Шрифт:
Закладка:
– Отпустил, а сам скрылся. Я вам сейчас все расскажу.
– Господи, я так себя ругал! – вздохнул Северов.
– Да за что? Это же я во всем виновата. Наивная дурочка. Что теперь будет? Меня уволят? Отстранят?
– Катя, Катя, успокойся. Ты не виновата, не переживай. Это могло случиться и со мной, если бы я сидел в машине. И за случившееся только я несу ответственность. Вот водителю патрульной машины, который привез арестованного, влетит однозначно за то, что оставил ключ в замке зажигания. А я отделаюсь выговором.
– Ну вот, – расстроилась Катерина.
– Ладно, ерунда. Ты давай, рассказывай.
Катя подробно все рассказала, лишь умолчала о том, что знает, где находится дом.
– Я была так напугана, что даже сама не поняла, по какому шоссе мы ехали. Но там не было ни одного поста ГАИ. А потом стемнело, и мы свернули в лес. Так что, я даже не знаю, где это место.
Катя отвела глаза, все-таки врать нехорошо. Но интуиция подсказывала, что она все делает правильно.
– Бедная девочка. На первом же деле такое происшествие.
– Да, – Катя снова сникла, – неважно начинается моя карьера. Но знаете, что я скажу? Это было очень полезно. У меня много мыслей появилось по поводу этого дела. Можно, я немножко поучаствую в расследовании? На правах адвоката, – Катя несколько смутилась. – Правда я теперь не понимаю, кого защищаю, подзащитный-то в бегах… Но все-таки.
– Ну хорошо. А что за мысли? По-моему, все очевидно. Какое тут еще может быть расследование?
– А вот знаете, пока я с ним каталась, поняла одну вещь.
– Какую?
– Аматуни настолько хорошо водит машину, что я усомнилась в том, что он мог сбить прохожего.
Северов поморщился.
– Кажется, в тебе говорит адвокат.
– Но он гонщик! Мастер своего дела.
– И что? Как говорится, и на старуху бывает проруха.
– Я тоже так думала: бывший гонщик утратил свои навыки, и все такое. Но проехав с ним много километров, я засомневалась.
– Ну и что ты хочешь сказать? Что не он был за рулем?
– Я не знаю, что там произошло, но чувствую, какой-то подвох. Не все так просто.
– Понимаешь, девочка, только чувств и ощущений недостаточно. И потом, своим побегом он признал свою вину. Тебе не кажется?
– Это он по глупости. Уверена, он одумается и вернется. А пока я должна проверить кое-какие факты, если вы позволите.
– Ну, дерзай, – улыбнулся в усы Северов. Хватка у девчонки совсем не шуточная. Был бы толк.
***
В понедельник пришло заключение повторной экспертизы. Катя лично присутствовала при процедуре, тщательно осмотрела машину и подсказала в каких местах взять смывы и пробы. Результаты неожиданно порадовали. В тайне она уже ликовала, но не торопилась делиться с Северовым.
– А у тебя чуйка работает, Катюха, – похвалил Леша Савельев, который сопровождал ее повсюду. – Если возникли нестыковочки, значит надо копать дальше.
– Леш, только ты, пожалуйста, не говори ничего Евгению Егоровичу. Я сама доложу. Надо еще кое-что сделать. Поговорить со свидетелями и родственниками погибшего, и так далее…
– Хорошо, хорошо, – рассмеялся он, а потом окинул девушку обеспокоенным взглядом. – Только меня держи, пожалуйста, в курсе. И бери с собой на все вылазки. А то опять увезут куда-нибудь.
Катя посмотрела на него с благодарностью:
– Спасибо тебе большое, что поддерживаешь мои бредовые идеи.
На следующий день Катя уговорила Савельева пригласить на повторный допрос братьев Чужиных, Василия и Игоря. Леша уже допрашивал их. Молодые люди утверждают, что тоже были нетрезвыми, а потому плохо помнят, что случилось. Но в один голос твердят, что за рулем сидел Тимофей.
Надо, надо с ними поговорить еще раз! Пусть расскажут поподробней все, что помнят. Они наверняка не хотят, чтобы посадили их друга. Значит, должны подсказать что-то полезное. Показания свидетелей в деле защиты – это главный аспект, и часто от этого зависит исход дела. И все детали надо проверять и перепроверять, так ее учили.
Много разных версий крутилось в голове: и то, что в машине был четвертый, и что мужчину кто-то толкнул под колеса, и много еще чего приходило в голову, но пока рано было делать какие-то выводы.
Катя припомнила несколько дел, когда проходила практику помощником адвоката, и тогда еще поняла, что обстоятельства бывают настолько разными и непредсказуемыми, что так сходу сказать, кто виновен, а кто нет, невозможно. Тем более, что ее клиент ничего не помнит.
Катерина сидела за своим столом в кабинете и, уткнувшись в блокнот, составляла вопросы для беседы с братьями Чужиными, которые должны были прибыть с минуты на минуту. Одна версия точила мозг и не давала покоя. Вот поговорит с ними, тогда, поймет, в каком направлении двигаться дальше.
Еще надо поговорить с родными погибшего, может, они что-то прояснят? Почему мужчина среди ночи оказался один на дороге? Куда шел, откуда? Леша выяснил, что тот шел не из дома и не домой, и жил совсем в другой стороне. Кроме того, по заключению патологоанатома, погибший тоже был в легком подпитии.
Да, и осмотреть место происшествия еще раз не помешало бы. Может, пешеходный переход был плохо освещен? Ведь, если освещение на переходе не соответствовало нормам, то это тоже могло бы стать смягчающим обстоятельством в суде. Хотя нет, ерунда. Надо найти что-то посущественнее.
Катерина видела место происшествия уже несколько раз, но смотрела только на дорогу, а вот вокруг посмотреть как-то не удосужилась. Упустила. Катя вздохнула. Нет, никогда ей не стать лучшей. А так хотелось стать такой же, как папа! В который раз она взгрустнула, как плохо без родных! И Костик не пишет, забыл, наверное, ее.
Катя вдруг задумалась, а каким он вернется из тюрьмы? Она помнила его веселым и добрым, а еще шальным и безрассудным. А если его там сломали? Если он теперь безвольный и ожесточенный? Ведь так бывает.
Да и она стала совсем другой, хотя жизненные невзгоды ее не ожесточили, но остепенили и закалили. А вот Костик каким стал? Неизвестно. Ничего, совсем скоро он должен вернуться. Вот встретятся они, и сразу все станет ясно. Но в последнее время Катерина ловила себя на мысли, что боится этой встречи.
В кабинет заглянул Леша Савельев:
– Катюш, там братья Чужины пришли. Ждут возле допросной.
– Ага, уже бегу, – с готовностью поднялась девушка. – Леша, ты пойдешь со мной? Может, подскажешь, если я что-то упущу.
– С радостью, – охотно согласился Савельев. – Подсказать что вряд ли смогу, а вот на работу твою смотреть, одно удовольствие, – польстил он. Катерина нравилась ему все больше.
