– Успокойся! – прорычал я, отбиваясь от ударов. Темыч младше на пять лет, порывист и горяч. Мы всегда не только братьями, ну и товарищами были. Хотелось бы точно знать, какие у него ко мне предъявы. Я догадывался, конечно, но пусть скажет. Именно поэтому не бил в ответ, но и себя ебашить не позволял. Я покрупнее, но и он, лось, вымахал!

– Да пошел ты на хуй! – выплюнул он, вытирая кровь с разбитой губы. Случайно у меня вышло.

– Уймись! – скрутил его, хватая ртом воздух. Сука, в солнечное сплетение засадил! – Чего ты бычишься! Через рот проблемы решать не пробовал?

– Да иди ты! – Он вырвался, но больше нападать не стал. Сел на пол, смотрел на меня волком. Я рядом пристроился, молчал. Пусть начинает, а там посмотрим.

– Тебе что, баб мало? – сквозь зубы выдал. – Почему она?

– Вы ж друзья просто. Какие проблемы?

Артем повернулся, внимательно вгляделся в меня. Я был спокоен, но мозг усиленно работал. За абы кого брат драться не стал бы…

– Друзья, – проговорил медленно и добавил: – Пока. Знал бы, что брат к моей девушке в трусы полезет…

– Она не твоя. – Мое спокойствие дало трещину.

– Я люблю Наташу. Полгода во френдзоне сижу, на других девчонок смотреть не могу, все надеюсь стать ближе обычного френда. А тут ты… – он хмыкнул. – Странно, мы ведь так похожи, только я не в ее вкусе, а ты сразу шах и мат королеве объявил.

Я хмыкнул, но в этом не было веселья. Последнее, что хотел сделать, это брату дорогу перейти. Но это случилось, и Наташу Княжну Ростову не отпущу. Моя она. Сердцем чувствую. Я пальцев ее дотронулся в невинном касании, и связь жгучая по венам побежала: тело, сердце, душу себе подчинила. Наверное, поэтому так просто признался:

– Я тоже Наташу люблю.

Артем хохотнул нервно, потом в лицо мое посмотрел пытливо.

– Ты ж вроде от расставания с Юлей не отошел, не?

Когда я объявил, что подумываю остепениться и сделать предложение Юле, Артем единственный, кто назвал меня долбаебом. Он прямо заявил, что не видит между нами химии, а мне не пятьдесят лет, чтобы спешно наследников рожать. Отец, кстати, говорил противоположное, полагая, что спокойная, послушная и скромная Юлия – прекрасная партия. И на маму косился, которую ну никак нельзя было назвать послушной.

– Не знаю, брат, – я развел руками. – Раньше я ничего подобного не испытывал. Ни с кем.

– Ладно, – Артем поднялся, – понял я, – и руку мне протянул, помочь хотел. Я схватился за его ладонь. – Береги ее, понял? – сказано было со смыслом.

Он ушел, а я вернулся в квартиру. И был счастлив все семь лет, что Наташа была рядом. Мы поженились через десять месяцев после знакомства. Жили хорошо, пока на моем пороге не появилась Юля. Теперь был в постоянном напряжении. Нет, я рад, что у меня есть сын. Ванька реально хороший парнишка, но меня высасывала эта двойная жизнь, а смелости сказать правду не хватало. А вдруг всплывет тот нелепый секс с Юлей? Нет, на пороге нашего дома я должен показаться без тягача в виде матери Ивана. Лучший вариант, если они с Наташей никогда не встретятся!

– Танюш, принеси два кофе, – попросил секретаршу и к брату повернулся. Дела мы обсудили, но пара личных вопросов у меня осталась. – Мне кажется, у Наташки кто-то появился, – заявил без обиняков.

Артем бросил на меня выразительный взгляд, и цензурных «выражений» в нем не было.

– По себе судишь? – бросил отрывисто, пальцами барабаня по крышке моего стола.

– Я не изменяю ей, – проговорил сквозь зубы. – Один раз случилось. Не знаю, что нашло на меня. Миллион раз пожалел уже.

Раньше вслух этого не произносил. Даже в голове не прокручивал. Просто абстрагировался. Запихнул вглубь подсознания и не вытаскивал на свет божий. Не знаю, что сейчас произошло, отчего признался.

– Прости, сочувствовать не стану.

– Я и не прошу, – сухо парировал. – Я хочу знать, известно ли тебе что-то. Вы ж друзья.

Артем хмыкнул, поднялся и на меня с интересом посмотрел. Он понял намек.

– Интересуешься, не трахаю ли я твою жену? – усмехнулся зло. – Нет. Уверен, Наташа не опустится до измены. Жаль, что у тебя установки другие.

– Прости, брат, – я задел его подозрениями. Да и прав он. Мудак в этой истории только я. Нехрен сваливать с больной головы на здоровую.

Артем не принял руку, наоборот, ткнул пальцем мне в грудь.

– Помнишь, просил не обижать ее?

Я кивнул. Конечно, там намек жирный был.

– Не справился ты, братик. Теперь каждый сам за себя.

– В смысле? – но Артем уже к двери пошел. Там стояла смущенная Таня с подносом.

– Кофе… – пролепетала она.

– К черту кофе! – я окончательно вышел из себя. К проблемам в семье добавились непонятки с братом. Не нравилось мне это все, очень не нравилось.

После работы заехал в «Порто Мальтезе»: Наташа любила средиземноморскую кухню. Я тоже. Может, удастся поужинать вместе? Для Евы имбирные пряники на палочке. Я очень хотел провести вечер втроем. Уже к дому подъехал, когда позвонила Юля. Черт, я же просил не беспокоить после семи вечера! Уже начало девятого! Что там такого срочного? Они в Питер засобирались через день после моего отъезда, хотя коттедж на неделю оплачен был. Вероятно, скучно стало, да и Ваньку развлекать нужно, дома проще с этим – там в сад отправила и свободна. Юля звонила уже, говорила, что нормально добрались, так что еще нужно? Ответил, чтобы исключить звонки, когда в дом зайду.

– Слушаю.

– Рома, здравствуй, прости, что так поздно, но… – замялась она.

– Что случилось, рассказывай.

– В клубе у Вани сборы планируются. На две недели под Питер поедут. Он хочет очень, но там взнос нужен…

– Ясно, сколько?

– Двадцать тысяч… Я бы сама, но…

– Я переведу деньги, – оборвал ее. – Завтра поговорим об этом. Пока.

Я смотрел на свет в окнах родного дома, туда хотелось, но приходилось сидеть в машине и решать проблемы, которые за семьсот километров от меня. Мне не было жалко денег: я оплачивал все, что касалось сына, да и единым траншем переводил приличную сумму, чтобы комфортно было и его матери. Она должна находить время для Вани, а не думать, чем прокормиться. Было ощущение, что Юля всегда без денег. Даже удивляло, что она объявилась спустя столько лет. Тратит она будь здоров! Значит, реально прижало ее.

– Привет! – громко поздоровался, заходя с пакетами в дом. Никто не встречал меня, только