Шрифт:
Закладка:
Мор (сам себе)
— Да уж. Хорошим это не кончится.
Медицинская станция. Палата Мора.
После того, как крейсер пристыковался к станции и совершил посадку в одном из ее ангаров, раненых в биокапсулах направили по палатам. Капитану Мору досталась офицерская палата. Вместе с ним в этой палате проходил лечение молодой капрал по имени Рю.
Рю (Мору)
— Добро пожаловать в офицерскую палату!
Мор отвлекся от таблоида и осмотрел палату. Это было пустое помещение, которое могло вместить в себя 7–8 биокапсул. В палате не было кроватей или тумбочек. Они были не нужны — все необходимое имелось в капсулах.
Мор.
— Спасибо. Давно вы здесь?
Рю.
— Недели две. Скоро выписываюсь, и на фронт.
Мор.
— За новыми ранами.
Рю.
— Можно и так сказать. А вы?
Мор.
— Аки-Аки.
Рю.
— Ого. Я наслышан о боевых действиях на этом снежном шарике.
Мор.
— Сенат выиграл!
Рю.
— Это одна из многих планет Сената. Мне кажется, что скоро мы выиграем эту войну и сломим оппозицию. Они уже сдают.
Мор.
— И все же — они кидают нам палки в колеса. Взять хотя бы случай с Байкирией.
Рю.
— Да. Это та еще трагедия.
Они часто вели беседы насчет войны. Каждый из них делился мнением с другим. Им не терпелось подкрепить свою теорию практическими результатами, но пока что ничего подобного не получалось. Война могла затянуться. Об этом говорили и солдаты, которым надоело воевать, которые даже не были обучены воевать.
Позже появились новости об ужасной битве на планете Ану-2. Эта планета подверглась нападению оппозиции. Пол планеты было выжжено, целый флот был уничтожен, тысячи солдат погибли, и все это для того, чтобы Сенат смог закрепиться в той системе и оттеснить оппозицию. Крупная победа принесла крупные жертвы.
Во многих мирах оппозиции та выигрывала с большим перевесом. Но в мирах когда-то подконтрольных Сенату она проигрывала с размахом.
Все свое время капитан Мор проводил в палате. Он редко выходил в коридоры, где наблюдал за работой дроидов и беседами выздоравливающих солдат. Все они говорили об одном — о войне. Никто не хотел возвращаться на фронт.
Рю.
— Вы же понимаете, что скоро может свершиться бунт, если ничего не изменить?
Проговорил Рю в последний день своего пребывания на станции.
Мор.
— Искренне надеюсь, что нет. Бунт это последнее, что нам нужно.
Рю.
— Солдаты не хотят умирать. Они не хотят убивать. Сенат стоит на заре перемен. Новая политика Верховного Сенатора несет за собой свои издержки. До сих пор неизвестно, что происходит за зданиями Сената, и что будет потом.
Мор.
— Все это огромное испытание для нас. Но мы справимся.
Рю.
— Мне бы вашу уверенность. Завтра я отправляюсь на фронт.
Мор.
— Я знаю. Я узнал об этом. Вас отправят на один из линкоров в систему, где сражений меньше, а скуки больше.
Рю только заулыбался.
Рю.
— Мне нравится с вами общаться. Вы интересный человек. Этакий шутник в военной форме. Таких систем нет.
Мор.
— Есть. Честно говорю. Есть. Я читаю сводки. Мы тесним оппозицию. Скоро доберемся до Неабулии.
Рю.
— Хотел бы я до этого дожить.
Эта фраза задела Мора. Она затронула его за живое. Любой солдат и офицер зарекся мечтать о завтрашнем дне. Нет смысла мечтать о будущем, если неизвестно, переживешь ли ты настоящее.
Мор.
— Мы можем обменяться данными и продолжить общение.
Рю.
— Согласен. А сейчас давайте выпьем.
Рю достает из одного отсека капсулы бутылку с легким алкоголем. Мор знал, такие имелись на станции. Само начальство их разрешило. Хотя бы в лечении солдат должен веселиться и отдыхать.
Мор.
— Вы решили споить меня?
Рю.
— Если понадобится.
Мор собрался было достать стаканы, как Рю схватил его за руку и повернул к себе.
Рю.
— Мы разопьем эту бутылку как солдаты, а не как офицеры!
Мор.
— Как скажешь, солдат!
Рю рассмеялся, откупорил бутылку и сделал первый глоток.
Рю.
— Теперь твоя очередь.
Они прикончили бутылку буквально через 30 минут. Рю хотел отправиться за еще одной, но Мор отмел это предложение.
Мор.
— Не нужно никуда идти. Тебе завтра рано вставать, попробуй выспаться. Иначе потом уже никогда не выспишься.
Рю.
— Я высплюсь на том свете, если он существует. Буду спать в железном ящике, либо меня кремируют.
Мор.
— Не думай об этом. Это самые худшие мысли, особенно на войне.
Рю.
— Когда я поступал в офицерскую академию, думал, я смогу защищать нерушимый режим Сената. За несколько дней до выпуска началась война, и все мы, весь курс горел желанием попасть на фронт и погонять оппозицию. Мы представляли войну этаким веселым приключением, а вышло так, что большая часть курса уже погибла. Их юношеский огонь, желание нести справедливость погубили их.
Мор.
— Нельзя отправлять молодых на фронт.
Рю.
— Вот только стариков уже не осталось.
Они решили лечь спать и отдохнуть перед наступающим расставанием.
На следующее утро Рю разбудил Мора и попрощался с ним.
Рю.
— Я надеюсь, мы еще встретимся и встретимся при лучших обстоятельствах.
Мор.
— И я на это надеюсь.
Рю покинул палату и направился в сторону ангаров. Специальный корабль отвезет его на распределительную базу, на которую он должен явиться сразу же после выздоровления. Точно такая же участь ждет и Мора после того, как он пройдет курс лечения. Война снова встретит его с распростертыми объятиями.
Они надеялись на встречу, но, к сожалению, встречи этой не суждено было случиться. Рю погибнет через три недели, защищая одну из планет. Мор встретит свою смерть на борту охваченного огнем крейсера, считая, что так поступает правильно: он отвлечет на себя внимание оппозиции и тем самым спасет жизни сотен мирных граждан, эвакуировавшихся в безопасные системы…
Охота На Падшего
Сенатор Кенту готовит
Покушение на Кодиуса.
Тем временем падший
Расправляется с бунтовщиками
Нового Режима…
Неабулия. Джунгли. Вечер.
Спидер приземлился на поляне в джунглях. Его покинул Кодиус в сопровождении 2 солдат. Падший был одет во все черное и лицо его скрывал шлем. Он осмотрелся. Его поджидали солдаты, выделенные для поиска бунтовщиков Нового Режима.
Этот новый режим был поставлен на смену старому режиму Неабулии, когда сенаторы планеты еще имели власть и могли выразить свое «против». Сейчас же
