Шрифт:
Закладка:
– Я не лгу.
– Нет, разумеется, нет. Хотя, если подумать, лгунья мне подошла бы идеально, учитывая, что никому нельзя говорить, на кого работаешь.
Флоренс понимала, что не может поддержать игру, – она даже не знала, во что именно играет с ней Мод.
– Уверяю вас, я умею хранить секреты.
– Что ж, мне есть над чем подумать. Грета свяжется с вами.
И это все?
– Спасибо большое за эту возможность, – начала она, но Мод уже отключилась.
Флоренс захлопнула ноутбук и обхватила голову руками.
______
На следующее утро в одиннадцать часов она все еще лежала в постели, когда зазвонил телефон. Это было Грета – она сообщила Флоренс, что ее берут, если, конечно, она не против.
– Вы серьезно? – Флоренс не могла сдержать удивления.
– Да. А почему я должна шутить?
– Ну да, конечно. Огромное спасибо. Я не против.
– Не хотите еще подумать?
– Нет, спасибо.
– Прекрасно. Мод предложила начать восемнадцатого марта. Вы сможете? Я понимаю, что это довольно скоро.
Флоренс открыла календарь на ноутбуке.
– Подождите, уже в следующий понедельник?
– Да, вы скоро сами убедитесь, что терпение – не самая сильная сторона Мод.
– Все в порядке. Я смогу восемнадцатого.
Они договорились встретиться позже на этой неделе, чтобы подписать документы.
Повесив трубку, Флоренс в изумлении оглядела комнату. Неужели все это происходит с ней на самом деле?
Она вспомнила фразу из «Миссисипского фокстрота», которую Мод сказала Руби после убийства: «Каждый рождается со своим запасом жизни, и всегда заметно, когда запас исчерпан. У этого человека уже ничего не осталось. Он бы умер и без меня».
Флоренс подумала, что жизнь – это именно то, что могла увидеть в ней Мод Диксон. Желание во что бы то ни стало жить по-настоящему. Ведь, по сути, главным итогом ее работы в «Форрестере» стал глубокий страх собственной ничтожности и понимание, что можно соскользнуть в пустое, бесцельное существование, даже не осознав этого.
На телефон вдруг пришло сообщение от матери: «Я дала твой номер Киту. У него есть отличная идея для книги!!!»
И следом еще одно: «Два слова: дракон, ларец».
Флоренс поморщилась.
Пришло третье сообщение: «Ловец!!! Не ларец».
Она выключила телефон.
Флоренс стояла на платформе железнодорожной станции Хадсон и смотрела, как поезд, на котором она приехала, стремительно уносится прочь. Подхваченные потоком воздуха листья и бумажные обертки взметнулись было вслед за ним, но, чуть покружившись, опустились на землю. Флоренс спрятала подбородок в шарф – здесь было холоднее, чем в городе.
Прикрыв глаза ладонью от яркого весеннего солнца, она увидела вдали надвигающуюся свинцовую тучу. Будет дождь. Флоренс взвалила на плечо спортивную сумку и слегка пошатнулась от тяжести. Туда уместилось все ее имущество, кроме мебели. Матрас и письменный стол она попыталась продать на Крейгслисте, но избавиться от них удалось, лишь снизив цену до нуля.
Флоренс присоединилась к толпе пассажиров, направляющихся к автостоянке – именно там они договорились встретиться с Хелен.
Хелен Уилкокс – так на самом деле звали Мод Диксон. Оказалось, что это все-таки не мужчина, а женщина, у которой, насколько могла судить Флоренс, не имелось ни публикаций, ни страниц в соцсетях, ни каких-либо иных следов существования. Если только она не была невероятно талантливой юной гимнасткой из калифорнийской Ла-Хойи.
Неделей ранее Флоренс встретилась с Гретой Фрост в офисе «Фрост/Боллен» в сверкающем небоскребе Мидтауна. Грета оказалась представительной женщиной ближе к семидесяти с безупречной осанкой, коротко подстриженными седыми волосами и в очках в толстой оправе. Она молча наблюдала, как Флоренс подписывает необходимые документы, включая соглашение о неразглашении.
– Сколько всего людей знает, кто такая Мод Диксон? – спросила Флоренс, когда Грета встала, давая понять, что встреча окончена.
Грета указала узловатым пальцем на себя:
– Один. – Затем направила палец в сторону Флоренс: – Два.
Флоренс опешила:
– Вы – единственный человек, который это знал?
– Да, насколько мне известно.
– Как такое возможно?
Грета холодно улыбнулась:
– Я очень хорошо умею хранить секреты.
– А как же ее редактор?
– Они в основном общаются по электронной почте. Дебора зовет ее просто Мод. – Грета сделала паузу. – По правде говоря, я не имею ни малейшего представления, почему она решила посвятить вас, совершенно незнакомого человека, в свою тайну. Я пыталась ее отговорить. Это крайне необдуманный шаг.
Флоренс не знала, что ответить:
– Я никому не расскажу.
– Надеюсь. Вы только что подписали юридически обязывающий документ на этот счет.
– Да, конечно.
Несмотря на довольно холодный прием, в тот день Флоренс вышла из офиса «Фрост/Боллен», испытывая радостное возбуждение. Она всегда была невероятно скрытным человеком, – энтузиазм матери рано приучил ее создавать внутри себя чулан, где можно побыть одной и отдохнуть от пристального внимания, – но секретами с ней делились редко. Это рождало непривычное и пьянящее ощущение власти, ведь по своей природе любой секрет способен что-то разрушить. Саймон мог бы это подтвердить.
Флоренс оглядела стоянку. Солнце из-за ее спины отражалось от хромированных поверхностей тысячами ослепляющих вспышек. Все машины выглядели темными и пустыми. За стоянкой, вместо живописного городка, который она уже успела себе вообразить, виднелись склады и заброшенные здания.
В этот момент распахнулась дверь старого зеленого «ренджровера», и сидящая за рулем женщина развернулась и выставила наружу ногу, однако выходить не спешила. У нее были короткие светлые волосы и длинный костлявый нос с большой горбинкой. Такой нос, будь он даже у ребенка, вряд ли кто-то назвал бы симпатичным. Между бровями пролегли две морщинки, похожие на кавычки. Одета она была в джинсы и толстый рыбацкий свитер, а неожиданным завершением образа служила ярко-красная помада.
Прикрыв глаза одной рукой, другой Хелен помахала Флоренс. Та помахала в ответ и направилась к машине.
– Привет, Флоренс. – Хелен протянула длинную холодную ладонь.
Флоренс улыбнулась:
– Приятно познакомиться.
– Взаимно. Запрыгивай.
Хелен повернулась на водительском сиденье, наблюдая, как Флоренс закрыла дверь, пристегнула ремень безопасности и нервно улыбнулась.
