в ряд койками. Иногда приходилось спать в комнатах, где царил затхлый запах, окна там по неизвестной причине были заколочены гвоздями и не открывались. Ну а грязный пол и почерневшие от дыма стены почти сразу перестали удивлять.

Везде было полно посетителей. Из разговоров становилось понятно, что виной тому раскол, люди остались без крова. Владельцы таверн не упускали возможность обогатиться, велели своим работникам размещать всех, кто был готов за это платить, даже если постояльцам приходилось спать в коридоре. У входа в любую таверну всегда ошивались бездомные с протянутой рукой, встречалось много хромых и покалеченных, выпрашивающих подаяния. Их иногда гоняли, но в большинстве случаев жалостливый народ не отказывался дать пару-тройку медяков.

Настоящим испытанием для привыкших к комфорту студентов стала ночь в таверне, где мест совсем не осталось, и хозяева предложили устроиться в конюшне. Второкурсники яростно протестовали, заявляя, что лучше они в повозке переночуют, чем в вонючем загоне. Но других вариантов не предлагалось. Сандер рявкнул: «Хватить ныть! Если вас это не устраивает, то в лесу вам делать нечего», и ребята с нежеланием отправились занимать места. В конюшне, однако, оказалось не так уж плохо. Вдоль стены во всю ее длину была расстелена покрытая простынями солома, на которой уже спали несколько постояльцев.

Иногда жители малонаселенных деревень, замечая эмблемы заклинателей духов, встречали и провожали защитников Королевства, распевая хвалебные оды. Некоторые подходили к Сандеру Брайту и другим преподавателям со словами благодарности. Встречающиеся по дороге люди, увидев заклинателей духов и студентов Нового рассвета, с почтением снимали шляпы.

Как-то во время путешествия впереди появился босоногий путник, бредущий прямо посреди дороги. Возглавляющий колонну извозчик пронзительно свистнул, требуя немедленно отойти в сторону. Мужчина отреагировал не сразу, а только когда извозчик осыпал его ругательствами. Путник смотрел на проезжающих студентов с отрешенным видом, бормоча что-то себе под нос. Затем медленно двинулся дальше по обочине. Его лицо постепенно преобразилось: брови сдвинулись, уголки губ опустились в презрительной гримасе. Путник захрипел и с отвращением плюнул вслед удаляющимся повозкам.

В памяти надолго осталась сгоревшая дотла деревня, прилегающая к дороге. Не так давно здесь жили люди, а сейчас от домов остались только полуразрушенные стены с обуглившимися бревнами. На безжизненной черной земле валялось неимоверное количество хлама и мусора, торчали покосившиеся заборы, стояли брошенные сломанные телеги. На окраине осталась нетронутой натянутая веревка с развешенным серым бельем.

Одним утром Акциос проснулся и услышал шум дождя, тот день стал самым сложным. Хмурое небо низко нависло над долиной тяжелыми темными тучами, не оставляющими никакой надежды на скорое улучшение погоды. Пришлось ехать по размокшей колее, повозки тряслись, на дороге образовывались заторы. Во время привала далеко не все захотели выходить наружу.

Но и с такими условиями студенты были вынуждены мириться. Колеса увязали в глубоких лужах и не могли сдвинуться с места, хотя лошади рвались вперед изо всех сил, отвечая на команды извозчиков нервным ржанием. Тогда пассажиров заставляли вылезать и толкать свои повозки. Несколько аристократок до последнего противились наступать в грязь своими начищенными сапожками, но никакого сочувствия они не добились.

– Не думайте, что можете увильнуть от работы! – прикрикнул на них Сандер. В капюшоне плаща он выглядел устрашающе. – Сейчас вы все равны и должны делать то, что вам велят!

За месяц стало заметно прохладнее, осень вступала в свои права. Ночи начинались всё раньше и становились длиннее. Солнце всё чаще скрывалось за облаками и уже не могло порадовать прежним теплом. На привалах второкурсников научили разводить костры и готовить еду.

Наконец приехали на просторную стоянку – тут путь заканчивался. Еще издалека обучающиеся заметили высокие скалы, а вблизи эти горы предстали мощной стеной. Каменистая дорога вела к огромному трехэтажному трактиру, куда все и направились.

Кроме этого строения, вокруг не было ни единого дома. Он стоял в гордом одиночестве между подножием скал и бескрайней степью. Подойдя ближе, студенты смогли увидеть, что высокий свод сделан из больших костей с огромным птичьим черепом посередине. К трактиру примыкал просторный загон с лошадьми, а у входа под навесом стояли люди суровой внешности в кожаных одеждах, отделанных мехом, потертых перчатках без пальцев и с повязками на головах. Над дверью на цепях болталась покосившаяся вывеска: «Старый следак».

Сандер Брайт первым поприветствовал мужчин и зашел внутрь. Прибывших гостей встретила хозяйка трактира – крепкая дама средних лет в длинном сером платье с темно-коричневым передником. Ее густые черные волосы были собраны в пучок на затылке, уши украшали белые серьги в виде маленьких птичьих лап, а на плече покоилось выцветшее кухонное полотенце. Она закатила рукава, с деловито-серьезным выражением лица перекинулась с Сандером несколькими фразами и скрылась в соседнем помещении.

Преподаватель дал команду заходить и располагаться. Зал заполнился топотом ног и скрипом деревянных полов, студенты принялись занимать места за длинными столами с накрытой едой и кружками теплого чая.

– Уф, ну наконец-то можно спокойно поесть, – выдохнул Рик, устроившись на скамье. – Тут довольно неплохо. Снаружи выглядит жутковато из-за тех костей, но внутри намного лучше, чем в половине таверн, в которых мы побывали.

– А мне нравится, сразу видно, настоящий охотничий трактир, – отозвался Акциос.

Он остановился на полуслове. По лестнице в компании двух мужчин и Варвары спускалась Эмили. Она шла впереди грациозной походкой, скользя рукой по перилам, распущенные волосы струились за плечами, оголяя изящную шею, ее миловидное лицо было спокойным и безразличным. Мужчины были одеты не как остальные охотники: облегающие дублеты с ремнями, серебристые наручи и такого же цвета плащи с накинутыми капюшонами. Они прошли в дальний край зала и приступили к ужину.

– Не может быть. Как они тут оказались? – удивился Рик.

– Мне больше интересно, кто это с ними. И где они были всё это время, – негромко ответил Акциос. – Я думаю, это как-то связано с тем, что рассказал Курт. И Сандер Брайт, похоже, об этом знает, иначе не позволил бы свои лекции пропускать.

– Твоей проницательности позавидовать можно, – хохотнул Рик. Настроение у него заметно улучшилось.

Пока студенты ели, хозяйка трактира появилась с мокрой шваброй и шустро протерла пол на входе. Идеально чисто не стало, но женщина делала это с таким видом, словно мытье полов после прихода гостей было для нее неотложным ритуалом.

Снаружи быстро стемнело, просторный зал стал казаться мрачнее, свет сгустился вокруг жаровен, висящих под потолком и на стенах. Когда ужин подошел к концу, Сандер Брайт встал из-за стола и заговорил:

–