Шрифт:
Закладка:
«Что же делать?!» – бьется лихорадочная мысль, и вдруг получаю ответ: «Танцуй!» Совет дает тот самый хрипловатый голос, что в свое время спас от Степаныча. Я какое-то время сомневаюсь, все-таки не танцплощадка, а концертный зал под открытым небом. Но голос повторяет: «Танцуй!» – и, хочешь не хочешь, а подчиняешься. Выхожу из толпы слушателей, задравших головы вверх, хотя вверху, замечу, никого не видно – голландец где-то внутри устроился. И – в пляс! Танцовщица из меня еще та, но что-то подсказывает па, какие требуется проделать. Влево, вправо, два притопа, три прихлопа, затем оборот кругом. Пляши, Майя, пляши! Помнишь такой мультфильм – «Пчелка Майя»? Так вот ты – тоже пчела, каковая умеет в танце передать своим соплеменницам нужную информацию. И ты, если не можешь кричать, передай этим праздным зевакам информацию о нависшей над ними угрозе. Вот он, гад, уже буквально над головами кружит! Но вместо того, чтобы устроить людоедский пир, дракон внезапно скрывается в строении, где спрятан ботик Петра. Я в изнеможении останавливаюсь: слава богу, пусть подавится, бездушной лодки не жалко…
Лишь спустя минуту замечаю удивленные глаза, что скрестились на моей неказистой фигуре. Вместо того, чтобы поблагодарить (это ведь я отогнала летучего каннибала!), они пялятся на меня, как туристы на памятник! А более всех Дашка таращит глаза, того и гляди они из орбит выскочат! Пауза, затем Дашка подбегает и, схватив за руку, тащит меня за Монетный двор, к другому выходу.
– Ну даешь… – говорит, остановившись на мосту, – какая муха тебя укусила?!
Я задумываюсь. Во-первых, муха не может укусить пчелу, скорее наоборот. Во-вторых, она что – дура? Дракона не заметила?!
– У тебя такое лицо было…
– Какое лицо? – спрашиваю.
– Серьезное. Очень серьезное!
Еще бы! Но объяснять ничего не хочется, говорю, мол, просто захотелось продемонстрировать новое платье. У тебя вот, Даша, платье цвета морской волны, а у меня – черное! Зато посмотри, как классно сшито! Между прочим, в ателье заказано, а не куплено в секонд-хенде, как твое!
В Дашкиных глазах мелькает растерянность.
– Почему секонд-хенд? – бормочет. – Из-за границы, вообще-то, привезли… И потом… Какое черное платье?! На тебе джинсы! И кофта!
Только голос подсказывает, что платье, как тут ослушаешься? Мы спорим, но вяло – чувствую, Дашке не хочется продолжать общение. Улыбка становится резиновой, и на мое предложение поесть мороженого следует отказ.
– Не люблю мороженое! – мотает головой Дашка. Странно, по дороге из художественной школы та всегда норовила прикупить эскимо или вафельный рожок. Когда успела поменять привычку?
– И вообще, мне надо… Домой надо! Я вспомнила – у меня этюд не доделан! Давай, пока!
Уходит торопливо, оглядываясь, будто боится, что за ней припущу. А я опять чувствую страшное одиночество. Я в открытом космосе, хотя, казалось бы, сотни людей вокруг гуляют вдоль набережной, играют в волейбол на пляже перед крепостью…
А вскоре Магдалена ремонт задумала, подозреваю, тоже из-за меня. Говорит, надо твою комнату освежить, ты ведь обои безнадежно испортила, тут без переклейки не обойдешься. Заодно стены подровняем, потолок побелим, а тогда нужен специалист.
Спустя неделю в квартире появляется некий Кирилл с ведрами, мешками сухих смесей и рулонами обоев. Его нашли через фирму «Муж на час», отзывы хорошие, вроде работает быстро и качественно. Мои возражения не принимаются – я переселяюсь на кухню, а Кирилл начинает шуметь миксером для перемешивания шпаклевки и оставлять в коридоре белые следы.
Для начала стены освобождают от моих живописных фантазий, каковые вызывают нездоровый интерес ремонтника. Он ухмыляется, когда заходит на кухню за водой, затем интересуется: что за прикол? Испортить стену – два пальца об асфальт, а вот отремонтировать – это ж целое мероприятие, причем недешевое!
– А вас разве не предупредили? – спрашиваю.
– О чем?
– Что у меня не все дома.
Кирилл опять ухмыляется.
– Предупредили… Но не до такой же степени!
Выглядит ремонтник не ах: низкорослый, с цыплячьей шеей, веснушчатый. Такого мужа даже на час не захочешь, хотя сам Кирилл о себе явно другого мнения. Временами он задерживается на кухне, чтобы рассказать какой-нибудь анекдот, как правило, на женско-мужскую тему (типа «муж вернулся из командировки»). Смеется всегда первым, громко, я тоже из вежливости посмеиваюсь. Когда же приходится сворачиваться и переодеваться, тот делает это в ванной долго, демонстративно журча водой и почему-то всегда с открытой нараспашку дверью. Выйдет в джинсах и обтягивающей футболке с надписью Nike через всю хилую грудь и мокрые волосы перед зеркалом расчесывает! Похоже, видит в отражении Леонардо Ди Каприо, а может, Брюса Уиллиса, чему стоит позавидовать. Даже если использую весь запас воображения, не представлю себя Джоли, а этому – легко!
Работа между тем движется ни шатко ни валко, что раздражает Магдалену. Но ей объясняют: тут либо скорость, либо качество. Ей приходится еще закупать материалы, стену выравнивают во второй раз, ко мне же подкатывают в третий, а может, в четвертый. Футболка Nike меняется на Adidas, отчего грудь не становится шире, зато речи Кирилла делаются все ярче. От анекдотов он переходит к былям – рассказывает истории своих побед на любовном фронте. Много их было, после чего ему всегда предлагали жениться. Но он не спешит, зачем?!
– Как зачем?! Семья, дети – разве это плохо?!
Следует очередная ухмылка.
– Дети не главное. Главное – любовь! Кайф, понимаешь?
Увы, слова «кайф» и «Кирилл» в моем сознании никак не совмещаются. А вот в его сознании – совмещаются, как вскоре понимаю. Он утверждает, что самые лучшие девушки – худышки, сейчас мода такая. Я же, мол, смотрю показы мод от кутюр? Так вот там одни худышки-стройняшки по подиуму разгуливают!
– И что? – спрашиваю.
– Ты бы тоже смогла – если бы захотела.
– Нет, – кручу головой, – не смогла бы!
– А другое смогла бы? Ты ведь еще не пробовала, верно?
– Чего не пробовала?
– Ну, с мужчинами?
Почему-то не воспринимаю намек всерьез (это кто тут мужчина?!), и зря. На следующий день Магдалена говорит, что задержится по служебной надобности, и Кириллу рекомендует задержаться – пора, мол, заканчивать, хватит резину тянуть. Но тот воспринимает рекомендацию по-своему: работу сворачивает раньше обычного, журчит водой в душе, после чего показывается оттуда полуголый. Вынимает из сумки две баночки джин-тоника, откупоривает, одну протягивает мне. Я же кручу головой: не могу,
