в сравнении с нынешним царствованием на небесах вместе с Владыкой? Что значит видение, явленное боговидцам в видениях, снах и дуновении тихого ветра, перед тем, что нам явился Сам Созерцаемый и человеколюбиво обитал среди нас? Что значит избрание пророков и праведников, и что — прибавившаяся через них к роду [человеческому] слава, ведь от этого рода произошла Матерь превожделенного Бога, похвала естества нашего, и через Нее доставлена нам столь величественная честь?[1368]

Богородичная тематика занимает значительное место в проповедях Георгия Никомидийского. Среди его сочинений — Слово о праведной Анне, три Слова на Зачатие Богородицы, одно Слово на Рождество Богородицы, четыре Слова на Введение во храм Богородицы, на Благовещение, Слова о праведном Иосифе и Богоматери, на Сретение, на Успение.

Определенный интерес представляют Слова на стояние Божией Матери у креста и на пребывание Божией Матери у гроба Христа[1369]. Первое из них представляет собой описание Страстей Христовых, как их видела и воспринимала Богородица. Она следует за Христом от двора Анны и Каиафы до Голгофы. Стоя перед крестом, Она обращает к Нему плачевную речь. Заключительная часть беседы посвящена снятию с креста и погребению Спасителя. Вся беседа построена на принципе драматизации событий, которая достигается за счет использования диалога и монолога[1370]. Вторая беседа является продолжением первой. Здесь рассказывается о том, как Богородица неотлучно пребывала у гроба Христа, пока не узрела Его воскресшим.

Слова Георгия Никомидийского пользовались большой популярностью в Византии. Однако, как показали недавние исследования, основным источником для Георгия послужило «Житие Девы», приписываемое Максиму Исповеднику. Именно из него он взял не только основные элементы своего повествования, но и те монологи, которые вложил в уста Богородицы и других персонажей драмы[1371]. По сути, две беседы Георгия представляют собой пересказ — иногда близко к тексту — соответствующих разделов «Жития».

Помимо проповедей, Георгий был автором многочисленных церковных песнопений, в том числе на Богородичные праздники. Ниже — в разделе, посвященном церковной гимнографии, — будут рассмотрены его каноны на Введение во храм Пресвятой Богородицы.

Епифаний Монах

Следующим должен быть упомянут Епифаний, который жил в первой половине IX века, был монахом и пресвитером константинопольского монастыря Каллистрата, автором произведений агиографического жанра[1372]. Перу Епифания принадлежит, в частности, «Слово о жизни Пресвятой Богородицы»[1373], представляющее несомненный интерес.

Начав с того, что «многие из древних учителей рассказали о Той, Которая справедливо и истинно [именуется] Богородицей и Приснодевой Марией»[1374], автор затем перечисляет ранее написанные произведения, посвященные Богородице. Среди них упоминается «Иаков-еврей», под которым следует понимать автора апокрифического «Протоевангелия Иакова», некий Афродисиан Перс, о котором ничего не известно, и «некоторые другие, говорившие только о Ее Рождестве»[1375]. Из произведений, посвященных Успению Богородицы, упоминаются беседы Иоанна Фессалоникийского и Андрея Критского[1376], а из других сочинений — «Церковная история» Евсевия Памфила и произведения Василия Великого и Кирилла Александрийского[1377].

Далее повествуется о родословии Девы Марии и о Ее родителях Иоакиме и Анне, которые, прожив вместе пятьдесят лет, не имели детей[1378]. Рассказывая о рождении Марии, о Ее детстве и отрочестве, о Ее пребывании в Иерусалимском храме, Епифаний следует «Протоевангелию Иакова». Рассказ включает описание характера и внешности Девы Марии:

Характер Ее был таков: Она была благородна во всем, немногословная, послушная, приветливая, не дерзкая по отношению ко всякому человеку, не насмешливая, невозмутимая, безгневная, смиренная, почтительная, готовая оказать честь и поклониться каждому человеку, так что все удивлялись Ее разуму и речи. Роста среднего, некоторые же говорили, что и выше среднего. Пшеничного цвета, светловолосая, светлоокая, с прекрасными глазами, чернобровая, с удлиненным носом, длинными руками,