Взгляд светло-голубых глаз отца был пустым и холодным.

— Почему? — спросил он.

— Не знаю.

— Посмотри на меня.

Она не встречалась с ним взглядом с тех самых пор, как потеряла сознание в церкви. Тогда он воспринимал ее как ребенка. Теперь, похоже, он видел в ней взрослого человека. Возможно, противника. Мод смутно ощущала, что выпустила на волю силы, природу которых не понимала. Отец ее даже не выпорол. Он вообще ни слова ей не сказал, просто вызвал няню и приказал запереть Мод в ночной детской, пусть подумает о последствиях того, что она натворила.

Вскоре она узнала, о каких последствиях речь. На следующее утро у маман начались роды.

* * *

Дейзи потом рассказала, что роды у маман продолжались весь день и всю следующую ночь. Но у Мод остались только обрывки воспоминаний: как она была заперта в ночной детской и слушала, как кричит маман и бегают люди.

Она помнила, как колотила в дверь и кричала, чтобы ее выпустили. Выбить эту дверь у нее не получилось, но в конце концов она смогла открыть дверь в дневную детскую.

В дневной детской никого не было. Потом ей рассказали, что няня отвела Феликса в дом священника, но в тот момент Мод знала только то, что она на верхнем этаже одна.

Она помчалась вниз, но дверь на первый этаж была заперта. Она стучала в эту дверь изо всех сил, но никто не вышел. Мод побежала обратно наверх.

В комнатах прислуги никого не было. Комната няни была прямо над спальней родителей, так что Мод подняла раму и высунулась из окна. Снаружи было темно, и она разглядела внизу желтое сияние света лампы. Ставни были подняты, а окно открыто вопреки приказам отца. Мод это потрясло.

Она знала, что маман должна быть в будуаре, но не слышала снизу криков. Из открытого окна внизу ей видны были струйки дыма и красные искорки сигар. Там, внизу, были мужчины, они курили у окон спальни. Мод увидела белую манжету и старческую руку, покрытую пятнышками, которая стряхивала пепел о подоконник. Она узнала голоса доктора Грейсона, мистера Бродстэрза и отца.

Позже она осознала, что наверняка стояла там и слушала их разговор, но в памяти все было перемешано. Она помнила, как несколько часов спустя проснулась — спала она, свернувшись клубочком на коврике у своей кровати. Тем ранним июньским утром было очень жарко и ветрено. Ветер выл в печной трубе. Сквозь заросли плюща в комнату лился трепещущий зеленый свет.

Мод прошла босиком мимо комнат прислуги, спустилась вниз по лестнице. На этот раз дверь на площадке первого этажа была открыта. Никто не поднял ставни на окнах по обе стороны коридора, и его заливало странное оранжевое свечение.

Двери спальни родителей тоже были распахнуты. В спальне никого не было, большая кровать аккуратно застелена. Окна закрыты. В воздухе стоял густой приторно-сладковатый запах. Мод прошла в будуар.

Бидди Трассел склонилась над маман, лежавшей на оттоманке посреди огромного алого пятна, которое растеклось по обе ее стороны, словно ужасные крылья. Мод сразу поняла, что маман мертва.

Она вдруг вспомнила голоса, которые слышала прошлым вечером.

— …трудный выбор, друг мой, — тихо произнес мистер Бродстэрз.

— И боюсь, что вам придется сделать его прямо сейчас, — сказал доктор Грейсон. — Есть шанс, что удастся спасти жизнь миссис Стерн, но ребенок тогда определенно умрет.

— А если вы спасете ребенка? — спросил отец.

— Тогда, боюсь, для миссис Стерн надежды нет. А ребенок вполне может умереть вскоре после крещения…

— Но до крещения доживет? — перебил его отец.

— Да, думаю, доживет.

На этот раз пепел о подоконник стряхнул отец. Мод увидела его перстень с печатью.

— Это будет сын? — спросил он резко.

— Этого, друг мой, — ответил доктор Грейсон, — мы не узнаем, пока ребенок не родится, — он откашлялся. — Простите, но мне нужен ваш ответ. Что вы выбираете?

Очередное облачко дыма поплыло по воздуху.

— Спасайте ребенка, — сказал отец.

Глава 9

Мод помнила, как лежала возле озера и смотрела на жучка, который полз вверх по стеблю тростника. Ей было холодно, ночная рубашка промокла от росы. Она этого заслуживала. Она украла «ведьмин камень» отца, и маман умерла.

Потом она увидела стрекозу как на кулоне, который маман купила ей в Брюсселе. А потом почувствовала, как Нелли лижет ей пальцы ног, а Джубал поднимает ее на руки и несет обратно в Вэйкс-Энд.

Маман умерла девятого июня. Новорожденную девочку крестили Розой, она умерла на следующую ночь. Назавтра мисс Бродстэрз вселилась в Вэйкс-Энд, чтобы вести хозяйство и заказать траурные наряды. Она носила у воротника брошь с крошечной прядью волос своей покойной сестры. Мод понравилась эта идея. Пока гроб не закрыли, она прокралась к нему и отрезала прядь волос матери.

То, что лежало в гробу, не было похоже на маман. Оно было холодное, твердое и пахло по-другому. Это была не маман. Это не могла быть маман. Мод поцеловала тело в гробу в щеку, но поцелуй показался ей самой до странности неискренним.

* * *

На похороны явился весь Вэйкенхерст, а ремесленники и торговцы приехали даже из Или и Бери. Двоюродный дедушка Бертран был в Америке, его не смогли известить вовремя, а лорд и леди Кливдон были в Италии — в знак уважения они отправили свою карету принять участие в похоронной процессии.

Мод на похороны не пустили — девочек туда не брали, — но она смотрела на церемонию из круглого окна в конце коридора на первом этаже. Когда гроб внесли в семейный склеп, она подумала, что нехорошо отпускать маман туда одну. Но она это только думала, а не чувствовала. Чувствовать она не могла.

Отец больше никогда не упоминал маман. Каждое воскресенье он клал цветы для нее к семейному памятнику, а несколько раз Мод видела, как он что-то пишет в дневнике. Она не знала, зачем он пишет, — может, горюет, а может, жалеет, что выбрал младенца Розу вместо маман.

Почему он так поступил? Как крещение младенца, который прожил меньше суток, может быть важнее маман?

— Я знаю, что это трудно, дорогая, — сказала мисс Бродстэрз полушепотом, — но мы все рождаемся во грехе, даже бедная малышка Роза. Так что ее обязательно надо было крестить, иначе она бы не отправилась на небеса. Ты же понимаешь, правда?

Мод непонимающе кивнула. Она начала чувствовать смутную жалость