Слегка остолбеневший от подобных «игрищ» Фил кивнул в сторону подоконника.

— Там еще два пакета!

— Ну и хорошо, — негромко откликнулся Павел.

Только вот интерес к шашлыку он потерял на прочь. Куда больше его интересовало лицо Катерины, внимательно всматривающийся в экран своего планшета.

— А вот и я, — выдохнула «любительница» контрастного душа. — Ой…

Вот к Свете Бешенная еще не привыкла, а потому замерла в некоем остолбенении. Ладно Павел… Но встретить на обветшалой шумной кухне одну из Первых Леди империи — это сильно!

— … Здравствуйте!

Волконская поздоровалась в ответ. На автомате. Она заметила тревогу брата сразу же.

Катерина только вздохнула негромко. И протянула планшет Павлу. Тот прочитал сообщение. Потом вчитался еще раз. Задумался. После чего почесал затылок.

— Что там? — негромко спросила Светлана.

— Наши родичи, — коротко, но явно растерянно хмыкнул молодой человек. — Встретиться хотят.

— Так они же давно…

— Официальное приглашение, Света, — не стал дослушивать парень.

— Оу, — прикусила язычок девушка.

Вот это уже серьезно. Фактически клан признает Павла самостоятельной силой, с которой можно иметь дело. Сам факто подобного приглашения уже говорит обществу о многом. Уже хотя бы потому, что подобное «послание» создается через официальные органы.

— За чьей подписью⁈ — тут же вскинула взгляд она.

— Нет подписи, — покачал головой молодой человек. — Только клановая печать.

— Хм…

— Первого уровня, — добавил Павел.

— Уау, — коротко отреагировала Волконская.

Это делало ситуацию еще более непонятной. Во всяком случае, девушка сильно сомневалась, что на такой шаг пошел глава лично. Но тогда кто?..

— Когда? — негромко спросила она.

Павел ткнул пальцем в экран.

— Ага, — чуть расстроенно протянула девушка. — Придется отменить нашу… операцию.

— А зачем? — хмыкнул брат, почувствовав звон пиастров и запах рома.

— То есть, ты хочешь проигнорировать официальный запрос на встречу, ради…

Павел покачал головой, не дослушав.

— Нет, Свет, я хочу совместить.

На это не нашла что именно ответить уже даже привыкшая к выходкам брата Волконская.

Глава 10

Глава 10

Двое мужчин шагали по коридору. В лицах их явно читалось фамильное родство. Возможно, их можно было бы назвать братьями, если бы не разница в возрасте лет в тридцать.

— Это перебор, сын, — негромко произнес тот, что постарше.

Молодой человек лет тридцати ответил широкой ухмылкой, еще не утратившей юношеского задора. Вообще, он был целиком и полностью согласен. Вот только и одну существенную деталь не мог оставить без внимания.

— Это твой протеже, отец!

Мужчина обернулся к сыну. При их положении такая улыбка могла стоить многого, а потому вряд ли в мире есть хоть еще один человек, кто мог бы стать ее свидетелем. И уж тем более, подобное поведение было недопустимо в присутствии камер и прессы. Однако стены вокруг умели хранить секреты. А было их тут немало за последние века. Говорят, что несколько камней до сих пор «помнят» тепло рук самого Юрия Долгорукова. Именно его потомки сейчас вели неспешную беседу в древних подвалах.

— Я знаю, — ровно ответил тот, что был старше.

Его сын понимающе кивнул. Идеальных людей не бывает. Поэтому всегда приходится взвешивать, больше вреда или пользы он может принести. Если чаша весов склоняется к положению «польза», то счастливчику даруется прощение, временное или постоянное, а на некоторые грешки его перестают обращать внимание. Хотя и записывают. Просто по старой милой привычке государей предъявлять счет за все и сразу.

Но что делать с человеком, польза от которого огромна, но и головной боли, порой добирающейся даже до башен Кремля, скажем так, соразмерно? Увы, но терпеть. Терпеть и изредка ставить на место, когда «шалости» совсем уж начинают выходить за берега. Учить жизни, другими словами. Иногда до смерти, учитывая личности и масштаб поступков фигурантов. Но тут уж ничего не поделаешь… Все прекрасно понимают изначально в какие игры их зовут играть.

— Пора? — поинтересовался молодой человек.

Лицо его радости особой не излучало, но оба собеседника прекрасно понимали — справится. В конце концов, Первый кабинет он возглавлял вовсе не по протекции. И не за красивые глаза. Злые языки, конечно, плели всякое. Умные люди к ним не прислушивались.

— Пора, Константин.

С минуту оба молчали.

— До какой степени, отец? — переспросил почтительный сын.

Очень важно знать, как сильно можно давить на фигуранта. Особенно, если это не твой человек. В такой игре «пережать» очень даже легко. А цена ошибки — огромна. И речь даже не о смерти или физическом увечье (хотя при таких ставках и они случается нередко!). Достаточно всего лишь задеть невидимую струнку в душе собеседника, и вот он уже не способен выполнять свои обязательства.

— Серьезной фактуры нет, — коротко ответил мужчина. — Но по совокупности заслуг — пора напомнить, кто в доме хозяин.

Константин задумался. Если так, то можно ограничиться и намеком. Болезненным, неприятным, хлопотным, но не смертельным. Хотя бить придется всерьез. Больно уж серьезный… клиент попался в этот раз. Последний раз император изволил демонстрировать ему свое недовольство еще до того как молодой человек занял свой нынешний пост.

— Сделаю, отец, — коротко кивнул он.

Оба не сомневались — так и будет.

На этом месте разговор можно было бы и заканчивать, однако чутье, достаточно редко его подводившее, отчего-то подсказывало, что в этот раз приказ будет дополнен «пожеланиями».

Мужчины остановились возле небольшой двери. Однако старший так и не потянулся к ручке. Он несколько секунд раздумывал, после чего достал из небольшой сумки, что нес с собой всю дорогу, и передал сыну обычную бумажную папку.

— Ознакомься.

Константин коротко кивнул, принимая ее. Это никак не отразилась на его лице, но цветок удивления буквально взорвался в его груди. И дело не в том, что именно оказалось в руках почтительного сына. Он просто не припомнил, чтобы отец брал что-то связанное с делами СЮДА.

Взгляд молодого человека скользнул по «шапке».

— Волконский, — повторил он негромко, словно силясь припомнить, откуда именно.

Попытка успехом не увенчалась. В империи было слишком много подданных. Да, клан молодому человеку был знаком. Но чем именно отличился конкретный его представитель — решительно не припоминал.

— Это один из «птенцов» фигуранта. Недавно ярко отметился на приеме к Горюновых.

Долгорукий-младший кивнул. Что ж, это