Владимир округлил глаза, но все же сдержался и почти прежним тоном произнес:

— Ну, хорошо бы в десять уложиться, если получится. Хорошо, дочь?

— Если что-то на примерке не подойдет, тогда откажусь. А так, там все самое необходимое. Я вообще-то еще кучу вещей оставила на потом, чтобы у тебя инфаркт не случился от таких трат. Экономлю семейный бюджет.

— Это дело хорошее, — повторился повеселевший Владимир. — Молодец, дочка. Экономистом станешь. Или экономисткой, как там у вас сейчас модно говорить.

В другой ситуации он бы до последнего бился ради экономии этих двух тысяч, но сейчас такой расклад был ему выгоден. Куда лучше потратить двенадцать тысяч и отказаться от покупки кухни, чем купить кухню и все равно раскошелиться на вещи дочери. Людмила тоже прекрасно понимала эту простую арифметику и стояла, обхватив кружку с чаем ладонями и глядя куда-то в угол на отклеившийся плинтус.

— Именно. Экономисткой, — кивнула Арина и отправила пустую бутылочку в мусорное ведро. — Мам, не забудь зайти, а то у Олега через полтора часа какой-то тупой турнир по доте. Разноется же опять.

— Зайду, Ариша, — пообещала Людмила.

Когда дочка вышла, они с Владимиром устроили что-то вроде битвы взглядов. Тот первый отвел глаза, но зато сразу после этого принялся заваливать жену железными аргументами.

— Люд, ну не смотри ты так! Давай просто посчитаем, — он начал загибать пальцы, — школьные принадлежности одному и второй. Опять же, учебники. Ранцы, вещи, обувь. Сдать на подарки учителям и ремонт школы. Цветы на первое сентября. Деньги на обеды и карманные расходы. Так, что там еще…

— Володь, ради всего этого мы не поехали на море, — напомнила Людмила. — Сэкономили деньги и теперь на все должно хватить. Почему ты об этом забыл? Когда ты дал категоричный отказ по поводу поездки на море, то упомянул, что это в том числе поспособствует и покупке кухни. А теперь оказывается, что отдыха мы все лишились просто так, и кухни как не было, так и не будет.

— Люд, не перекручивай.

— А я не перекручиваю, Вов.

— Перекручиваешь. Я вообще не говорил о кухне в контексте отказа от поездки на море.

— Говорил.

— Я не мог такое сказать.

Люда не стерпела и вытащила из рукава козырь:

— А на платную рыбалку пятнадцать тысяч тоже не тратил?

Муж беспокойно заерзал на стуле и потянулся к деревянной вазочке за вафлей.

— Какую платную рыбалку?? Мы в Сечугу ездили, я же говорил.

— Вы ездили не в Сечугу. Там форель не водится.

— Люд, вот что ты с утра пораньше начинаешь, а?

Это стало последней каплей. Людмила отвернулась к плите, а по щекам покатились горячие слезы обиды. Не видать мне кухни, думала она, глядя на ободранную дверцу бокового шкафчика, не видать.

— Ну ты чего там? Плачешь что ли? Из-за какой-то кухни?

— Ничего не плачу.

Владимир подошел к жене и положил ей ладонь на плечо:

— Будет тебе кухня, я же обещал. А обещания свои привык выполнять. Купим новую, красивую, только немножко попозже. Давай переждем это первое сентября, а? Ну туго сейчас придется. Опять же, смена руководства в фирме, пятое, десятое…

— Ты, Володь, уже полтора года откладываешь. И каждый сезон находятся новые причины.

— Люд, ну я же не просто так откладываю, а по делу. Хочу обойтись без неприятных сюрпризов, все предусмотреть. Времена сейчас неспокойные, сама знаешь. Но как только все устаканится, сразу поедем смотреть гарнитур. Я над этим работаю.

Он как всегда не назвал сроки, а формулировка «как только все устаканится» могла означать все, что угодно, вплоть до «никогда». Женщина заплакала пуще прежнего. Вероятно, прочитав ее мысли, Владимир поспешил добавить:

— К новому году уже обновим тебе кухню. Скорее всего, даже раньше. Слышишь, Людок?

— Слышу, Володь.

— Ну вот и хорошо. Вы с Аринкой пока обновки смотрите, я за пивом схожу и заодно загляну в молочный. Посмотрю, не завезли ли творожную массу с изюмом. Если завезли — принесу тебе. Сладкое же поднимает настроение, а, Люд?

«И новая кухня тоже» — подумала Людмила, но решила промолчать.

— Верно — поднимает.

— Ну тогда все, — обрадовался муж и слегка похлопал ее по лопатке, — значит, будет тебе сегодня на полдник творожная масса.

— Спасибо, Володь.

— Да брось ты, пустяки. Мне для тебя ничего не жалко, Людок.

Глава 12

Конец августа как всегда выдался напряженным. Люда была вся на иголках и постоянно подсчитывала в уме, сколько денег понадобится на школьные принадлежности, одежду и обувь для Олега и Арины, а также прикидывала, в какую сумму обойдутся предстоящие поборы от школы и родительского комитета. Финансов на все это в семье Терентьевых, понятное дело, было в обрез.

В один из последних дней месяца всех родителей пригласили в школу на собрание. Проводив мужа на работу, женщина оставила детям завтрак, чтобы поели как проснутся, и отправилась в дорогу. Утро было погожим и теплым, а на улице почти никого — одно удовольствие гулять. Времени на неспешные прогулки у Людмилы никогда не находилось, поэтому она ловила каждый момент и специально шла медленно, чтобы растянуть эту дивную прогулку. Конечно, предстоящее родительское собрание непременно испортит все настроение и затянет в новые переживания, но в тот момент было так тихо и спокойно, что женщина искренне наслаждалась одиночеством и легким ветерком.

Ей вдруг вспомнилось, как она сама ходила в школу с ранцем за плечами и подружками по обе стороны. В теплые месяцы они частенько покупали мороженое и лакомились по дороге. До чего же славное было время! Люда как раз проходила мимо ларька, который стоял на прежнем месте, и решила купить себе вафельный стаканчик.

Как же хорошо просто купить что-то для себя, думала женщина, наслаждаясь вкусом пломбира. Это тебе не пять сумок, под завязку набитых продуктами для всей семьи, и не пакеты с одеждой для детей и мужа, а просто один вафельный стаканчик с пломбиром для себя одной. Как мало иногда нужно для счастья!

Воспоминания о детстве и юности еще сильнее захлестнули ее, и Люда даже не заметила, как у нее в сумке разрывается телефон. Звонила ее сестра Снежана, которая как раз должна была вернуться из отпуска.

— Привет, Люд! Ну что, я долетела. Еду на такси домой. Что-то мне грустно стало, вот, решила позвонить.

— Привет, Снеж, а чего грустно-то? Отдохнула же шикарно, сама говорила.

— Ты там ешь что ли?

— Ага, мороженое купила, в школу же иду — ностальгия.

— А…