Читать онлайн Адвокат поневоле - Роза Звягина

Катерина задумчиво рисовала причудливые завитушки в тетради и ничего не слышала вокруг, погруженная в свои девичьи мысли. Он самый классный парень, которого она встречала в своей жизни! Самый лучший, самый красивый, смелый, сильный! Еще много прекрасных слов можно найти для любимого Костика, но никакими словами невозможно выразить силы ее чувств!

– Катрин, Катрин! – громким шепотом позвала сидящая за соседней партой одноклассница Саша и кинула в подружку скомканный тетрадный лист.

– А? Что? – наконец очнулась та от своих дум.

– Не слышишь, что ли? У тебя телефон жужжит.

Катя похлопала по карманам куртки, висящей на спинке стула, но телефон достать не успела.

– Перчетская, не вертись! Все прослушаешь – ЕГЭ не сдашь, – преподаватель истории, Алла Максимовна, строго посмотрела поверх очков. – А насколько я знаю, история тебе нужна для поступления.

– Да, Алла Максимовна. Простите.

Катя тут же перестала ерзать, села и затихла, уткнувшись в тетрадь. Она отцу обещала старательно учиться, чтобы получить хороший аттестат. И хоть «старательно» и «хороший аттестат» совсем не про нее (и вообще, зачем ей нужна эта учеба?), но такой был уговор. Она не могла нарушить слово, данное отцу, потому что взамен он кое-что ей пообещал и выполнил свое обещание. Катерина снова погрузилась в свои мысли. Совсем скоро она увидится с Костиком! Когда уже закончатся уроки?!

А телефон дребезжал, вибрировал и требовал, чтобы абонент срочно ответил.

Наконец прозвенел звонок на перемену, и Катя поспешно достала телефон, который трезвонил, наверное, в сотый раз. А вдруг это Костя звонит? Но нет, номер был незнакомым.

– Здравствуйте, вы – Катерина Перчетская?

– Да.

– Вам надо срочно подъехать в морг на опознание, – казенным голосом произнесли в трубке.

– За-зачем в морг? На какое опознание?

Катя никак не могла понять, что ей говорят. Наверное, ошиблись номером, хотя ведь она и есть Катерина Перчетская. В голове вдруг взметнулся вихрь тревоги и ужаса!

– Ваш отец… Перчетский Григорий Алексеевич… Его убили.

– Ка-ка-как это? – Катю бросило в дрожь. – Как это случилось?

– Сегодня утром его машина остановилась на красный сигнал светофора недалеко от адвокатской конторы, а из соседней машины кто-то выстрелил. Ваш отец погиб на месте. Машина скрылась, свидетелей, к сожалению, нет.

Месяцем ранее

Григорий Перчетский сидел за столом в своем домашнем кабинете и бездумно смотрел в экран ноутбука. Надо прекратить это немедленно, думал он. Пришло время раз и навсегда покончить с этим. Больше тянуть нельзя, иначе дочь может пострадать.

Тут в кабинет без стука ворвалась юная, худенькая девушка и стремительно подошла к столу.

– Пап, ты ведь поможешь? Он не виновен!

– Катерина, сядь. Мне надо серьезно с тобой поговорить, – нахмурился Перчетский и глянул на дочь.

Перед ним стояла очаровательная, темноволосая девчонка, в узеньких джинсах и черненькой футболке, смахивающая больше на подростка, чем на семнадцатилетнюю девушку, и удивительно похожая на мать! Он вздохнул, жена погибла в аварии несколько лет назад, и боль потери до сих пор мучила его.

– Папа, ты опять? Я знаю все, что ты хочешь мне сказать! Костик мне не пара, он старше на целых семь лет, несерьезный, бездельник и так далее. Но, папа! Я люблю его!

– Сядь! – не сдержавшись гаркнул Перчетский и звонко хлопнул ладонью по столу.

К его огромному удивлению, непокорная дочь подошла, села напротив и жалобно посмотрела на него.

– Папочка, ну, пожалуйста. Ты же лучший адвокат в городе!

Тот от досады заходил желваками.

– Катя, послушай меня ровно две минуты.

– Хорошо, – смирилась та, заметив, что отец не на шутку рассержен.

– В прошлый раз я помог Константину, и он отделался лишь условным сроком. На этот раз все серьезно. Вооруженное нападение, несколько человек… И все они были пьяны, а может, и в наркотическом опьянении. Ты понимаешь, как это выглядит? Вооруженная банда напала на представителей власти.

– Но они же ничего им не сделали! – возразила Катя. – Копы сами к ним привязались.

Григорий поморщился:

– Катя, Катя! Не копы, а полицейские. И у ребят был пистолет.

– Вооружен был только Саня Шаповалов. Между прочим, это пистолет его отца, наградной. И в нем не было патронов, Санька просто так им размахивал. Это была шутка. Мне Костя все рассказал, и я ему верю, – горячо защищала девушка своих друзей.

– Факт нападения доказан, есть свидетели, – отрезал Перчетский. – Они ввязались в драку с полицейскими и угрожали оружием. В общем, Катерина, я бессилен. Кроме того, условный срок усугубляет дело. На этот раз твой Костик не отвертится.

– Но, папа! Костя не виновен! Он ведь не был вооружен! И я прекрасно знаю, ты можешь его защитить. Просто не хочешь, – дочь обиженно поджала губы.

Перчетский устало потер переносицу. Ну вот как убедить ее?!

– Катюша, ты не понимаешь…

– Я уже взрослая и все понимаю! – надулась та и отвернулась к окну. – Просто ты не веришь, что у нас с Костиком все серьезно. И ты против него, потому что он из бедной семьи.

Григорий рассмеялся:

– Перестань. Мы тоже не богаты. А Костя… Он не из бедной семьи, а из неблагополучной. И когда же ты наконец поймешь…

– … что он мне не пара! – подсказала дочь.

– Послушай меня! Пожалуйста! – воззвал к разуму дочери Григорий. – Я не стану говорить, что он тебе не пара. Ты все это слышала не раз. Но я хочу донести до твоей глупой головы, что рано или поздно ты пострадаешь вместе с ним. Не перебивай, послушай! – остановил ее очередную попытку возразить. – Это просто счастье, что в тот вечер ты не была вместе с этими ребятами. Иначе мне пришлось бы вызволять и тебя. Но однажды Костя здорово подставит тебя, сломает жизнь. Пойми, такие люди не меняются… И может так случиться, что в следующий раз я не смогу тебе помочь.

– Папа, ты ошибаешься! Он любит меня. Да, характер у него не очень покладистый, но он такой сильный, такой смелый, такой… – она подняла глаза к потолку.

– Безбашенный, – подсказал отец. – Девочка моя, поверь, это лишь детская привязанность. Первая любовь.

– Пап, ну, пожалуйста, помоги, – Катя сделала трагичное лицо и смахнула слезу, это был запрещенный прием, отец не мог выносить слез дочери.

– Ну, я мог бы попытаться, – тут же пошел он на попятную, – но на этот раз все безнадежно, тюрьмы не избежать.