что та знала о королевском первенце, а потом принялась старательно собирать городские новости и сплетни. Увы, о главе королевского совета говорили очень мало - он не давал поводов ни для брани, ни для восхищения; это удивляло даже Клариссу.

- Герцог Алларэ - благородный человек, умеющий себя вести и не склонный к сумасбродствам, - пожала плечами Фелида. - О таких неинтересно сплетничать и слишком лениво их хвалить. Чтобы завладеть вниманием этого города, нужно быть кем-то вроде господина Реми Алларэ.

- Фу, - сморщила нос Ханна. - Это же... редкостное трепло!

- Ты очень сильно заблуждаешься, детка, - глаза матушки потемнели. - Не путай внешнее и внутреннее. Ты слишком мало знаешь Реми, чтобы верно судить о нем.

- Все равно герцог Алларэ лучше, - упрямо стукнула ножом о тарелку Ханна. - И красивее!

- Последнее несколько неожиданно... как и твой выбор слов, - Кларисса расхохоталась. - Право, милая, тебе же не десять лет!

- Господин герцог Алларэ - очень достойный и привлекательный человек, - церемонно выговорила Ханна. - Так лучше?

- Несомненно.

Достойный и привлекательный человек, пригласивший Ханну на невиннейшую конную прогулку по парку, робел и стеснялся так, словно ему и самому было десять лет. Девушка же любовалась тем, как ловко он держится в седле, как ладно на нем сидит темно-зеленый кафтан, через прорези на котором просвечивала снежно-белая рубаха, как падают на плечи густые - на зависть любой девице - чисто-золотые волосы. Все в нем казалось Ханне верным, соразмерным и красивым; слова матушки, как-то обмолвившейся, что Фиор не слишком хорош собой, зато очень добр, были ей наполовину непонятны. Это как надо смотреть?..

Фелида деликатно держалась поодаль, лениво беседуя с грумом. Разговор Ханне приходилось тащить на себе, словно тяжеловозу - груженую товарами телегу. Ее не слишком пугали неразговорчивые мужчины, все уж лучше, чем фонтан острот и дурных шуток по имени Реми, но всему на свете есть разумный предел - так господин герцог Алларэ его перешел!

- Господин герцог, - сказала, останавливая кобылу, Ханна. - Мне вот все кажется, что вы вовсе не хотите со мной даже разговаривать!

- Ох... ну почему вам так кажется? - сапфировые глаза полыхнули каким-то нездешним отчаянным светом. - Если я показался вам нелюбезным, прошу меня простить! Мне слишком редко приходится беседовать с юными дамами...

- Это меня радует!

- Почему?!

- Если бы вы делали это слишком часто, мне пришлось бы повыдергать слишком много локонов... - сообразив, что сказала, Ханна прижала ладонь ко рту, но было уже поздно.

Случайная глупость оказала неожиданное воздействие; она оказалась камушком, стронувшим с места лавину.

- Госпожа Эйма... мне кажется, вы составили обо мне слишком лестное и незаслуженное мнение! - решительно выпалил Фиор. - Я обязан разъяснить это недоразумение.

Ханна терпеливо выслушала печальную исповедь, которая вкратце сводилась к "я ничего не сделал и вы слишком хорошо обо мне думаете". Не расскажи ей Кларисса все, что знала о жизни королевского бастарда - а знала она не так уж и мало, пусть и с чужих слов, - северянка бы, наверное, рассталась со всяким романтическим чувством, преисполнившись отвращения к этому покаянию; но она понимала, откуда что берется.

- Вот что, господин герцог, - решительно сказала она. - Я вам не священник, чтобы мне исповедоваться в грехах, и не судья, чтобы выносить приговоры. Мне кажется, что вы на себя глупо клевещете, и больше я ничего подобного слышать не хочу! Я видела, как вы отнеслись к Араону, я слышала, как он о вас говорил, и мне этого достаточно! И еще я знаю, что он сделал... - шепотом прибавила она, потом заговорила громче. - Вы же, кажется, единственный, кто не счел, что пятнадцатилетнему дурню нужно мстить, как взрослому. Если вы продолжите каяться в том, в чем не виноваты, я... я тресну вас по уху, и думайте после этого о моих манерах все, что захотите!

- Я думаю, что вы далеко не так воинственны, как хотите показаться, - Фиор улыбнулся, пусть и с трудом, и Ханна почувствовала облегчение - ну не бить же его, в самом деле, если бы господину герцогу пришла блажь продолжать?..

- Вы ошибаетесь... - Ханна отвернулась и тут же вновь повернула голову к спутнику; нужно было высказать все то, что вскипело в груди, и высказать прямо ему в лицо, потому что в этом была суть ее души, и если синеглазый не поймет - так уж тому и быть. - Мне хотелось бы встретиться с некоторыми людьми лицом к лицу. С вашим отцом, с вашей мачехой... Не знаю уж, что бы я им сказала, только если бы они не умерли на месте от стыда, я бы их убила своими руками! Потому что большей подлости, чем то, что они сделали со своими детьми, я не знаю... и не знаю большей подлости на свете, чем мучение тех, кто от тебя целиком зависит!

- Я не держу на них зла...

- Так, значит, вы святой, господин герцог, а я - нет!

- Ханна, я не заслужил подобного отношения!

- Я сейчас завою, - предупредила северянка. - Еще одно слово в том же духе, и сюда сбегутся все посторонние...

- Неужто вы не только воительница, но и шантажистка? - наконец-то улыбнулся по-настоящему герцог Алларэ.

- А то!

- Хорошо, я не буду продолжать, а вы уж, пожалуйста, не войте. У меня будет к вам просьба, довольно странная... Если вы не согласитесь, я не буду настаивать...

- Излагайте уж без экивоков!

- Не согласились бы вы сопровождать меня в Тиаринскую обитель? Я хочу навестить братьев, и мне кажется, Араон был бы рад вас видеть, но если вам это неприятно...

- С радостью, господин герцог, - прервала монолог Ханна.

Ей было любопытно, что там творится с белобрысым недоразумением, да и на юного короля посмотреть хотелось. На коронацию она не попала, зато теперь удастся познакомиться поближе.

- Я хотел выехать послезавтра утром... если это слишком преждевременно для вас...

"Трудно будет дождаться" - едва не сказала Ханна, но вовремя сообразила, что герцог Алларэ после этого и вовсе проглотит язык.

- Не