– Ч-что? –  выдыхаю я.

Не удосужившись ответить, Матвей резко наклоняется ко мне, проводит шершавой рукой по моей щеке, слегка хлопает по ней и неожиданно целует меня в губы. Жестко, с языком и явно без эмоций. Играючи. Все, что я могу почувствовать – непосильный страх перед этим мужчиной. Однако стою на месте, как вкопанная, и позволяю себя насиловать чужим ртом. Боюсь противиться и вызвать бурю эмоций и явно не положительных. Спустя долю секунды Матвей разъединяет поцелуй и заявляет:

– Не стоит злить Кабана, – его губы кривятся в усмешке. Снова смотрит поверх моей головы и кивает: – А то подпортит твою милую мордашку.

Словно пятым чувством осязаю, что сзади по просторному холлу идет тот, о ком сейчас кратко шла речь. Я не поворачиваюсь, терплю сильную пульсацию в висках, когда слышу отчетливые шаги где-то рядом. Становится душно, несмотря на то, что на мне всего лишь легкое шелковое платье. Хочется скинуть его с себя и ополоснуться ледяной водой, стирая следы этого дня, поцелуй Матвея, прикосновения Руслана. Слишком много всего за один вечер.

– Начинаем, – командует Кабан стальным голосом, который пробирает мое тело холодом до костей.

Наблюдаю за тем, как Матвей хлопает ладонью по себе в районе пояса и снова кивает, только теперь Кабану. Бросив быстрый, но пристальный взгляд в мою сторону, разворачивается на пятках и уходит. А я остаюсь наедине со своим сущим кошмаром, как того и хотел Руслан. Надо же, не я к нему пришла, а он. Ирония судьбы. План Руслана не такой уж и надежный. И только теперь я вспоминаю о том, что совсем недавно он отправил своего брата подальше, сменил свой образ, а меня – бросил в лапы зверя. Стечение обстоятельств?

Я молчу, мысленно собираюсь с мыслями и проговариваю фразу, как отчитанную много раз скороговорку:

– Не против прогуляться?

– Как я могу отказать такой красоте? – голос чуть захмелевший, но в нем по-прежнему чувствуется сталь.

Мужчина жестко хватает меня за предплечье и ведет куда-то. Дорога кажется бесконечной, словно вымощена из-за толстого слоя льда, на котором время от времени поскальзываешься, падаешь и так не добираешься до долгожданного выхода. Кабан доходит до одной из двери с табличкой, на которой нарисован силуэт женщины, и вталкивает меня внутрь, словно освобождаясь от надоедливой обузы.

Я мельком осматриваю светлое помещение и понимаю, что если и буду кричать о помощи, вряд ли меня кто-то сможет услышать отсюда. Выброси он мое мертвое тело с двенадцатого этажа, все равно никто не услышит. Я в западне.

Волнуюсь до дрожи в коленях, хотя, признаться два выпитых стакана виски придали мне более уверенный вид.

– Не думал, что ты станешь шлюхой этого раздолбая, – Кабан махнул рукой в сторону двери. – Хотя, мне насрать! Думаю, ты принесла мне кое-что ценное.

– Я прекрасно помню о том, что должна была сделать, – смотрю не мигающим взглядом, и кажется, Кабан верит в мою ложь. – Я скопировала все файлы на флешку. Руслан ни о чем не догадался.

– Что ты сделала? – недоверчиво спрашивает он, а я каменею.

– Скопировала….

– Ты дура, блять! Я же просил флешку Руса, а не какую-то другую.

– А в чем разница? – не понимаю я. – Информация же одна и …

Не успев договорить до конца фразу, он толкает меня к плиточной стене. Приложилась затылком я сильно, слезы сразу же выступили на глазах от боли.

Я упорно продолжаю молчать, прикусив верхнюю губу и боясь открыть рот, жду его дальнейших действий.

– А теперь расскажи, как ты такое проделала. – недолгая пауза. – Ты за идиота меня считаешь? По-твоему, Рус оставил ноут включенным и со вставленной флешкой, а? – гаркнул громила мне в лицо и зло усмехнулся: – что, если я скажу тебе пойти со мной в номер и проверить информацию на флешке?

Кажется, я перестаю дышать. Но все же собираю последние силы в кулак, придаю голосу напускное равнодушие и твердую убежденность:

– Не скажешь. Руслан считает меня пустоголовой блондинкой, которой такой фокус не провернуть за его спиной. И если я задержусь дольше положенного времени, он начнет меня искать.

– Ну, мало ли чем мы могли здесь заниматься, – ржет этот урод и нагло кладет свою руку на мою пятую точку. Я еле сдерживаюсь, чтобы не треснуть ему по лицу! – Но я намерен все же проверить информацию.

С этими словами мужчина резко достает словно появившийся из воздуха пистолет и прикладывает его к моему подбородку. Глаза застилает дымчатая пелена, я ловлю последние потоки воздуха и хриплю:

– Не нужно. Я сказала правду.

– Тогда тебе нечего бояться.

Кабан отрывает меня от стены и ведет в сторону выхода. Мои ноги еле передвигаются, колени дрожат от страха, а сердце бьется так сильно, норовившись вот-вот выпрыгнуть из груди. Признаться, я ужасно боюсь. Мужчина не заботится о моих чувствах, ему плевать, останутся ли синяки после его хватки или нет. Я же кукла, зачем мне эмоции…

Я не могу перестать плакать, даже когда мы заходим в лифт, и Кабан нажимает нужный ему этаж. Я знаю, что это конец. Очевидно, что на флешке хранится совершенно другая информация. Очевидно, что меня не оставят в живых после проверки. Очевидно, я больше не увижу свою семью.

Мысли настолько подавляют меня, что я начинаю судорожно вдыхать, ловя ртом воздух и поддерживая ладонью шею, облокачиваюсь на стену и закрываю глаза. Боже! Пусть это будет длинный кошмарный сон. Сон, который мне никогда больше не приснится. Постепенно меня окутывает абсолютная темнота, и я медленно погружаюсь в нее, услышав напоследок, как лифт останавливается и открывает свои двери, приглашая на свободу.

Глава 9

Хуже всего, когда ты приходишь в сознание, это незнание того, что с тобой делали, пока ты находилась в отключке. Прислушиваюсь к себе, ожидая почувствовать где-то боль или жжение. Однако тело ощущается, как и прежде, только голова немного раскалывается. Мне дико, до дрожи в руках, но я терплю.

Глаза держу все еще закрытыми, стараюсь не шевелиться. Резких звуков со стороны не слышно. Я понимаю, что долго так не смогу пролежать, а судя по ощущениям, я лежу на чем-то жестком. Медленно, но осторожно открываю глаза и приспосабливаюсь к темноте, спустя пару секунд вижу уже очертания мебели и догадываюсь, что лежу на полу в чьем-то номере.

Меня память редко подводила и в последний раз, когда я была в сознании, компанию мне составлял ужасный, мерзкий человек, а не безмолвная тишина комнаты. Что же случилось после того, как