Шрифт:
Закладка:
Увидев, как Черный сам возвращается в клетку, Фиолетовый вздохнул с облегчением – жив! Теперь нужно привлечь к нему внимание госпожи, но как? Вдруг в соседнем отсеке раздался звонкий голос:
– Госпожа, это ужасно! Вы видите? Эти крепления себя не оправдали!
Фиолетовый невольно повернул голову и застыл! В соседней ложе стоял Желтый! Он был аккуратно одет, цел, на нем не звенели кандалы, наг рисовал! А рядом стояли девушки и выхватывали из его рук листы, как только он отрывал их от толстого блокнота.
Вознеся молитву Матери-Кобре, Шерсейн медленно отошел назад. Они все здесь! Значит, истинная для них общая! Не зря же узоры оказались одинаковыми! Но как хотя бы ему задержаться рядом с истинной? Как рассказать ей, что она их судьба?
Глава 15
Герхилер вернулся в клетку и устало сел на узкий каменный бордюр, проложенный вдоль стены вместо скамей. Кто-то просто упал на песок, кто-то со стоном все же добрался до каменного уступа. Битва была кровавой и страшной. Ему рассекли лоб, и кровь затекла в глаз, ограничив обзор. Это, пожалуй, его и спасло – он замешкался, ушел вбок, и здоровенный инопланетник с зеленой кожей грохнул своей дубиной рядом, только оглушив, а не искалечив. Потом он рвался вперед, стремясь прекратить побоище – сорвать вымпел другой команды бойцов, и успел… Цветная рваная тряпка сдалась не сразу, но в конце концов он ее сдернул, и на этом бой завершился. Раздался гулкий удар гонга, оставшиеся на ногах бойцы потащились в клетки, а смотрители Арены принялись разбирать завалы из тел.
Часа через два к бойцам заглянули взмыленные медики. Быстро прошлись по ранам, вкололи обезболивающее и антисептики, зашили раны, заклеили царапины, выдали витамины и объявили, что здесь придется сидеть до вечера – пока не пройдут все отборочные бои, ведь команд шестнадцать, и после каждого побоища Арену нужно приводить в порядок.
Вслед за медиками появились служители Арены. Они принесли воду, спальники и сухие пайки – чтобы бойцы отдохнули перед следующим днем соревнований.
Гархилер жевал плитку шоколада и рассматривал трибуны и ложи, пока уборщики засыпали песком кровавые лужи и выравнивали покрытие Арены граблями. Желтохвостика он увидел случайно – лохматый парень в пестром балахоне чуть не вывалился из ложи, но толпа девушек в черном поймала его на лету и запихала внутрь. Однако наг вырвался и снова повис на перилах, что-то пристально рассматривая. Черный чуть не подавился куском шоколада, когда понял, что художник здесь. Он еще в храме заподозрил, что у них троих истинные будут рядом. Возможно, родственницы? Если желтопузик здесь, значит, истинные близко? Тут его внимание привлекло движение у перегородки лож, и Герхилеру захотелось протереть глаза – Шерсейн? Фиолетовый тоже тут?
Сердце бешено забилось, во рту пересохло. Наг взял флягу с витаминным напитком и щедро отхлебнул, возвращая себе душевное равновесие.
Милость богини оказалась своеобразной. Их пути разошлись, чтобы встретиться снова. Художник, кажется, при деле – его берегут, и в руках у него бумага. Фиолетовый… непонятно, что он делает, но стоит в ложе матриарха и не выглядит побитым или униженным. А вот сам Герхилер… Он здесь боец, и его первая задача – выжить. Учитывая инопланетных бойцов, щедро накачанных всевозможными препаратами, ему повезет, если он сохранит конечности, глаза, уши и прочие детали организма. Впрочем, Мать-Кобра любит решительных и смелых. Почему бы не поставить себе цель – заслужить свободу? А в качестве приза забрать себе истинную? Найти бы ее только…
Между тем за решетками началось очередное сражение. Герхилер встал так, чтобы выступ стены прикрыл его от случайного копья или дротика, и продолжил наблюдение за ложами матриархов. Судя по всему, Желтопузик был звездой, а вот Шерсейн куда-то пропал. Потом появился… в клетке Герхилера. Сделал каменное лицо и сунул в руку шоколадку и фляжку витаминного коктейля. Под упаковкой чувствовался шероховатый бумажный лист. Черный спрятал сладость в карман, отпил кисловатой воды, понаблюдал за тем, как фиолетовый прошелся между бойцами, еще кому-то что-то раздавая, и наконец сообразил, что наг облачен в форму служителей Арены. Но если он из тех, кто раздает пайки и ровняет песок – что делает в ложе? Хотя… Наг негромко хмыкнул, припомнив смазливых парней, которые стояли, как статуи, с подносами напитков и фруктов. Они тоже были в форме – ровно такой же, как те, кто присыпал лужи крови.
Уйдя в угол для справления нужды, Черный развернул бумагу, подсунутую ему вместе с шоколадом. «Моя истинная в ложе рядом со мной. Матриарх». Вот и все, что там было нацарапано. Сердце Черного глухо стукнуло – он сразу вспомнил про общие узоры и, вернувшись в свой угол, до рези в глазах всматривался туда, где стоял Шерсейн.
Как подобраться ближе? Как узнать точно?
Заснуть он не мог, но примерно в полночь вдруг провалился в сон и увидел перед собой Мать-кобру.
– Спи-и-и, – прошипела она, пританцовывая на хвосте, – ты должен победить!
Утром Герхилер проснулся полным сил. Помолился, проверил оружие и замер у решетки, наблюдая за жеребьевкой.
Сначала из огромного барабана вынимались шары с гербами матриархов и выкладывались в ряд. Это был порядок выступления бойцов. Потом под каждым шаром ставилась ваза с номерами бойцов – их имена назывались только в третьем круге индивидуальных схваток. Все же матриархи, как истинные женщины, во многом полагались на судьбу и волю богов.
Распорядитель, усмехаясь, вытащил один номер из первой вазы и один из второй, громко объявил цифры, и в решетках открылись калитки, выпуская первую пару. Ложи заволновались. Стройный и высокий красавец с золотыми волосами издалека выглядел элегантной скульптурой, облитой утренним солнцем, как золотом. Против него вышел приземистый, но очень широкий брюнет с черной бородой. Наг присмотрелся к золотому красавцу и присвистнул – парень весь был покрыт шрамами. Тонкие, уже побелевшие, они расчерчивали лицо и тело, едва прикрытое набедренной повязкой. Брюнет был, напротив, закутан в ткань так, что торчали только нос и борода.
Оружие у бойцов было свое, но им предлагалось выбрать дополнительное – с общих столов. Блондин, пройдясь, выбрал кнут, а брюнет – короткое копье. С виду абсолютно неравное оружие, но… парни хорошо знали друг друга и не первый раз