связь со всеми космолётами и внегарадскими колониями силгурдов. В первую очередь Дальняя, поскольку корректнее всего она работала в вакууме. Ну и обычная радио и видеосвязь, разумеется. Похожие Центры существовали и на Гараде, и на Цейсане, но этот был самым крупным и мощным. Таксложилось исторически.

— Говорит нуль-т звездолёт «Горное эхо», — произнёс по-русски Быковский. — На связи временно исполняющий обязанности командира корабля Валерий Быковский, лётчик-космонавт с планеты Земля. У нас на борту чрезвычайная ситуация. Как слышите меня? Приём.

Слова Валерия Фёдоровича вместе с его изображением, сопровождаемые синхронным переводом ДЖЕДО улетели в эфир.

Почему говорил Быковский? Потому что он командир. Человек, облечённый властью.

Я знал, что информация обо мне ушла с «Горного эха» на Гарад по Дальней связи, когда она ещё работала.

Но не знал, как там ко всему этому отнесутся.

Сознание Кемрара Гели, перенеслось в тело земного мальчишки? Вы что, с ума там все посходили? Массовые галлюцинации? Как такое вообще возможно⁈

Между прочим, первая реакция ГУМП (группа управления межзвёздным полётом в переводе на русский) в Центре космической связи на Сшиве, была именно такой, я слушал запись.

Потом она изменилась, но первая — да, такой.

Полное неприятие и желание отдать приказ о немедленном возвращении на Гарад.

Так что пусть Быковский, оно надёжнее. А я подключусь по мере необходимости.

Картинка бесконечного космоса с россыпью звёзд на главном обзорном экране едва заметно мигнула, и внутри неё появилась вторая.

Худощавый носатый силгурд с изрезанным глубокими морщинами лицом, на котором выделялись внимательные светло-карие глаза, смотрел прямо на нас.

Опа, подумал я. А вот и Савьен Румарра собственной персоной. Член Совета Гарада. Заслуженный космолётчик, удостоенный всех мыслимых наград и званий. Сколько ему?

Я привычно перевёл в уме гарадские годы в земные. Поучилось сто тридцать шесть лет.

Крепкий старик, легенда. Помню, ходили упорные слухи, что именно он возглавит первую в истории ГУМП. Значит, так оно и вышло. Представляю, что он чувствовал, когда с «Горным эхом» пропала связь.

И что чувствует сейчас, когда мы вдруг выскочили внутри системы, словно чёртик из коробочки (есть такая смешная земная игрушка).

— Внимание, «Горное эхо», на связи Сшива, — не торопясь произнёс Румарра всё тем же, хорошо мне знакомым, глуховатым голосом. — Меня зовут Савьен Румарра. Я — начальник ГУМП, группы управления межзвёздным полётом «Горного эха». Слышим и видим вас хорошо. Доложите о чрезвычайной ситуации. Вкратце.

Быковский кивнул мне.

— Здравствуйте, ксано Румарра, — произнёс я на гарадском, подчёркивая обращением «ксано» моё уважение к возрасту, мудрости и заслугам собеседника. — Космонавт-стажёр Сергей Ермолов. Он же инженер-пилот «Горного эха» Кемрар Гели. Вы должны меня помнить. Правда, выглядел я тогда немного по-другому. Докладываю. Одиннадцать членов экипажа и экспедиции находятся в анабиозе…

Кратко обрисовал ситуацию. Включая три смерти, поломку Дальней связи и невозможность воспользоваться космокатером.

— … учитывая данные чрезвычайные обстоятельства, мы просим разрешения следовать на Цейсан, там вывести оставшихся членов экипажа из анабиоза и немедленно доставить их в медицинский центр Ксарии для дальнейшего наблюдения. Мы — это временно исполняющий обязанности командира корабля летчик-космонавт Валерий Быковский, пилот, астронавт Юджин Сернан и космонавт-стажёр, пилот Сергей Ермолов. Он же Кемрар Гели. Приём.

На сей раз ждать пришлось гораздо больше времени, чем требуется электромагнитной волне, чтобы преодолеть расстояние от нас до Сшивы и обратно.

На обзорном экране живая картинка с ксано Савьен Румарра застыла, превратившись в подобие цветной фотографии отменного качества.

— Совещаются, — высказал своё мнение по данному поводу Сернан. — Думают. Чёрт возьми, я бы тоже на их месте задумался!

— Ещё бы, — кивнул я. — Сначала это сообщение о «призраках», а потом сразу пропадает Дальняя связь. Вот ты бы что подумал?

Быковский помалкивал, слушая нашу болтовню.

— Я?

— Ты. Как опытный человек и астронавт.

— Хм… при тех данных, что у них уже имелись, легко прийти к выводу, что, как говорите вы, русские, экспедиции настал п…ц. Полный. Короче говоря, все погибли. Но, конечно, надежда умирает последней.

— Вот! Надежда всегда умирает последней, пока трупы людей никто не видел. Или хотя бы обломки корабля. А тут — раз! — и «Горное эхо» на связи…

— Здравствуй, Кемрар, — ожило изображение Румарры. По лицу пожилого космолётчика пробежала короткая улыбка. — Ты и впрямь изменился. Но об этом как-нибудь потом. Обрадовали вы всех нас. Мы тут, честно говоря, с ума сходили… Но об этом тоже потом. Обрадовали и огорчили. Смерть Миллари Иторби, Абэйн Леко и Ирцаль Мено — большое горе для всех нас. Постараемся спасти остальных. Ваше предложение следовать на Цейсан считаем разумным и единственно верным. Действуйте! Мы уже сообщили в Ксарию, что скоро вы с ними свяжетесь. Они готовят медицинский центр. Да, и вот ещё что. Вас тоже обследуют, и какое-то время вы пробудете на Цейсане. Будем считать это необходимым карантином и адаптацией. А потом ждём вас на Гараде. Торжественная встреча уже готовится. Ни о чём не беспокойтесь. Вы сделали своё дело и сделали его на «отлично». Теперь наша очередь. До связи.

Картинка с ксано Румарра исчезла, и её место снова заняла чёрная, усыпанная звёздами, бесконечность.

— Коротко и по делу, — сказал Юджин. — Я так понял, ты знаешь этого человека, Серёжа?

— Знаю. Савьен Румарра, легенда гарадской космонавтики.

Я коротко рассказал, что помнил из основных достижений Румарры.

Первый полёт к внешнему поясу малых планет и астероидов, расположенного за орбитами газовых планет-гигантов.

Первое исследование этого пояса, что дало Гараду практически неисчерпаемые запасы пресной воды и различных полезных ископаемых.

Первый полёт на границу того, что в Солнечной системе называется гелиосфера — туда, где солнечный ветер от Крайто-Гройто замедляется, сталкиваясь с уже межзвёздным пространством.

Первое сверхглубокое погружение в атмосферу Брагуд-Ло — самого крупного газового гиганта в системе Крайто-Гройто.

Много чего ещё.

Ему было двенадцать земных лет, когда началась Последняя Война, и он помнит те времена, когда планета делилась на Восточный Гарад и Западную Коалицию.

— Между прочим, до сих пор летает. Претендовал на должность командира «Горного эха», но Совет Гарада решил, что на этот раз дома он нужнее.

— Обиделся? — поинтересовался Сернан. — Я бы обиделся. Дело астронавта — летать.

— Это ты так говоришь, пока мы не познакомились поближе с гарадцами, — мудро заметил Быковский. — Мы не просто космонавты и астронавты. Мы — посланцы Земли. Наказ своего президента помнишь? Вот и соответствуй. Летать каждый